Про счастье

-1-

Шаман

За мгновение до разлуки,
прежде, чем ты растаешь, как дым,
я скажу - А ведь шли же нам брюки
расклешённые - молодым.

Старый велик их возненавидел,
вечно цепью ловя, и потом
как ругались мы, брат, в обиде
на ревнующий металлолом.

Был заморский товарец распорот,
потому что цыганом пошит.
Умер ты, а потом уже - город,
заповедный наш Берешит.

Помнишь - лето, огромная полночь,
за цигаркою лезет в карман
жёлтоглазый и древний ороч,
наплывает с вершины туман.

Из кассетника - в небо прямо -
джентльменский культурный крик -
Если будут бомбить нас, мама!
Очень бережно курит старик.

Жёлтый взгляд его видел много.
Знает старый шаман, что почём.
И фигура таёжного бога
наклоняется над плечом -

дым вдыхает и морщатся дырки
от ноздрей. Понимает сквозь дым -
что из двух молодых притырков
ты останешься молодым.

-2-

День нойдов

Вечер. Август. Золото и нега.
Может быть, саами-колдуны
выплавили счастье мне из снега,
камня и серебряной луны.

Выплавили, лета подождали,
и когда настал он - этот год,
утопили улицы в металле
колдуны и маленький народ.

Не вполне привычное ненастье,
а тепло и мёд. И, сам не свой,
выбежал олень, хмельной от счастья,
из земли пустынной и лесной.

Бархатными нежными губами
трогает он лужицы. Потом
говорит на незнакомом с нами,
говорит с троллейбусным гуртом.

И в меду вечерней сладкой лени
отвечают брату по любви
эти укрощённые олени
треском в электрической крови.

Заводские жуткие уродцы
отвечают бликами огня.
Колдунам древнейшего народца
всё подвластно на исходе дня.

-3-

Заходило солнышко за лесом,
я глядел и таял, как свеча.
Видел я, как ты гуляешь с бесом,
ангельские крылья волоча.

У тебя такие были... эти...
очи, а не пошлые глаза.
Помнишь, мы промокшие, мы - дети,
прячемся под деревом, гроза.

Вспыхивают змеи над посёлком,
яблоками пахнет тишина,
и опять - обломком и осколком -
падает небесная стена.

Прижималась, робко обнимала,
теребила мокрое сукно,
ничего тогда не понимала,
но поцеловала всё равно.

А теперь стоишь у бочки с квасом,
теребишь спадающую прядь,
целый вечер с этим - старше классом -
будешь ты по улицам гулять.

И уйдёте вы, ломая ветки,
в наш Эдем - зелёный, голубой,
где, роняя пепел сигаретки,
он развяжет узел алый твой.

У него не первая удача -
усики, мопед, теперь вот - ты.
Я всю ночь, как маленький, проплачу -
слышишь, гений чистой красоты -

над твоею, отданною даром,
чистотой, позором при луне.
А потом куплю себе гитару -
ты ещё услышишь обо мне.

-4-

В волшебно-светлый месяц май

Наташе

Кто был в том сезоне в главной роли
в постановке утренних побед?
Парень, оседлавший мотороллер?
Мальчик, опрокинувший мопед

на ходу? Дорога пахнет пылью.
Бухта отражает облака.
Парня через год втроём убили
те, с кем корешится он пока.

В двух шагах - тайга, клещи и клещи
веток, раздирающих лицо,
вечер там - чужой, огромный, вещий -
охраняет жёлтое яйцо

в небе орочанском и тряпичном -
всё в узорах небо над тайгой.
Боже мой, ведь я пишу о личном.
Я сейчас о личном, Боже мой!

О мальчишке с коркой на коленях
и с такой же дрянью на локтях.
Как сидел в черёмухе-сиренях,
кашлял, даже если невзатяг.

На коленях - красною икоркой -
аллергия, авитаминоз.
Майский день встаёт зелёной горкой,
повисает стайкою стрекоз.

Воздуха - не выдохнуть из глотки.
Небо не вмещается в зрачки.
А ещё - роса, печаль, подлодки,
лотосы лесные, морячки.

Встал и побежал. Бежишь доныне -
между сосен, сталинских домов,
гарнизонов, лавок, до пустыни -
медный небосвод, друзья, Иов.