Небо ковшом зацепило дома Подборка 10098

СЕРГЕЙ  НОСОВ

НЕБО КОВШОМ ЗАЦЕПИЛО ДОМА
ПОДБОРКА СТИХОВ 10098

     .   .   .
Небо ковшом зацепило дома
и унесло
прямо к звездам
которые стынут над нами
как глаза очень маленьких гномов
что в нем и живут
и наблюдают
за тем как мы ходим по миру
среди ландышей
наших смешных фонарей
по заснеженным улицам
в сонном молчаньи
и нас тихо глотают
открытые двери
наших тесных
как соты бесчисленных ульев
квартир.


    .   .   .
Жизнь может быть
и на листе бумаги
и с него сходят
люди вереницей
если о них
спокойно написать
слетают чувства
как ночные птицы
если о них
ты только прошептал
в словах
оставшихся
как тени на бумаге
жить может все
и камень и дорога
и облако и небо
и земля
когда возьмет в себя
живую жизнь
в ее простом
и сказочном биенье
и книги
могут жить
совсем как люди
и старыми становятся
когда-то
в после вновь живут
другую жизнь.



   .   .   .
Ты привыкаешь
к дереву и полю
и привыкаешь к дому
к человеку
который в этом доме
долго жил
и если рядом нет
и дерева того и поля
и человека
в доме у окна
ты словно мир
огромный потерял
с луной и звездами
горящими ночами
с веселым
ярким солнцем
по утрам
и ты готов идти
и на край света
и на край света
но взять с собой
и дерево и поле
и человека
в доме у окна.


   .   .   .
Я не значу
совсем ничего
в этом мире
если взвесить
меня на весах
то и веса не будет
и весы
с удовольствием
точно покажут
одно только - ноль
если кто-то
увидит меня
в своем зеркале
и обернется
он поймет
что меня ведь
и нет за спиной

меня нет
есть мое отражение
в мире
и следы мои есть
но нет ног
что следы оставляют
с утра
на тропинках
слышен даже
мой голос порой
но не видно
лица моего почему-то
словно я
превратился
для всех
в позабытую сказку
ту которую в детстве
никто не читал.


   .   .   .
Я близок легким
белым облакам
и солнцу близок
и дорогам долгим
и лесу и ручью
полям бескрайним
реке широкой
и  мирам далеким
загадочным
и полным колдовства
и о  них все знаю
почему-то
как феи нежные
все знают
о любви
и как цветы
на ласковых полянах
чудесно знают
таинство дождя
весь мир не обойдется
без меня
как я и сам
не обхожусь
без воздуха
с которым тайно
улетаю в небо
и возвращаюсь
на родную землю
чтобы ее
так трепетно любить.


   .   .   .
И если человек
исчезнет в мире
его уже не встретишь
никогда
и сколько ни ищи его
в квартире
на улице безлюдной
темной ночью
в толпе прохожих
ясным
летним днем
нигде и голоса его
ты не услышишь
и даже тень его
по миру не пройдет
и нет его
ни в поле ни в лесу
ни на дороге старой
незнакомой
ведущей
в неизвестные края…
и ты о нем конечно
забываешь
и прошлого
не вспомнишь
без причины
ведь ты живой
и ты живешь живым
и мертвое оставил
тем кто умер.


   .   .   .
Если травы
водой поливать
из колодца
они станут
высокими и молодыми
так и я становлюсь
молодым от любви
и высоким
и крыши касаюсь
соседнего дома
руками
и губами касаюсь
далекого неба
над своей головой
словно вдруг
оно низко
со смехом спустилось
на лицо мне
и свесило ноги
на землю
и ими болтает
как девчонка
совсем молодая
в зеленой траве.


   .   .    .
Изгнание беса
в каком-нибудь огнедышащем действии
развивающемся вихреобразно
хищная романтика древних культов
творимая во имя разновеликих богов
плотным кольцом окружающих жизнь
и обряды обряды обряды
до всесветного головокружения -
все это лишь горсть пепла
рассыпчатой ветхозаветной чепухи
смытой смеющимся временем с круглого стола жизни
который никогда не превратится
в вертящейся столик спирита
и шахматную доску математика
переставляющего тенеобразные фигуры логики
с глубокомыслием фарисея
и первобытной радостью обладателя талисмана.



   .   .   .

В жизни как в поле
так много шумящей травы
а ночами всегда
над твоей головой
только звезды
и о чем они просят тебя -
непонятно
все хотят тебе что-то сказать
но не скажут
а погаснут одна за одной
на рассвете
и тогда ты увидишь
что кончилась жизнь.












   .   .   

Приятно жить
под небом голубым
в стране покоя
и видеть на лугах цветы
и на рассвете
снова встретить солнце
как девушку встречаешь
иногда
а по ночам
купаться в море звезд
которые спускаются
так низко
что ты их можешь
долго целовать
и отпускать
в распахнутое небо.












   .   .   .

Тропинка памяти
приводит на поляну
где мертвые цветы
лежат вповалку
как строй
давно расстрелянных солдат
их стерегут
и солнце
и луна
как часовые
над ними
застывают облака
и льют на них
серебряные слезы
которые
становятся росой.











   .   .   .

Жизнь состоит
из холода ночного
который
превращается в железо
а ты ведь
не железный человек
и на тебе сегодня
нет доспехов
меча в руках
щита
большого шлема
есть у тебя
одни слова
похожие на камни
которые ты бросил
словно в омут
в чужое прошлое
теперь уж навсегда.















   .   .   .

И неужели ты
теперь волшебник
все что ты скажешь
превратится в камень
и вдруг из камня
потечет вода
естественно живая
люди будут
так жадно пить ее
как голуби в жару
из маленькой
и незаметной лужи
которая осталась
почему-то
на желтом
и сияющем песке.

















   .   .   .

И в небе
столько золота и света
и на земле
так много тишины
что вся она
налипла словно снег
на твою душу
нежную простую
готовую
от ветра улететь
над голубой водой
прошедшей жизни
в далекую
счастливую страну.














   .   .   .
Когда ты рядом
мне кажется
я нахожу
среди листьев зеленых
румяные ягоды счастья
и срываю их просто
руками
и с собой уношу
в тот загадочный мир
где так сладко
к тебе прикоснуться
как касаются
ветви деревьев
друг друга
если ласковый ветер
задул.












   .   .   .

Ты идешь
по своей
одинокой тропе
над тобой
снова синее небо
по которому
важно плывут облака
а вокруг
старый пасмурный лес
такой тихий
что слышно
как падают
желтые листья
словно дни
твоей жизни
на землю
и грустя
застывают во мху.















   .   .   .

Бывает
не туда пойдешь
потом вернешься
и опять находишь
свою тропинку
где-нибудь в лесу
и может быть
она ведь тоже ищет
вот именно тебя
не первый год
и когда встретит
так легко бежит
перед тобой
как будто знает
что она твоя
и любит
шум твоих шагов
дыхание твое
и шорох платья.












   .   .   .

Желания ведь тоже
угнетают
ты хочешь есть
и ходишь как придавленный
желаньем
поесть во что бы то ни стало
или спать
так хочется что ты
как заключенный сна
в своей кровати
лежишь всю ночь
не в силах говорить
а без желаний
власти и любви
и той же красоты
того же счастья
ты вдруг становишься
таким свободным
каким и не был
просто никогда
и улетаешь в небо голубое
где ничего и нет
но много света
и кажется
так много и тепла.


















   .   .   .

И вроде ты живешь
сам по себе
и вроде все такое же
как раньше
но дом стоит
как будто наизнанку
где была дверь  -
теперь уже окно
по крыше ходишь
и она скрипит
как половицы раньше
все скрипели
над головою люстра
на паркете
и светит вроде так же
как вчера
но что-то все таки
случилось несомненно
и старый мир
себя заговорил
и ты теперь в нем тоже
существуешь
но вот живешь
всему наоборот.



















      .   .   .
   
Жизнь не уходит никуда
а остается
все время рядом
как твоя же тень
и сердце в ней
твое стучит
и ее тело
так странно
на твое похоже
как будто ты
в нее вселился
добрым духом
и за нее
спокойно существуешь
оставшись в мире
навсегда.



   .   .   .

Ты можешь радоваться
если ты получишь
когда-то в руки солнце
и луну
если украсят звезды
крышу дома
если растут цветы
в твоем саду
намного выше
тополей и кленов
и пахнут так
что в запахе том сладком
ты чувствуешь
всю нежную любовь
что в облаках забыта
в небе синем
но иногда
спускается на землю
и превращает ночи
в волшебство
которому нет равных
в этом мире.





   .   .   .

Предназначено мне
жить и жить
как деревья живут
или травы
и не думать
что что-нибудь будет
в этой жизни
не то и не так
в ней есть утро
а вечера нет
может быть
даже ночи не будет
будут только шаги
по дороге
по которой  никто
не ходил
у дороги той
нет и начала
и наверно
не будет конца.


   .   .   .

Вновь оживают
голоса мгновений
бегущих как мальчишки после школы
по улицам
разбуженного детства
в котором вовсе не было хлопот
воздушными шарами
плыло счастье
куда-то в опрокинутое море
и облака
под звуки фортепьяно
над головой целуясь
кувыркались
и пирогами белыми раздувшись
ползли опять
в седые небеса
и жизнь казалась
сладостным пирожным
на кукольном столе
для нас лежащим
чтобы оно
под хохот исчезало
у нас во рту
как и на всей земле.




   .   .   .

Жить надо так
чтобы все неприятное
просто пропало
как снег пропадает
весной
если руки замерзли
то ты одеваешь перчатки
если холодно стало душе
начинаешь кого-то любить
если очень устал
остаешься лежать
в своей мягкой кровати
если хочется всех позабыть
уезжаешь куда-то
где тебя
и не знает никто
и не сможет узнать
никогда
и всегда тебе будет
приятно на свете
так как дереву
очень приятно
в знакомом лесу
и как капле воды
хорошо в океане
или облаку - в небе
и богу - в раю.




   .   .   .

Коснуться надо жизни
чтобы жить
обнять кого-то
ласково руками
губами целовать цветок
и ветер чувствовать
когда он дует
и если ты идешь
по берегу морскому
то ощущать
как волны лижут ноги
и как хрустит песок
под ними шаловливо
как будто бы
все знает о тебе
а если жизнь бесплотна -
она призрак
и тает среди ночи
словно тень
и призраков боятся
их не любят
никто не станет
призрака ласкать
и ждать когда же он
возникнет снова
из ничего
в прозрачной пустоте.


   .   .   .

Нет ты не постареешь
никогда
и сколько тебе лет
никто не знает
как будто время
позабыло о тебе
и протекает мимо
как река
в свое  большое море
тебе оставив
только берега
где все леса поля
и ширь такая
как будто им
и нет конца и края
и жизнь в них убегает
как девчонка
со смехом
и не ведая - куда.




   .   .   .

Запретов очень много
в нашем мире
запрещено глядеть
ночами на луну
и осуждается
когда сидишь на солнце
нельзя стоять
в тени больших деревьев
любить же можно
только тех кто старше
тебя на много
много сотен лет
вот камни
можешь полюбить
песок морской
и души мертвых
но никогда нельзя
любить цветы
красивых девушек
нельзя любить конечно
за это можно
только стать изгоем
и больше не увидеть
этот мир.




   .   .   .
И небо стало ближе
и вот кто-то
и лестницу приставил
к облакам
чтоб к ним подняться
тайно
темной ночью
и собирать их нежный
белый пух
и дожидаться ангелов
красивых
и целовать их
жарко до утра
и уносить на землю
потихоньку
в леса волшебные
для радостных утех.




   .   .   .
Живу пишу
свою простую жизнь
так и писатель
пишет свой рассказ
о чем - и сам еще
не знает
но строки льются
как в ручье вода
рождаются в них тени
кто-то плачет
и звонко так
смеется иногда
и расцветают
чудные цветы
и тут же вянут
лепестки роняя
как мы роняем
прожитые дни
в глубокий омут
под названьем
вечность.




   .   .   .
И каждый лист
на дереве
и каждая травинка
содержит капли жизни
или счастья
не говоря
о лепестках цветов
все это нам
не кажется совсем
на самом деле так
в знакомом мире
и если той травинки
ты коснешься
вольется счастье жизни
и в тебя
во всем живом
есть часть большой любви
она всегда
останется с тобою
когда ты тянешься
и к листьям на деревьях
к цветам на клумбе
и к траве зеленой
растущей радостно
на сказочном лугу.



   .   .   .
И я живу
в таком огромном мире
где место есть всему -
лесам дремучим
и полям без края
морям без берегов
и небу без границ
где тонут звезды
и легко сгорают
как спички яркие
сгорают на ветру
где светится любовь
с луною рядом
и нам о странах счастья
говорит
целует нас
волшебными ночами
и дарит наслажденье
без стыда
ведь счастья
не умеем мы стесняться
и если честно -
просто не хотим.





   .   .   .
И я знакомый богу
человек
он часто смотрит
по утрам на землю
и видит
как гуляю я в саду
и небо подает мне
свою руку
как юная
счастливая девчонка
которую
так сладко целовать.




   .   .   .
Я в жизнь
как в сказочный кувшин
налил покоя
нежности и ласки
и главное теперь -
его не расплескать
а донести до дома
и поставить
на стол торжественно
и наливать друзьям
нектар любви
и элексир восторга
в протянутые мне
уже стаканы…
всем хватит радости
веселой и земной
и хватит наслажденья
на много долгих
и счастливых лет
которые
как птицы пролетают
нам нами
в неизвестные края.




   .   .   .
Я доволен
небом и землей
небо - чудное
порою голубое
по нему как дети
облака
в белых платьях
бродят в самом деле
ангелы смеются
вдалеке
там где солнце
катится на землю
как огромный
желтый колобок
а земля
зеленая такая
ширь на ней
бескрайняя кругом
и поля бегут
как девушки босые
по росе вечерней
в на край света
где укроет
розовый туман
всех простых
любовников счастливых
в сказочной
неведомой стране.





  А. Б.
   .   .   .
Ты стала
частью мира для меня
и частью неба
очень голубого
и частью той земли вокруг
зеленой
что вся цветет
в чарующем июле
и так меня ласкает
по утрам
и я на небо ясное
смотрю
глазами провожаю
лес и поле
и всюду вижу
только лишь тебя
волшебницу
в своем прозрачном платье
богами созданном
из утренней росы.





   .   .   .
Все вроде есть
здесь в мире у тебя
и небо синее
и чуткий шепот листьев
но если вновь
придет к тебе любовь
ты мир увидишь
и совсем иначе
и ветер будет
как прозрачный плащ
и станет дождь
стеклянным почему-то
и капли этого
волшебного дождя
в сережки на деревьях
превратятся
и вдруг по глади
синего пруда
пройдет легко
та девочка нагая
что дружит с ангелом
которому ее
поцеловать нельзя
но хочется безумно
и он кружится
низко над водой
ее касаясь
крыльями своими
чудесный юный
ангел золотой.

   .   .   .
Ты выходишь из этого
тесного мира
на розовый свет
и становишься снова свободным
и нежным
и целуешь опять
лепестки удивительных
нежных цветов
и они превращаются
в капли заветного счастья
и в росу
на зеленой весенней траве
что ты пьешь по утрам
словно воду живую
и становишься тем
кем ты не был еще никогда
словно вышел из старой
запутанной сказки
где были конец и начало
только  не было долгой
заветной любви
и вот ты ее взял и нашел
среди томной
вздыхающей ночи.


   .   .   .
Мне остались твои поцелуи
на память
как будто отцветшие розы
и в глаза так же светит
нагая луна
и на ней просто желтое море
чужих поцелуев
среди зла и добра
среди стонов и слез
может даже счастливых
а может не очень
но я все таки счастья коснулся
с тобой
этой сказочной ночью
той в которой мы были одни
на огромной и спящей земле.

   .   .   .
Мир становится
очень красивым
этой ночью
похожей на сказку
что тебе рассказал лесовик
он пришел к тебе
нежный и добрый
и тебя обнимал до утра
целовал
твои девичьи руки
уносил тебя
в чащу лесную
где с тобой
предавался любви
и ты видела
темное небо
над собой
и горящие звезды
и большую
луну между ними
как совиный
сверкающий глаз
и казалось тебе
она смотрит
как тебя он
так сладко ласкает
этот чудный
мохнатый и нежный
так любивший тебя
лесовик.


   .   .   .
Завтра будет
какая-то новая жизнь
а сегодня
вся старая - кончилась
не осталось уже
ничего
от той старой
по мелочи прожитой
жизни
в ней нет даже
обычного слова
которого ты
не сказал уже раньше
а потом
десять раз повторил…

надо ждать
когда завтра начнется
хоть что-нибудь
новое
новый свет за окном
или новая
с кем-то любовь
ведь былая любовь
превратилась
в засохший цветок
на твоем подоконнике
и ее новый ветер
и сдует легко
в темноту.
 
   .   .   .
А улыбка останется
хоть и не будет уже
человека
будет эта улыбка
ходить по дворам
и вы всюду услышите
хохот
и станете тоже смеяться
и от этого смеха
луна упадет
на колени
и покатятся звезды
по хмурой земле
словно слезы
и кружиться
уже никогда не устанет
пустой небосвод.


   .   .   .
В мире много
таких же как ты
и поэтому я
тебя путаю часто
с другими
но ведь ты - не они
ты моя
а они все - чужие
как осенние листья
лежащие здесь
на земле
ну а ты для меня
как тот маленький
юный листок
что родился на свет
когда рядом
была уже осень
и теперь он растет
посреди октября
не боится
холодной зимы
и не знает
что когда-то и он
полетит над землей
кувыркаясь
неизвестно зачем
и куда.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1960-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ»  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.