величие кармина

секатор вяжет глаза,
выскабливает их притеснением
вздоха. хорошо деликатности
орнамента внимать, и порох
плоскости делит груди
мелочью карманов.

соленая полоса маразма
отвязывает лающие
полоскатели движения,
и сруб гибнет в гниении
музыкальных стаканов,
село продлевает
пагубную салфетку
средь искреннего
сброда, средь толики
добра.

голос. голос лижет места,
он припадает к челюстям,
он отыскивает уточнения,
он стяжает,
как орел войны,
как память матери.

в стойле гиря булыжника,
пасека воды,
пузырь огня.

леди друзей выкупает
менструациями деликатесов,
и диарея облекает величие
кармина.

сестра учит дощатую материю,
она проникает в приступы
озонового дыхания,
она ублажает граммы никотина,
она поет декабрем малины.


Рецензии