Пётр Соколов. Эпизод. Рус. Бел

Перрон  втянул  в  себя  состав
-  зелёное,  стальное  тело.
И  тепловоз  в  пути  устав,
пыхтел  с  натуги   то  и  дело.
Вхожу  в  вагон  полупустой,
плафон  льёт  свет  подслеповатый.
Здесь  нА  ночь  мне  приют  простой
- купе,  матрац  набитый  ватой.
Под  монотонный  стук  колёс
и  хлопанье  дверей   в  вагоне.
На  окнах  капли – след  от  слёз
- дождей  на  тёмном  перегоне.
Чуть  слышный  стук.
А  вот  и  чай! - Дверь  приоткрыла   проводница.
Вопрос,  как  будто  невзначай:
-  Не  спите?... Вот  и  мне  не  спится.
-  Давай  хозяйка - заходи!
(я  достаю  из  сумки  "Старку").
-  Я  тоже  в  эту  ночь  один,
присядь - испей  со  мною  чарку.
И  благодарности  полна,
в  руках  держа  стаканы  с  чаем.
Напротив  села,  у  окна,
смущённо - словно  уступая.
Наш  тихий  разговор  в  пути,
чуть-чуть  приоткрывает  души.
Так  день  наполненный  рутИн,
беседа  тёплая  нарушит.
И  это  не  её  вина
-  любовь  на  час  в  ночном  вагоне.
Тоскою  эта  ночь  без  сна,
её  ко  мне  в  объятья  гонит.
Она   совсем  не  хочет  пить,
а  выпьет  всё  вино,  до  дОнца.
Чтоб  серость  жизни  растворить,
в  нещедрых  ласках  незнакомца.


Эпізод
 
Перон  уцягнуў  састаў - дугу
-  зялёнае,  сталёвае  цела.
Стаміўся  цеплавоз  у  шляху,
з  натугі пыхкаў  акапэла.
Уваходжу  -  вагон  напаўпарожні,
плафон  ілье  святло  падслепавата.
Тут  на  ноч  мой  прыют запозні
- купэ,  матрац  набіты  ватай.
Пад  манатонны  грук  колаў
і  лясканне  дзвярэй   у  вагоне.
На  вокнах  кроплі - слёзы кволых
 дажджоў  на  цёмным  перагоне.
Ледзь  чутны  грук.
А  вось  і  чай! -
Дзверы  прыадчыніла правадніца.
Пытанне,  як  быццам  няўзнак:
-  Не  спіце?... Вось  і  мне  не  спіцца.
-  Давай  гаспадыня - заходзь!
(я  дастаю  пляшку  "Старкі").
-  Я  таксама  ў  гэту  ноч  адзін,
прысядзь - выпі  са  мною  чарку.
І  падзякі  поўная,
у  руках  трымаючы  шклянкі  з  чаем.
Насупраць  села,  ля  вакна,
збянтэжана - нібы  саступаючы.
Наша  ціхая  гутарка  ў  дарозе,
ледзь-ледзь  прыадчыняе  душы.
Так  дзень  руцін сыйшоў у знямозе,
гутарка  цёплая  парушыць.
І  гэта  не  яе  віна
-  каханне  на  гадзіну  ў  начным  вагоне.
Нудою  гэта  ноч  без  сна,
яе  да  мяне  ў  абдымкі  гоніць.
Яна   зусім  не  жадае  піць,
а  вып'е  ўсё  віно,  да  донца.
Каб  шэрасць  будняў  растварыць,
у  няшчодрых  ласках  незнаёмца.

    Перевод на белорусский язык Максима Троянович