Толстые и тонкие эпохи сталинизма

Расскажу «курьёзный» случай, связанный с моей семьей.
Сестре моего деда, Анне, члену Союза художников, в 1938 году было поручено написание группового портрета передовых колхозников для выставки, посвящённой успехам коллективизации. После завершения выставки она получила повестку с требованием явиться на допрос в НКВД.
          Как сказал мне по случаю Андрей Дмитриевич Сахаров, в таких случаях в те годы надо было собирать в сумку вещи для дальней дороги, тёплое белье, сухари и спички.
        Дочь выпускника Петербургской академии художеств и профессора духовной семинарии, тетя Анна стала известной как профессиональная художница в самом начале прошлого века. Типичный представитель российской дореволюционной интеллигенции, она была слабо адаптирована к реалиям конца 30-х годов, и могла на допросе ляпнуть все, что угодно. Поэтому мой дед Григорий, надев все свои ордена и медали, сам явился в НКВД и выяснил, что туда поступило письмо, в котором сестру, как врага народа и советской власти обвиняли в саботаже колхозного строя. Суть сводилась к тому, что на групповом портрете простые колхозники оказались худыми, а председатель колхоза и партийный руководитель толстыми мужиками, и что это сделано злонамерено. Григорий знал, что сестра была настолько далека от колхозной политики, что вряд ли ей в голову могло прийти что-либо подобное. И решительно заявил, что если это на самом деле так, хотя, зная сестру, он в это не верит, то сам первый осудит ее. Взглянув на следователя, который был довольно плотного телосложения, предложил проверить на месте, ведь люди бывают разной комплекции. Могли же руководители реально оказаться полными людьми, а колхозники более стройными? И если бы художник исказил реальность, вот это был бы саботаж!
К счастью для художницы дело закрыли. Вероятно, следователь оказался порядочным человеком и, проверив факты, прекратил следствие. То ли план по посадкам и ссылкам был уже перевыполнен.
Мне лично хочется верить в первую версию.