И время на моих часах Подборка стихов 10155

СЕРГЕЙ  НОСОВ

И ВРЕМЯ НА МОИХ ЧАСАХ
ПОДБОРКА СТИХОВ 10155

   .   .   .
И время
на моих часах
обычно
возвращается обратно
как будто стрелки
кто-то привязал
и дальше жить
я больше не могу
уже ни дня
и даже ни минуты
она вернется
в тот же миг
чтобы остаться
со мною навсегда
в саду у дома
у милого
заросшего пруда
и за калиткой старой
у дороги
той по которой
больше не уйти
ни в прошлое
ни в будущее
утром
похожим на забытый
чудный сон.



   .   .   .
Я добрый и злой
я плохой и хороший
я рад
и таинственной
юной
колдующей ночи
и ясному
доброму дню
и звездам
которые вечно приходят
кого-то любить
и белым
простым облакам
они ведь как дети
играют
в песочнице неба
и водят опять хороводы
пока не прогонит их
строгий закат
вновь держащий солнце
в руке
которую медленно
он опускает
за занавес сцены
красиво и ласково
названной - жизнь.


   .   .   .
Если станешь философом
будешь все меньше
и жить на земле
и приблизишься к миру
которого нет
в самом деле
там есть вечность
и смысл бытия
но цветы не цветут
и воды из ручья не напиться
и зимы не бывает
и лета
и снег не лежит
по полям в январе
не печет упоительно солнце
в июле
там столпились какие-то тени
и ищут того
чего нет в пустоте
и не будет
так как в старом
засохшем колодце
никогда не бывает
живой и волшебной воды.



   .   .   .
Проводит мысль
незримую работу
вокруг тебя
в волшебном мире
где словно в комнате
все время
ходят люди
и меж собой
о чем-то говорят
потом зовут
куда-то одного
другой приходит
на пустое место
и вот опять
в той комнате движенье
такое странное
до самого утра
как будто заговор
какой-то существует
вновь среди тех
кто что-то понял
в мире
и направляет нам
поток событий
в реке таинственного
бытия.

.   .   .
Ты можешь перестроить
цепь событий
не прикасаясь сам
ни к одному
и будет так
как ты сейчас сказал
рукой взмахнул
и тихо улыбнулся
далеким белым
легким облакам
ведь и одни
построятся в колонну
откроют солнцу путь
на небо голубое
и уплывут
под парусами счастья
в заветные
волшебные миры.


.   .   .
Все хорошо бывает
видеть в мире
да только
на своих местах
а не когда
на письменном столе
растет трава
цветы цветут
шмели гудят летая
деловито
или откроешь дверь
из дома своего
а там за ней река течет
широкая
и быстрая такая
и облако плывет
по той реке
огромным белым
легким кораблем

зачем нам рядом
эти чудеса…
есть стол любимый
у окна
на нем твоя тетрадь
по выходе из дома
есть скамья
на ней к тебе порой
приходят мысли
красивые
как осень в октябре
и как весна
в цветущем светлом мае
когда простую
милую девчонку
так хочется
в восторге целовать
а больше
и чудес уже не нужно
ни малых
ни больших
ни тех что людям
приносят ангелы
в коробках от конфет.


   .   .   .
Как мотыльки
трепещут летней ночью
у абажура лампы
до утра
так каждое мгновение
трепещет
у глаз твоих
и рук
что гладят воздух
вокруг
у самого лица
как будто это стая
легких птиц
рой бабочек
или рой пчел жужжащих
и вот они
восторженно стремятся
неведомо куда
перед тобой
все в упоении
летящей жизни
и маленькой
и все же бесконечной
в которой нет конца
и морю счастья
и его волны
плещут прямо в грудь.



















   .   .   .

И если жизнь - пустыня
то тогда
ты в ней нашел
счастливую тропинку
она ведет в колодцу
с   голубой водой
которую ты можешь пить
и днем и ночью
и снова стать
чудесно  молодым
дотронуться до неба
улыбнуться
и  собирать
волшебные цветы
в них чудеса
невидимо таятся
и в каждом лепестке
сокрыта
от чужих
и жадных глаз
своя
история любви
с безумством поцелуев
и той взволнованной
мерцающей луной
которая
о нежности все знает
и дарит ласки
всем
кто к ней приходит
волшебными ночами
для любви.










   .   .   .

И я найду
ту маленькую землю
там на краю
совсем большой земли
в ней все иначе
и цветут цветы
когда у нас
и снег лежит
и холод
ручьи там полнятся
живой водой
когда у нас
они во льду застыли
и можно там
любить кого захочешь
а ведь у нас
любить запрещено
и можно только
кланяться кому-то
кто там живет
где мы и не бывали
и требует
того что невозможно
и никогда
не скажет кто он есть.











   .   .   .

Какая ночь
как будто из угля
он с неба сыпется
наверное ковшами
и нужно его
в топки положить
греть до утра
божественную воду
пусть пар идет
и будут облака
расти как на дрожжах
как дети вырастают
когда их кормят
очень хорошо
и говорят
чтобы росли большими.















   .   .   .

А я живу
как раньше люди жили
хожу по лесу
ягоды ищу
и в поле рву цветы
и дни считаю по зарубкам
на дереве
у хижины моей
вот только нет пока
звериной шкуры
чтобы одеть ее
вместо костюма
дубины нет
чтоб ей прибить кого-то
в руках опять
один букет цветов
и что он значит
для меня
и сам не знаю
но я люблю его
как мать любит ребенка
как девочка
так нежно любит куклу
а мальчик -
паровозик из железа
что так пронзительно
и радостно свистит.









   .   .   .

И за окном
проплыли фонари
как будто
на волнах
больших и синих
и звезды
отражались в них
как лица
испуганные чем-то
и луна
царицей сказочной
над ними млела
на огромном троне
из серебра
в торжественной
ночной тиши
где слышен
только звон
колоколов небесных.














   .   .   .

Сегодня небо
до краев полно
холодной голубой воды
а на земле
гуляет солнце
создавая
сообщество теней
которые кивают головами
всему происходящему
вокруг
ведь они знают
завтра снова шторы
опустит бог на небе
синий сумрак
покроет мир
недвижным покрывалом
и станет так темно
как будто бы
на дне колодца
где нет воды
а только чьи-то души
все стонут стонут
стонут по ночам.













   .   .   .

Мне холодно
когда я не люблю
и жарко мне
уже когда ты рядом
когда дарю цветы
так хорошо
когда целую
небо уже близко
и я уже лечу
куда-то вдаль
где солнце
облака
и птицы вьются
и среди них
и ты
тогда со мной
хотя подняла голову
и просто
смотришь в небо.












   .   .   .

Вот ведь дни
горбатые хромые
и гуськом уходят
в темноту
где светильник
сказочной луны
освещает
и добро и зло
рыжими
холодными лучами
и они
как волосы царевны
разметались всюду
по земле
где стоят
в обнимку
наши души
и как будто
небо стерегут.
















   .   .  .

Я все хочу
за стареньким ковром
открыть большую
золотую дверцу
я предан миру кукол
но не гном
я деревянный
у меня нет сердца
в колодец я
по кроличьей норе
всю жизнь свою
спускаюсь и спускаюсь
расту в июле
ну а в ноябре
когда родился
снова уменьшаюсь
и кто-нибудь
когда-нибудь найдет
меня играющим
со вздорной королевой
в ее придворный
сказочный крокет
в ее колоде карт
я буду первой.














   .   .   .

Зимой ты
все дремлешь
у теплой и ласковой печки
весной просыпаешься
в небо летишь
белой птицей
и летом лежишь
на горячем песке
у воды
забыв что умеешь
мечтать
и считать
убежавшие дни
а осенью плачешь
слезами дождя
об ушедшей любви
и в дом постучишься
к зиме
чтобы снова
у печки заснуть безмятежно.



   .   .   .
Бывает
ничего не происходит
но мир тебе послушен
как ребенок
которого ты учишь
танцевать
откроет дверь
чудесным нежным утром
по улице проводит
до угла
с тобой посмотрит
молча
в небеса
где облака гуляют
в белых шляпах
и солнцу рыжему
смеясь пошлет улыбку
завернутую в фантик
как конфета
которую
конечно можно съесть
украдкой
пока бог тебя не видит
и не надумал
снова наказать.


   .   .   .
Я найду  лепестки
этих чудных
весенних цветов
и они оживут
на поляне любви
светлым утром
превратятся
в порхающих бабочек
с нежными крыльями
дивной как сон
красоты
и меня увлекут
за собой
в те миры
где вся жизнь
начинается снова
и кончиться больше
не может
надышавшись
волшебного воздуха
счастья
от которого
время замрет на часах.




   .   .   .
Если желание твое
неутолимо
не знаешь ты покоя
никогда
так можно воду пить
и не напиться
за час за день
неделю или год
и ты тогда
срываешься с горы
безумным водопадом
своей страсти
и только брызги белые
взлетают
в распахнутое небо
над тобой
а если ты
нашел свою судьбу
и держишь за руки
свое простое счастье
то в жизни
наступает тишина
как в море после бури
и как в небе
после большой
неистовой грозы
и радуга
осветит небосвод
своим волшебным
молодым сияньем
ведь ты нашел все то
что ты искал
как птицу белую
в руках ты держишь
радость
не отпускай ее
в пустые небеса.



   .   .   .

И жизнь - как озеро
с таинственной водой
в которую
заглядывает солнце
и где луна
купается ночами
голышом
и звезды плещутся
и кажется что небо
в нее нырнуло
снова с головой
и где-то там
на дне
нашло желанья
любить и жить
кружиться с облаками
всю ночь волшебную
как в сказке
надо мной.




   .   .   .
В саду моем
три дерева у дома
и три поляны есть
в моем лесу
к которому уводят
три дороги
она - прямая
две - в обход
по полю
молчаливому пустому
где ветер бродит
как голодный пес
так и живу
и никого не вижу
считаю облака
в далеком небе
и солнцу
посылаю поцелуи
ведь их же
больше некому послать.



   .   .   .
Если притворству
предан человек
будь он грибом -
в миг притворится пнем
а станет бабочкой -
прикинется цветком
на сказочкой поляне
одиноким
и превратившись в волка -
черепаху
пытается собой изобразить
и шкуру серую
переоденет в панцирь
и зубы листиком
прикроет золотым
а если вдруг
когда-то будет птицей
такой притворщик
вечный
что ведь скажет
что ангел он
и вот летит
на крыльях
на встречу с богом
по делам небесным
и что ему тут
с нами говорить
на маленькой
и сморщенной земле
где даже нет
ни ада и ни рая.




   .   .   .
Ты радости свои
находишь сам
никто тебе
их больше не приносит
на блюдечке
с каемкой голубой
ни день ни ночь
ни лето ни зима
ни солнце жаркое
ни лютые морозы
ни облако последнее
на небе
ни тот прохожий
что спешит куда-то
с улыбкой сени печальной
на губах.



   .   .   .
К тебе придут
все те
кто мало знает
о нежности
о ласках и объятьях
и так боится
жарких поцелуев
и так стесняется
безумной наготы
и хочет быть
невинным
и не может
и узнает восторг
земной любви
как травы узнают
волшебный
вкус воды весенней
и как цветут
на сказочной поляне
ночами лунными
чудесные цветы.





   .   .   .

Я был хорошим
чтобы стать плохим
ну а теперь
опять хорошим стану
вот облаком
плывущим над землей
куда-нибудь
в загадочные страны
или хотя бы
деревом зеленым
в весеннем
расцветающем саду
и я конечно
буду заодно
со всей цветущей жизнью
в этом мире
чтобы любить
для счастья
безоглядно
кого и как
я только захочу.



   .   .   .
И равнодушие
приблизит к смерти
быстрей чем старость
и во много раз
чтоб жить и жить
ты должен загораться
вот как костер
на дальнем берегу
и чтобы искры
жаркие летели
от пламени
всю сказочную ночь
иначе ты
опавший мертвый лист
и ветви дерева тогда
тебе чужие
и в воздух тебя вновь
поднимет ветер
чтоб вновь легко
на землю уронить
в огромные
скучающие лужи.




   .   .   .
У тебя есть две тайны
одна
затеряется в поле
без края
а другая -
в дремучем лесу
но найду я
и ту и другую
с спрячу взволнованно
в душу
на самое дно
чтоб никто их
уже не отнял
у меня
и никто не увидел
ни днем
и ни ночью
когда я буду
нежно
тебя целовать.
   .   .   .
Всю жизнь свою
бросаешь ты лассо
и в волны моря
и за облака
и вытянешь
то рыбу пребольшую
из глубины
таинственной и синей
а то порой
загадочную  птицу
из поднебесья
дальнего чужого
но рыба снова
уплывает в море
а птица
улетает в облака
и ты опять один
и вновь свистит
твое лассо
так лихо
кого же ты
на этот раз поймаешь? -
наверно чудище
каких и не бывает
на этой скромной
маленькой земле.




   .   .   .
И до утра
такая тишина
как будто мир
на время умирает
чтобы воскреснуть
новым
шумным днем
бродить по улицам
и улыбаться людям
и солнце целовать
огромное живое
и ждать
когда появится луна
за шторой
догоревшего заката
танцовщицей
на сцене неба
и будет исполнять
божественный канкан
под крики ангелов
с далеких облаков
и музыку небесную
такую
какой ты и не слышал
никогда.




   .   .   .
Играешь ты в игру
и днем и ночью
изображаешь
маленькую фею
которая
не ведает стыда
а вот какая ты
на самом деле
никто не знает
в этом странном мире
наклеена легко
твоя улыбка
и поцелуй твой
кажется стеклянным
когда  ты его
даришь иногда
что нравится тебе
чего ты хочешь
и вдруг сегодня
в птицу превратишься
и улетишь
а далекие края
и больше я тебя
уж не увижу
останется одно лишь
на кровати
твое жар-птицы
чудное перо.





   .   .   .
У меня чудеса
под руками
достаю из кармана
луну
прицеплю
на высокое небо
может скрепкой
а может булавкой
буду ждать
когда свет ее тихий
заколдует
всех бабочек в мире
и они на него
прилетят
станут биться
об эту луну
как о желтый цветок
среди ночи
пить нектар ее
сладкий
волшебный
и весь шум
от их сказочных крыльев
будет слышен
и богу в раю
пока он все играет
на скрипке
до рассвета
забыв обо всем.


   .   .   .
Будет день для тебя
так же пуст
как большое количество
глупых желаний
будешь думать
о чем-то ненужном
с утра
суетиться зазря
и бежать неизвестно куда
и хотеть неизвестно чего
постоянно
а когда день закончится
просто вздохнешь
облегченно
что он все таки взял наконец
и ушел.











   .   .   .

Все будет чудно
только не сегодня
сегодня ты
плывешь в мир тишины
по небу
с облаками
в белых платьях
и слышишь только голос тех
кто там давно живет
в том синем синем
безмятежном небе.













   .   .   .
Мне так нравится
попросту жить
как наверное
нравится листьям
на ветке качаться
и шуметь на ветру
целый день
и как нравится солнце
светить
облакам -
плыть по синему небу
и богу -
глядеть на наш мир
издалека
и сажать свои яблони
в райском саду
я туда попаду
с сожалению тоже
но надеюсь
что очень нескоро
случится такая беда.












   
ПРАЗДНИК

Веселее
шире шаг
и пойте песни
и  чтоб  юбки
задирались на ходу
ведь сегодня
день тожественных свершений
наблюдает бог за нами
в небесах
рядом с ним
сияющий архангел
барабанит дробью
в барабан
и как бабочки
легко летают чьи-то души
они все
давно попали в рай.















   .   .   .

Я по жизни брожу
как по темному лесу
без дорог и тропинок
с утра до утра
и не знаю
кого же я встречу
в дремучем лесу
то ли ведьму
еще молодую
то ли гномов
что ищут сокровища
где-то во мху
то ли снова
следы великана
что шагал
неизвестно куда
и пропал
как туман ясным днем
пропадает
или больше
не встречу уже никого
и останусь один
в этом темном
таинственном мире.












   .   .   .

Все сбывается
только тогда
когда ждать уже
так надоело
что не нужно желания
и исполнять
они все
исполняются сами
как само светит солнце
а ночью сама
появляется в небе луна
даже если ее и не просят
об этом
все само происходит
когда уже очень устал
и желанное вдруг постучится
в заветную дверь
и ты дверь эту
можешь открыть в тишине
если хочешь.










   .   .   .

Мне жизнь напоминает
девушку
которую любил так долго
что  устал
от этой сладостной любви
и хочется покоя
а она просит ласки
как всегда.

   .   .   .
Ведь я живу
в невыдуманном мире
в нем все - реальное
дома деревья люди
и все они
со мною говорят…
вот дом сказал
что он уже устал
стоять на улице
и провожать прохожих
пустыми окнами
открытыми дверями
и хочет
чтобы жили в нем
всегда
и взрослые и старики
и дети
и шум стоял
на лестницах его
и свет горел
в квартирах
днем и ночью…
а дерево шептало
что ждет лета
когда сумеют
распуститься листья
и будут вновь
шуметь всю ночь
так сладко
что можно спать
и слышать этот шум…
и люди все
вздыхают о любви
вот как придет она
и так закружит вновь
в своих объятьях
что ты забудешь все
зачем живешь
когда на свет родился
что будет завтра
что было вчера
и будешь помнить
только поцелуи
сегодня и всегда
и каждый дивный миг.


     .    .    .
Пунктир  твоих  чистых  как  стеклышко чувств
подводит  к  широкой  улыбке
повязанной  радостным  бантом
на шее  рассудка
еще  не  порезанной  лезвием  страсти
но  уже  так  визгливо скрипящей
на  крутых  поворотах    судьбы.



   .   .   .

Я берега почувствовал
так близко
и будто бы
растягиваю воду
когда плыву
все время в глубину
ныряя в ту
заветную пучину
где дна и нет
наверно никогда
потом опять
всплываю на поверхность
в своем скафандре
белом
и прозрачном
и ощущаю
даже пульс у моря
который бьется
под моей рукой
когда я ей
легко касаюсь счастья.
   .   .   .
Ты стал гномом
и в темном лесу
зарываешь  свой клад
суетишься
и взгляд у тебя
вороватый
и  зачем тебе золото
что ты тут купишь
в лесу
может
только луну
или звезды шальные
или облако
или кричащую птицу
в этой черной
ночной тишине.


   .   .   .
Я постоянно
поднимаюсь над землей
заглядываю в окна
и третьего и выше
этажей
смотрю как там
все пьют
вечерний чай
целуются
или играют в карты
опять на поцелуи (говорят)
потом меня
относит ветер
к морю
и там я вижу
рыб и корабли
стоящие покорно
у причала
словно табун
усталых лошадей
а рыбы в море
шевелят хвостами
и иногда
опять плывут куда-то
безмолвно
открывая свои рты…
потом над лесом
я лечу огромным
воздушным шаром
чудным голубым
меня боятся птицы
почему-то
наверно принимают
за чудовище
и прячутся
в таинственном лесу…
и оказавшись в поле
я все ниже
лечу над ним
и плавно приземляюсь
в шумящую
весеннюю траву
и превращаюсь
в путника простого
который день за днем
идет по свету
ни слова никому
не говоря
с своей котомкой
старой на плечами
в широкой шляпе
цвета неба голубого
которая видна
издалека.



   .   .   .
Мы слышим
шепот ночи
грохот дня
стук сердца слышим
иногда в волненье
но мы не видим
поступи событий
вот как они
приходят и уходят
как возникают
вдруг из ниоткуда
и как проходят мимо
для тебя
и кто их тайно строит
собирает
плетет их сети
и в узлы завяжет
которые потом
не развязать…
«все случай» - говорят…
какой там случай…
есть Сценарист
Сценарий и Судьба
она всегда
единственный актер
того театра
где проходит жизнь
и возвращается
чтоб все
начать сначала.


СВЕДЕНИЯ ОБ  АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1961-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства В. В. Киреевского. СПБ. 2009.
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «СЕМЬ ИСКУССТВ», «Российский Колокол» , «КАМЕРТОН»,  «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «МОСТЫ» (ГЕРМАНИЯ), «КЛАУЗУРА», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США,  «АРГАМАК»,  «КУБАНЬ»,  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА),   « ДЕТИ РА»,  «ЮНОСТЬ»,  «ЗОЛОТОЕ РУНО», «ЛИТЕРА   НОВА», «МЕТАМОРФОЗЫ» ,  «СЛОВО/WORD» (НЬЮ-ЙОРК),    «НОВЫЙ БЕРЕГ» (КОПЕНГАГЕН), «ГРАФИТ»,  «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАПИСКИ» (ФРАНКФУРТ-НА-МАЙНЕ),  «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЦВЕТ НАСТРОЕНИЯ», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),  «ЮЖНАЯ ЗВЕЗДА»,  «LiteraruS» (ФИНЛЯНДИЯ), «МУЗА»,   «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «СТУДИЯ» (БЕРЛИН), «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!»,  «ГРАФИТ»,  «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА», «ДЕНЬ И НОЧЬ»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ»,  «ДРУГОЕ ПОЛУШАРИЕ»,  «ФОРМА СЛОВА»,   «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР»,   «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО» (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», «ОГНИ НАД БИЙЕЙ»,  « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ) ,  «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «СЕВЕРО-МУЙСКИЕ ОГНИ», «КОВЧЕГ»,  «ПРОАРТИНФО», «МЕГАЛИТ»,  «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «ЗОЛОТОЕ РУНО»,  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ (К 125-летию  М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград.  2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.