Не обязательно чтоб гром гремел Подборка 10075

СЕРГЕЙ  НОСОВ

НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО ЧТОБ ГРОМ ГРЕМЕЛ
ПОДБОРКА СТИХОВ 10075

   .   .   .
Не обязательно
чтоб гром гремел вокруг
и шла
победоносная война
и ни к чему
чтоб жгла тебя любовь
безумием
горячих поцелуев
которым
днем и ночью
нет конца
люби покой
цветы люби на клумбе
они цветут
и вовсе не шумят
и не беснуются
на небе облака
плывут спокойно
в голубые страны
и ты плыви
в своей
счастливой жизни
туда
куда влечет тебя
сегодня
широкая спокойная река.


   .   .   .
И уноси с собой
немного леса
шумящего сегодня
на ветру
и уноси с собой
частичку поля
с его цветами травами
и ветром
гуляющим мальчишкой
озорным
бери с собой
и нежную весну
в ее прозрачном
легком белом платье
такую молодую
как подснежник
и милую
как первая роса

и если это будет
у тебя
в душе твоей
и в комнате любимой
ты не умрешь
на свете никогда
и станешь
вечным странником
счастливым
который в мире
свой находит путь
и в полной темноте
ночной и грозной
и ясным утром
молодым
под знаком солнца
и радостной
проснувшейся земли.



   .   .   .
Чем я живу
я не могу сказать
как будто я
большую тайну знаю
и рассказать о ней
стремлюсь
всю свою жизнь
но тайна
до конца невыразима
и нахожу я
новые слова
и днем и ночью
и они все ближе
слова эти
к вершинам колдовства
но и для них
всегда неуловима
та тайна чудная
что мне дано узнать
и дни летят
кружась
проходят годы
я говорю
волшебными словами
но тайну эту
мне не рассказать.



   .   .   .
Цветы жалеешь
если их затопчут
а если срежут
бережно в букет
то кажется -
они прожили жизнь
красивую и славную
простую
и не о чем
здесь горько сожалеть…
как честный человек
всю жизнь работал
и вот теперь
и умер наконец
как дерево
стояло возле дома
состарилось
и рухнуло однажды
на землю
в предрассветной тишине…

и так во всем
на этом
белом свете
прошел какой-то путь
упал и умер
и ветер тебя будет
хоронить.


   .   .   .
Ты можешь брать себе
и аромат цветов
восторг весны
счастливой
или солнца
горячий поцелуй
и свежесть ветра
тишину лесную
простор полей
реки широкий бег
полет счастливый
белых облаков
птиц поутру
восторженное пение
и нежную
волшебную любовь….
ведь все твое
что есть
на белом свете
до звездочки заветной
в небе ночью
с которой все
однажды начиналось
и кончится не может
никогда.



   .   .   .
Ты можешь стать
и каплей
холодного осеннего дождя
луной на небе
темной грозной ночью
и ветром в поле
ясным летним днем
когда цветы смеются
как девчонки
и в гости приглашают
всех на свете
на пиршество
восторженной любви…
все может быть
и ты же это знаешь
но остаешься
сам собой на свете
как в роще сказочной
бегущая тропинка
которая хранит
так много  тайн.


   .   .   .
Можешь мне говорить
что я - пыль
и родился из пыли
пылью стану
и ветер развеет меня
по земле
но я чувствую
яркое солнце
и небо
всегда голубое
понимаю поля и леса
и люблю облака
над собой
ранним утром
когда еще спит
молодая весна
и в своей удивительной
жизни ищу я
тропинки
что приводят к покою
и нежной любви
той в которой открыты
все тайны на свете
и весь мир
повторяется
с каждым мгновеньем
чтобы к счастью простому
вернуться опять.



   .   .   .
Ты не можешь
себе запретить
быть таким
каким ты и родился
ведь не может
и дерево
стать по желанью
волной
или облаком белым
и не могут дома
превратиться
в порхающих птиц…
ты не создан
летать или ползать
и ходишь
по этой земли
так спокойно
словно вся она
только твоя
как девчонка
которую ты
в этот радостный день
полюбил.


   .   .   .
Ты чувствуешь
что нужен миру
не людям в мире -
миру самому
домам и улицам
деревьям и дворам
дорогам дальним
и полям широким
лесам
в которых есть
твои тропинки
и даже белым
легким облакам
всему на свете
ты зачем-то нужен
и мир тебя
как будто защищает
от тьмы и холода
от горя и обид

откуда он
все знает о тебе…
неведомо -
мир не умеет думать
но может чувствовать
и больше чем мы сами
и может
выразить себя
не в слове и не в звуке
а в том
что существует на земле.


   .   .   .
Мир тебя любит
словно понимает
что петь ты будешь
о полях широких
и облаках
на небе голубом
о солнце радостном
и воздухе прозрачном
и это важно миру
почему-то
ему так хочется
чтобы о нем запели
волнующую песню
утром ранним
когда опять светло
на белом свете
и хочется
смеяться и любить.


   .   .   .

И остались
в руках у меня
лепестки
от увядших цветов
ничего не случилось
на сцену пришел
мрачный клоун
снял шляпу
рассмеялся
всем зрителям
прямо в лицо
и швырнул
эту шляпу
под купол
старинного цирка
и сказал
это солнце
молитесь теперь
на него
еще долго
стоял он на сцене
и долго смеялся.









   .   .   .

Не стоит
накрывать простынями
всех тех
кто лежит
или хлопать всем тем
кто танцует
обещать поцелуи
всем тем
кто их просит
или деньги давать
тем кто тянет
к ним руки всегда
проходите
по улице счастья
одни
никого не толкайте
и кланяться  тоже не надо
ведь вокруг
очень много
разинутых ртов
растопыренных пальцев
расставленных ног
и так мало желающих
просто пожать тебе руку.










   .   .   .

И было бы лето все время
тогда не  нужны и дома
и было бы вечно светло
и зачем тогда
люстры и лампы
и были бы мы не чужими
тогда бы любили
друг друга
и спали бы вместе
в кровати
и я бы тебя обнимал
и снилось бы мне
что тебя я
так нежно целую
мне снится итак
что целую
но рядом со мной
тебя нет
и лето бывает так редко
и дни очень часто короче
чем темные ночи
и как же без лампы прожить
я не знаю
хотя без тебя
научился  уже засыпать.












   .   .   .

Как шахматные
легкие фигуры
передвигаю солнце и луну
и кубики домов рассыплю -
будет город
в котором можно
сколько хочешь жить
и реку протяну
как толстую трубу
к седому морю
и скалы к ней прибью
на низком берегу
чтобы они
ее держали в лапах
и выпускали
в сонную лагуну
где хорошо
качаться на волнах
а что потом
и сам еще не знаю
быть может лестницу приставлю
прямо к небу
и доберусь до края
той вселенной
где мир кончается
и гаснет жизнь и свет.










   .   .   .

Ты станешь наверное
старенькой девочкой скоро
косички твои поседеют
а куклы так вырастут
что станут больше тебя
и могут тебя  поругать
что ты губы накрасила ярко
и вечно сосешь леденцы
целый день
ведь быть
очень старенькой девочкой
трудно и грустно
хотя это все таки лучше
чем просто старушкой
которую ведь невозможно
так нежно любить.





   .   .   .

Если думать  - «я счастлив»
то станешь счастливым
если видеть всегда
среди ночи
божественный свет
превратишься когда-нибудь
в ангела
и улетишь в это черное небо
ночное
где есть все
но того что есть здесь
на земле уже нет
и поэтому я
не считаю себя
совершенно счастливым
чтобы ангелом
как-то нечайно не стать
чтоб однажды
не выросли крылья
и на них не пришлось бы
никуда с этой славной
и доброй земли улетать.













   .   .   .

Ты ведь знаешь что можно
и синего неба
коснуться ладонью
и луну посадить
на колени
как девушку
в желтом сияющем платье
и горячее солнце
так жарко любить
что обо заболеет
от этой любви
и однажды когда-нибудь
вдруг прикоснувшись
к зеленым деревьям
позвать к себе листья
и они наклонятся к тебе
будут славно шуметь
как в весеннем лесу
и весеннее счастье
окажется рядом с тобою
ты ведь знаешь
что в мире
и нет невозможного вовсе
надо просто
уметь захотеть очень очень
и тогда все что хочешь
вдруг станет твоим
словно в сказке
для маленьких милых
и вечно счастливых детей.









   .   .   .

В этом мире
я вижу цветы
и зеленые листья
небо  синее
воду всегда голубую
и яркое солнце
ну  а больше
не вижу совсем ничего
ни о чем совершенно не знаю
не чувствую бога
но и боли не чувствую
когда живу
и наверное даже
совсем не узнаю
что умер
и останусь таким же
как был
среди тех же цветов
и зеленой листвы.













   .   .    .

Вы такие смешные
чего вы боитесь
приходите
я вас угощу добротой
и отдам все что есть
поцелуи на память
и охапку цветущей
сияющей нежности
вам подарю
а когда вы уйдете
я сяду верхом на луну
и так долго и радостно
буду на ней
как на старых скрипучих качелях
качаться
и все думать о вас
и о ваших голубеньких платьях
потерявшихся в синей
бездонной ночи.









   .   .   .
И человек так крепко держит
на привязи обычно
сам себя
не пустит в небо
ни за что мечтательную душу
и в море запрещает ей
на корабле волшебном выходить
и рвать цветы нельзя
и трогать солнце
нельзя  любить
так жарко никого
ведь это очень стыдно
а нужно только
груз чужой тяжелый
куда-нибудь
везти везти везти
и знать что вот на это
в вечной жизни
тебе коврижку сладкую дадут
как будто ты
став духом бестелесным
ее с восторгом детским
сможешь съесть.










   .   .   .

Жизнь такая же мягкая
как пластилин
из  которого лепишь
фигурки любви и покоя
и порой лепишь
сказочный город
где вечно живут чудеса
и высокую башню
до неба
и с нее можно даже
достать до луны
подарить ей
букеты цветов
и мечту голубую
ту которой так скучно
на нашей земле.












   .   .   .

Вот как бы не думать
совсем ни о чем
и жить как деревья в лесу
неподвижно живут
как луна существует
на небе
как плывут по нему
облака друг за другом
словно в море пловцы
в белых шапках
и как травы живут и цветы
так спокойно
ни с кем никогда
и не ссорясь
ничего и не зная о том
что случилось вокруг
и когда-нибудь было
и будет.












   .   .   .

Ты не добрый
не злой
а чужой
и когда ты в толпе
остаешься
и когда ты один
в этом мире
тебе все говорит -
ты чужой
эта комната
эти дома эти улицы
и закоулки
и деревья в саду
во дворе
и дорожка к пруду
по которой ты ходишь
украдкой
словно знаешь
что видеть тебя
она тоже не хочет
как все.










   .   .   .

И зачем тебе вечно
со всеми дружить
ведь они просто липнут
к тебе
словно осенью мокрые листья
их встречаешь
как капли дождя
на щеке
как порывы
холодного ветра
и как шорох  непрошенный
ночью
тот которому
лучше затихнуть
и как снег на полях
в феврале
что так скоро
конечно растает.















   .   .   .

Теперь и в мире
больше ночи нет
и ты луну свою
конечно не увидишь
и звезд не стало
больше никаких
и фонарям
нет смысла зажигаться
все время солнце
светит целый день
и птицы петь
уже не перестанут
ведь больше
не становится темно
и привидениям бездомным
негде притаиться
и духи ночи
умерли давно
и тьму кромешную
уже не встретишь на дороге
ведущей на край света
как всегда.












   .   .   .

Светлый день
расправляет широкие  плечи
и на них  облака
эполетами
с белой старинной тесьмой
так красиво лежат
и горит
на лице его
яркое солнце
и легким  дыханием
ветер
мечтательно гладит
его руки
в перчатках
из достоинства полной
всегда
голубой тишины.
 












   .   .   .

И знаю я
что все еще вернется
как возвращается луна
когда темно
как возвращаются  и волны
если ветер
проснулся и задул
в свою трубу
как возвращаются и те
кого мы любим
если мы сами
этого хотим
и если жизнь
перевернется снова
вниз головой
как клоун
в старом цирке
по крики радости
и хлопанье в ладоши
всех маленьких детей
на белом свете.









   .   .   .

Он дожидался дня
когда умрет
потом ждал дня
когда он вновь воскреснет
затем
 все ждал любовь
под старыми часами
много лет
теперь живет один
и видит море
перед собой
хотя его и нет
а есть окно
за ним
унылый двор
где бродят
лишь вороны
а сверху небо
но для смеха
как колпак
седого клоуна
который
давно спился.












   .   .   .

Пусть луна
снимет желтое платье
и увидишь ты
белое тело  ее
оно создано
для поцелуев
и нежной любви
той которая
ночью случается часто
и тогда
замирают в волненьи
деревья
под твоим
одиноко горящим окном.













   .   .   .

Жизнь так похожа
на девчонку
которую
оставили одну
надолго
в темной комнате
пустой
и вот она
забылась на кровати
тяжелым сном
в котором
видит дом
и в нем
такое множество теней
что нет от них
прохода никому
куда ни  повернись
все те же тени
качаются хохочут
и поют
а окна в доме
яркие большие
и в них глядит
суровая луна
как выставленный богом
часовой.








   .   .   .

Как королевич разбудил принцессу
об этом говорил лишь шепот листьев
в густом саду у старого пруда
принцесса заразительно смеялась
и долго в белом платье танцевала
как бабочка танцует у цветка
но эпилога не было
вся сказка
закончилась когда вернулось утро
за шторами давно светило солнце
и девочка спала в своей кровати
ее увы забыли разбудить.









   .   .   .
Ходить приходится
по узкой улице
в один и тот же час
и видеть те же
сгорбленные тени
которые идут
совсем как ты
но только лишь навстречу
не замечая
никого на свете
как будто рядом
никого и нет
и каждый словно рыба
уплывает
один
в пустую глубину
безмолвной  синей ночи.











   .   .   .

Я на улице счастья живу
здесь мой дом
мой единственный сад
и любимые девушки часто
весною приходят
на скамью под березами
в этом саду
я дарю им цветы
и любовь
и тогда  появляется
чудная  радость
которая  кружит как ветер
и я ее  жду
даже больше чем солнце
и также как эту луну
золотую
ту что  с детства
всегда целовал
по ночам.





   .   .   .

Я терял очень много
всего дорого
когда шел
утомительно долго
на край
нашей странной земли
но осталась со мною
счастливая вера в  удачу
как простая подруга
с которой легко
добираться до самого неба
собирать в нем
горящие звезды
как угли
для большого костра
на земле
я на нем
согреваю  любовь
чтобы было чем жить
в этом сумрачном мире.













   .   .   .

А вот и вы
ну что же -
проходите
в прихожей у меня
теперь темно
все свечи  догорели
так давно
наверно очень много
лет назад
которые так быстро
промелькнули
что не успел увы
и оглянуться
садитесь рядом
будем говорить
о том что было
и о том
что будет
и я вам подарю
бумажные цветы
на счастье
они ведь  не завянут
никогда
и будут вас любить
всегда
вместо меня
и на окне стоять у вас
как часовые
всю вашу долгую
и радостную жизнь.










   .    .    .

Запомню я небо
взлетевшее так высоко
как синюю шляпу с пером
которая сорвана ветром
с моей головы
и парит
над землей
я ее догоняю
но схватить не смогу
никогда
она тает в руках
и опять
поднимается  ввысь
это легкая
синяя шляпа
которая стала мне
небом.











   .   .   .

Жизнь становится
твоей игрушкой
паровозиком веселым
или куклой
с голубыми
ясными глазами
с пухлым розовым
и приоткрытым ртом
ты ее качаешь
как ребенка
и по рельсам маленьким
пускаешь паровозик
в комнате своей
вокруг стола
ничего с т тобой
не происходит
словно это будет
и всегда
ласковая кукла
в ярком платье
паровозик
с крохотной трубой
вот вся  жизнь
в которою так просто
и так хочется
тебе  играть.











   .   .   .

Ты словно руку протянул
к тому что хочешь
чтоб стало частью
твоей жизни навсегда
как частью моря
стала та вода
что из реки
в него влилась широкой
и растворилась
в темной глубине
вот вышел в поле
тянешь к нему руку
и к солнцу в небе
руку протянул
и лесу темному
где слышен
шепот листьев
и к девушке красивой
что прошла
случайно мимо
и к своей подруге
луне волшебнице
что светит по ночам
и чудеса тебе приносит
как на блюде
с таинственной
полоской голубой.











   .   .   .

Ты все ждешь
что откроется дверь
и тебя
пригласят на обед
ведь ты слышишь
и говор и смех
там ведь
вкусно едят
с наслаждением пьют
а ты здесь
в темноте
в этой тесной прихожей
так проходит
вся жизнь
за обедом обед
на который ты ждешь
приглашенья
за дверью
но его разумеется
нет и не будет
уже никогда
кто родился в прихожей
тот там и закончит
свой век.












   .   .   .

Мир прекрасен
как рокот прибоя
и чудесен
как запах цветов
так зачем нам
в нем что-либо именно видеть
можно остро почувствовать
сладостный  запах
и идти на него
всю счастливую жизнь
или чутко услышать
завлекательный шум
или шорох
и найти
все что надо найти
чтобы жить.











   .   .   .

На небе
рыбий  глаз луны
а на земле
чернильница из жести
наполненная синими чернилами
всю ночь
в нее макает дьявол  свои перья
и пишет письма богу
 что мол он
ни в чем не виноват
он тоже добрый
только вот не знает
как же быть
чтоб сгинуть навсегда.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1960-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ»  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.