хоть не рассветай

От красивых ног её, длинных её волос
трудно взгляд оторвать. Поэтому повелось
между нами - обет молчания, только мысль
пробегала током - ударит, и примирись.
И о чем ещё говорить, если дождь с утра
достаёт занудливо, въедливо, до нутра,
до печенок самых, царапается в стекло.
Говорить не нужно, покуда не припекло
встать и кофе пить, и столешницу изучать -
пара чашек, чайничек и на боку - печать -
поставщик его императорского двора.
И ни слова больше - ещё не пришла пора
одеваться, пряча тоску обнаженных тел,
чтоб сквозь ткань вопрос - а чего ты ещё хотел,
а чего хотела бы, ангел мой, от меня?
И в ответ - оставь, ничегошеньки не меняй.
На веранде листья, и слышно вдали прибой,
плечи в шаль укутай, к щеке прикоснись губой -
вот вся беседа, и дождик прошел уже.
С милым рай, конечно же. Только не в шалаше,
а в таком вот домике стареньком, небольшом,
где молчится истово, ходится голышом,
пьётся кофе, обет молчания, жест и взгляд.
И к созревшим яблокам птицы благоволят.
А дожди пройдут - и хозяйка посмотрит вслед,
и гостинец даст, и впервые за много лет
улыбнётся мелко, распялив беззубый рот,
перекрестит - ладные, лихо их не берёт.
У неё красивые ноги, а он хорош,
обещал молчать - так словами её не трожь.
И она не тронет, ей слово и ни к чему,
а во взгляде - ты помолчи, я сама пойму
про дождливый рай в обрамлении птичьих стай...
И обнимет ночью, а там - хоть не рассветай.