На холмах Грузии...

Два четверостишия всего.
Но и тут Пушкин ухитрился схалтурить.

На холмах Грузии лежит ночная мгла;
Шумит Арагва предо мною.
Мне грустно и легко; печаль моя светла;
Печаль моя полна тобою,

При чём здесь первые две строки? Какой любовный и поэтический смысл они несут? О хОлмах или гОрах Грузии я уже не говорю. Мог бы Пушкин написать и:
«На персях Грузии лежит ночная мгла»  или «лежит ладонь тепла...»

Но с тем же успехом всё его дальнейшее бесстыдное  враньё («Тобой, одной тобой...», моя сто тринадцатая любовь – о Наталье Гончаровой...) можно было бы отнести к любой географической точке, а, точнее, эротографической  ДОЧКЕ земного шара.

В Петербурге, графине Д.Ф.Фикельмон

На коней Клодта возлегла ночная мгла,
Нева шумит передо мною

В Одессе, графине Е.К. Воронцовой

На Дерибасовской лежит ночная мгла,
Шумят лиманы предо мною

В Москве,  княгине З.А.Волконской

На Красну площадь улеглась ночная мгла
Москва-река передо мною

В Тригорском, девушкам, дочкам соседки П.А. Осиповой (всем сразу А.И.Осиповой, М.И.Осиповой, которая как-то из чёрной бумаги вырезала обезьянку и дразнила ею, не без намёка, Пушкина, Е.И Осиповой; и каждой, включая тринадцатилетнюю, пятнадцатилетнюю в отдельности)

На дом моих соседок пала мгла,
Шумит дубрава предо мною

Нисколько не удивлюсь, если старательные и ЧЕСТНЫЕ пушкиноведы обнаружат в его личном архиве и такие вот «вариации»!
17 III 2020