Елисавета Багряна. Придорожная часовня

Параклис на пътя

1.
И ето ги– просторните морави
и първите разцъфнали дървета,
и пролетта, която бях почти забравила,
и слънцето, което горе свети.

След оня шум и душните вагони–
струящия се въздух на гората
и свежите, преплитащи се клони,
и златната смола, потекла по кората им. 

Чия ръка незнайна ме притегли?
Кой дух добър пред мене вярно мина?
То беше твоята любов задгробна, негли,
и образът на свидното ни минало. 

И ето тук– на същата тераса–
дойдох и мълком галя този камък...
Напразно мислех раната зарасла
и вярвах във изпепеляващия пламък.

2.
Моят час тогава не почука,
не умрях от пламналия стожер.
Но сега какво да правя тука
 без сърцето си обичащо, о боже? 

Бият пак неделните камбани,
грее слънцето, цъфтят цветята,
от ветреца леко разлюляни,
гонят се вълните на нивята... 

Аз вървя и гледам, но студено
и безрадостно мълчи сърцето.
Образите бягат, отразени
не в очи, а в стъклени парчета.


3.
Сега зная: не греят в небето звездите
за отмора на нашите погледи влюбени,
не тъмнее дъбът, не ухаят липите,
за да можем под тях като в сън да се губим… 

Ето, ти си отиде– и аз ще си ида.
Още някоя пролет и лято, и зима–
и на двата ни кръста, далечни, невидими,
имената ни може би няма да има. 

А в небето звездите все тъй ще си светят
и ще тегнат гроздовете зрели наесен,
а напролет отново ще цъфнат дърветата
и под тях други двама ще минат унесени.

Елисавета Багряна


Придорожная часовня

1.
Привет и вам, просторные поляны,
и первые расцветшие деревья,
весна полузабытая– допьяну
меня ласкаешь солнечным пригревом.

Вослед темницы душного вагона–
поющая весну лесная воля,
смарагдовые трепетные клоны,
янтарная живица велестволья.

Невидимою доброю десницей
неведомого ангела ведомой,–
твоей любовью, милый,– дай присниться
у гроба твоего, моя истома.

Живую боль не утоляют годы–
дрожащею рукой ласкаю камень...
До моего последнего исхода
тебя хранит немеркнущая память.

2.
Час мой заодно с твоим не пробил:
не погибла я с тобою рядом.
Что осталось мне: одной у гроба
вздохи отсылать тебе да взгляды?

Снова бьют воскресные кампаны,
солнце светит–
греет луг цветущий,
ветерком колышимый так славно,
нива волнами и шумом пуща...

Мне пора.
Обманчива борзая: 
холодно безрадостное сердце;
отраженья мира ускользают:
в стёклышках очков им не согреться.

3.
Я смирилась: не грянут весенние ливни,
взоры наши не сманит мерцание выси,;
под цветущей для нас белоснежною липой
не приляжем ненадолго снами забыться.

Нет тебя– одинокой, и мне уж недолго
вёсны в прошлом, грядут зимы–
а за ними– кресты, твой да мой, на толоку,
безымянные, времени ветром ранимы.

Виноградные гроздья нальются нектаром,
и сады отцветут столь же трепетно, страстно,
и созвездия дней ненапрасно, недаром
для влюблённых иных промелькнут и погаснут.
 
перевод с болгарского Терджимана Кырымлы