другу детства

я к вам пишу, размазываю строчки в бессмысленности дней свой мир храня. друг друга проверяли мы на прочность, так ничего в итоге не поняв.
я к вам пишу из глубины, из бездны, из прошлого, откуда бы нельзя. нам ничего не воскресить и не воскреснуть, так взлетная закрыта полоса.

проходит всё. но остается с нами. и промокашки с кляксами, и дни, когда на школьном дворике мы сами в снежки гурьбой сражались до весны, по клеточкам скакали, знали точно, что волшебство незримое живет. писали сразу жизнь, а не подстрочник. и по канаве мчался пароход, линованной бумаги оборванец.

на старом снимке с грязью на носу держу я палку и за лямку ранец и, что уж, ковыряюсь (блин) в носу.

я к вам пишу о глупостях и прошлом, о синяках, соплях, моем нытье. мне кажется, что я была хорошей, но говорила всё слова не те.
я к вам пишу (да сколько ж это можно?), то есть чего же боле, что мне ещё сказать?

и тает как сугроб брикет мороженного
в тарелочке прозрачной как слеза.