Из глубокой пропасти взываем мы здесь к Богу

Я мерзок. Так говорить – нормально, ибо так оно и есть. Прощать себе мерзость означает прямо быть подлецом. лето-осень 1995 года
Совесть не может быть чрезмерно чуткой. Как правило, она бывает чрезмерно грубой и неглубокой, связь человека с его высшим Я как бы засоряется, глохнет. Мы здесь на земле находимся в страшном мраке, в оторванности от всего, в невежестве. Мы в изгнании, в «юдоли плача и скорбей». Из глубокой пропасти, почти из бездны взываем мы здесь к Богу. Глаза наши привыкли к душевной и сердечной тьме и уже её не замечают. Нос привык к смраду, к жуткой вони смрадных помыслов и сомнительных расположений, и уже не замечает смрада. Чем особенно мерзок бывает смрад различных нечистот? Особенная мерзость заключается в извращённой сладости этого запаха – запаха кала, запаха тления. Вот эта сладость – это самая большая мерзость. Таковы по большей части все наши земные сладости. Говорят, что усопшие не могут близко приближаться к нашей земле из-за нестерпимой вони, властвующей здесь. И Ангелы Божии не выносят этой вони, исходящей от наших грехов. Но ведь самые глубокие и страшные наши грехи мы вообще не осознаём, хотя всё время в них пребываем, у нас даже слов таких нет, чтобы их выразить и назвать. Вот в какой мы пропасти. И наша совесть находится в глубоком обмороке, она еле-еле даёт о себе знать. Мы род грешный и погибающий, мы даже, безумные, не ценим ту возможность спасения, которую по милости к нам, из бесконечной Своей любви даёт нам Бог в Своей святой Церкви. И потому нет в нас живой молитвы и мы как мёртвые перед Богом. И потому кто-то может считать совесть чрезмерной, в то время как она слабее мышиного писка, - не может нам помочь и не вразумляет нас. 3 мая 1999 года

https:// ridero.ru/ books/ zapiski_novoobrashennogo/