suffering

Три недели бросает в жар. 
Три недели живу без кожи.
Я не думала, что удар
Целовать до пожаров может.
Я тверда была словно сталь,
А должна оказаться строже.
Коли гложет внутри деталь,
Вырывай её здесь. В прихожей.

Всех прошу приступить к изоляции,
Приравняв жизни без света к смерти.
Чувствуй только небес вибрации,
Отточи себя как на жерди.
Из газет, обливаясь слюной, вылетают сенсации,
Люди в смуте не стоят черни.
Дождалась своей вакцинации
И по венам пускаю струйки алой, тлетворной веры.

В планах нынче не появляться,
Но украдкой, в глубинах твоей же нагрудной впадины,
Мне и можно-то, что влюбляться,
Рассыпаться в стихах к Громадине.
Засмущавшись, золото по глазам текло,
Из сердец слезоточащих выливалась платина.
Наконец, меня всю до костей прожгло,
Но на теле одни лишь ссадины.

Рядом с тобой я считаюсь пропавшей без вести.
Живой труп. Доставайте холодной меня из воды.
Мне не хватит ума и смелости, захлебнуться бы сладкой ревностью,
Да к чему таковы труды? 
Облачаясь святейшей нежностью,
Раскрою все неровности и хребты.
Я пугаю не безмятежностью,
Я пугаю до наготы.

И творенья божьего явно не стоила.
Постоялец тех улиц, что не проснулись.
Что могла, то уже присвоила.
Вы к чему тогда обернулись?...