Дело было в Лох-ани

  Китайский эпидемиолог Дзинь-дзинь Кули Нарий специалист по производству танков и кошек с трудом разобрал иероглифы на обеденные палочки к предстоящему приёму.
  На нём он собирался поведать о вмешательстве залётных американских военнослужащих во внутренние дела в Ухани провинции Лох-ань с целью изменения хода Всемирной Истории с помощью злобного коронавируса.
  О самом Кули Нарии мало что было известно, не считая того, что он, умасливая непокорную жену У-Мей Чу Хонь, экономил на спичках с сохранением коробков на чёрный день из-за того, что она не ценила его ни на грош, пьяно запаивая в запой как мушку в янтарь.
  Дзинь выступал за оригинальное мышление толпы и порциональное чтение, но не через край терпения послушных внимающих.
  Надо отдать ему должное с процентами - он был неисчарпаем, на манер решетчатой половинки половника, беспрепятственно плавающего в фарфоровой супнице.
  Поверхностное волнение заметно пробежало по телу Кули Нария гусиной кожей при произнесении полупрозрачной речи, состоящей из рассыпчатых слов, обильно сдобренных псевдоафоризмами и заканчивающейся призывом: "И какому китайцу не хочется понежиться в постели нежинским огурчиком?!"
  После этого скончаемые апплодисменты в резиновых перчатках ещё недолго раздавались наиболее толерантным слушателям в защитных масках по кредитным карточкам.
  Исключение составила немецкая сторожевая овчарка породы Вальд Шнеп, стоявшая по стойке смирно на входе в помещение, без соответствующего намордника.