маленькое счастье еврейского ребёнка глава 1

  Мои мама и папа  познакомились вскоре после окончания войны. По тем временам, знакомы, до свадьбы, они были мало, всего два месяца. И когда папа предложил жениться, то будущая моя мама, стеснялась рассказывать знакомым, что они были так мало знакомы. В ЗАГСах тогда не надо было ждать, и штампы ставили сразу. И тут проблема, после войны, у всех требовали справки от врача, что нет плохих болезней. Мама сразу отказалась идти к врачу по плохим болезням и сказала:                - Я не пойду к врачу, и не хочу замуж.                Хорошо, что у папиного, двоюродного брата, одна из бывших жен, работала в такой больнице, где лечили нехорошие болезни. Она дала нужную справку. Папа подарил маме кольцо за 300 рублей, а она ему кепку, тоже за 300 рублей. Правда, когда мама рассказывала мне, я не знала, что такое плохие  болезни и  300 рублей, это много или мало. Но зато на фото, мама в чёрном бархатном платье, а папа в дедушкином пиджаке, он был студентом, и у него не было денег купить себе пиджак. И стали они жить в  маминой квартире. Её семья была ещё в Ташкенте.Мама хозяйничала, готовила обеды и чувствовала себя замужней дамой. В один из дней, во время обеда, к ним заглянул приятель. Мама предложила ему тарелку борща. Коридор от кухни до комнаты был длинный и тёмныймаме показалось, что в тарелке плавает зажаренный лук. Она поставила тарелку перед гостем, он зачерпнул борщ и сказал:- "Адочка, я люблю тараканов на отдельной тарелке". Пока мама шла по коридуру, с потолка упал таракан, прямо в тарелку.Представляете, как мамочке было стыдно. Однажды, бабушка и дедушка, из Ташкента, прислали  сушеную курагу. Мама сварила компот. Папа  пришел  домой и решил попить из кастрюли и не заметил, как выпил всё. Он  сильно испугался, что мама будет его ругать, и налил туда воду из чайника ,когда мам пришла, компот снова был сладким. Я очень смеялась, когда папа рассказывал эту историю, я знала, что мамочка не умеет сердиться. У папы день рождения был в мае, и мы с мамой всегда покупали ему тюльпаны, он их очень любил. На первый совместный папин день рождения, мама решила купить ему плавки. Поехала на толчок – это от слова толкаться,  там наверно все толкают друг друга, как маленькие дети, ещё, иногда, называют барахолка, потому что там  продают старые вещи, но иногда продавали и хорошие. Но это было ещё до того, когда я у них появилась. И мама купила папе, в подарок, ярко синие плавки. Они очень ему понравились, но ой… Когда папа , на пляже , вышел из воды, плавки были серые и на них было много заштопанных дырочек, а папа был весь синий. Я всегда спрашивала, откуда они меня  взяли, мамочка, сначала говорила, что меня  принёс аист, но я родилась зимой, и знала, что аисты зимой не летают. Родителям,  почему – то развеселились и сказали, что  ошиблись, аисты приносят детей летом, а я была в капусте, которую они принесли с базара. Думаю, что это была большая капуста ,мама всегда покупала большую капусту и там было много листиков и можно было спрятаться. Я наверно выскочила и сказала: - “ Ку- ку !“ Я всегда, когда пряталась, так говорила. Папа закончил учёбу и уехал работать далеко, далеко, в город, который назывался Чита. У мамы в школе была очень красивая ученица, её звали Тала, а полностью- Наталия, и вот мама с папой решили, что если они найдут девочку, то назовут её Талочка – Наталия. Мамин папа хотел, чтобы девочку назвали Элочка, но моя мамочка топнула ногой и сказала, что никогда не назовёт своего ребёнка Элочка – людоедка, я не знаю что такое людоедка, но наверно это плохо. Когда мама, нашла меня в капусте после папиного отъезда, и  послала ему телеграмму, он очень обрадовался и прислал телеграмму:-“Поздравляю с рождением Талочки”. Меня он видел только на фотографиях. Когда мне исполнилось полгода, уже была весна и тепло, мама решила, что в хорошую погоду можно  ехать к папе.. Я конечно ничего не помню, была маленькая, но мама рассказала, что сначала мы летели  самолётом в Москву, это самый главный город нашей страны. Летели долго. Она не могла меня держать на руках, было тяжело, и положить было некуда. Но у мамы был волшебный чемодан с пелёнками, он был длинный и узкий, не занимал много места, крышка открывалась с узкой стороны. Она привязала крышку к ножке кресла, положила  меня в чемодан, я так долетела до самой Москвы. Там нас встретил папин двоюродный брат с женой и проводили на поезд. А оттуда мы много дней ехали, и почему – то мама была одна женщина с ребёнком, а все остальные были военные*. Мамочка была очень умная, и научила меня, в полгода, просится на горшок, она зала, что в поезде негде стирать пелёнки. Многие военные заходили в купе, предлагая  маме помощь, но она справлялась сама и  говорила всем большое пребольшое спасибо. Мама была очень вежливая, всё -  таки  учительница.  Она вежливо попросила начальника поезда  разрешить на   кухне вагона – ресторана,  варить мне манную кашку. Ей разрешили, вежливому человеку не отказывают. Меня держала на одной руке, а второй мешала кашу. Перед приездом, мама одела своё самое красивое чёрное свадебное платье, и меня нарядила, она хотела, чтобы папа встретил своих красивых и нарядных девочек, и чтобы он очень нам обрадовался. Папа нас встретил и крепко, крепко поцеловал. Ему обещали  дать квартиру, когда приедет семья, а пока он снимал комнату у ссыльных поляков. Когда меня занесли в дом, я стала так рыдать, что старая полька увидела, как я кричу, и сказала маме:                - Ребёнка сглазили, положи её на пол, накрой чёрным и переступи туда и обратно.         Мама, недолго думая, положила меня на пол, сняла с себя чёрное платье, накрыла меня им и перешагнула – туда и обратно. Истерика прекратилась. Вскоре маму взяли на работу в техникум. Она была очень занята, работала и  искала отдельную квартиру и няньку. Однажды, мамочка пришла раньше времени с работы, и что она видит, сижу я в высоком стуле, в одной руке солёный огурец, во второй- горбушка чёрного хлеба, а старуха кормит меня борщом.  Она удивленно посмотрела на хозяйку. Тут хозяйка не выдержала и сказала:                -  Яковлевна, что ты ей суешь кашки, она у меня съела тарелку борща на сале и солёный огурец. И вообще, я её кормлю каждый день, она всё ест. Прошло некоторое время и родители сняли квартиру. Нашлась молоденькая  восемнадцатилетняя девочка, мама её взяла в няньки. Когда мам просила её почистить картошку, она говорила:                - Сами чистите и сами кушайте.                А потом стали пропадать мои вещи. Через некоторое время пришла её мама и всё принесла и сказала, что дочка принесла вещи домой, для племянницы, сказав, что добрая хозяйка подарила. Нашли другую  няньку. Однажды, мам с папой решили пойти в кино и меня оставили с ней дома. Билетов не достали и через полчаса  вернулись обратно. Горел весь свет, на диване, в одной распашонке, сидел ребёнок, а рядом два солдата. Но всему приходит конец. Квартиру папе не дали , но дали открепление. И мы, поездом, поехали домой. В этот раз, в поезде ехали только  женщины с детьми, а папа был единственным мужчиной*. Дети бегали по коридору, а я от любопытства, долезла, по полке, до двери и высовывалась, пока не упала. Мы благополучно вернулись домой.               
* Весной 1951 года, на Дальнем  Востоке происходили какие - то  события, поэтому в поезде были одни военные, а обратно, отправленные оттуда, жены военных с детьми.
27.03.20