Банкет

Харитон Петрович Чвондур обожал покушать. Степенно. Не торопясь.
Подвязав под двойным подбородком салфетку,
он внимательно осматривал то, что стояло на столе
и раздумывал минут семь, с чего бы начать трапезу?
И так было каждый раз. Он любил. Кушать.
Кто же был этот Харитон Петрович? Герой. Нашего времени.
А он был двоюродным дядей мэра и братом губернатора.
Отсюда плавно вытекло то, что был он генеральным директором крупной фирмы.
Вот стукнуло этому Чвондуру шестьдесят.
Незаметно как-то подкралась эта дата. Но подкралась.
Пришлось ему организовать банкет для своих сослуживцев.
Надо сказать, что Харитон Петрович был грузного телосложения.
Но можно было догадаться об этом, исходя из вышеизложенного.
Надо же было куда-то помещаться разнообразной и обильной пище.
Желудок для такого изобилия надо иметь не с пригоршню,
а с мешок этих пригоршней.
Чвондур имел этот мешок.

Его не любили в коллективе.
Ходил он важно, медленно и надменно.
Говорил много, шумно и назидательно.
Кому это понравится?
Но на банкет явились все!
Готовились к этому заранее. Припасли тосты и речи.
Подарки хотели. Но он не разрешил.
Так и сказал, что у него всё есть!!!
И, мол, ваши сервизы с чайниками ему,
как блохастой собаке пара дополнительных блох.
Заглаза Харитона звали Харя.

Банкет постепенно подходил к своему началу.
Пока Чвондур не уселся на своё кресло,
а для него было поставлено именно кресло, а не какой-нибудь там стул,
все стояли и ждали, когда виновник торжества важно,
медленно и надменно дойдёт до своего места и глазами пригласит всех сесть.

А стол, конечно, был отменный!
Тут Харя размахнулся!
Осетрина в полный рост лежала на огромных овальных блюдах запечённая,
а вокруг такие же запечённые стерлядки стайкой примостились,
обсыпанные зеленью и ананасами.
Осетрина смотрела на окружающих тоже надменно,
как бы говоря, что она разрешила себя запечь, уложить,
а затем и съесть всей этой ораве.
Стерлядки усердно поддакивали.
Зелень и ананасы молчали.
Молочные поросята, фаршированные какой-то вкуснятиной,
улыбчиво, по-простому приглашали отведать это и с удовольствием ждали.
Когда же их начнут есть?
Наконец!
В кокотницах стояли горячие жюльены, для каждого персонально.
Приятно.
А в кокильницах отливала металлом икра чёрная - опять же, порционно, с горкой.
А не как обычно. Тонким слоем на булке с маслом.

Сев за стол, Харитон Петрович ждал. Кто начнёт чествовать его первым?
Он выдерживал паузу. Как профессионал на сцене.
Наконец, из оцепенения вышел его первый заместитель Андрей Иосифович Беленький.
Он был молод. Ему было 35. Красный диплом МГИМО.
И в родственниках у него не было никого от губернатора и мэра.
Его все любили.
Он был умницей!
И всего добился сам.
Он не пил.
Но для тоста поднял бокал с шампанским. И сказал умнейше:
" Уважаемый Харитон Петрович!
Мы все нашим дружным коллективом поздравляем вас
и желаем нашей фирме процветания и развития на благо нашей Родины!"
И хлопнул бокал залпом.
Видимо, от волнения.

Харитон Петрович снисходительно ухмыльнулся в свой второй подбородок.
Подумал...
Все поняли что:" Молод ещё Иосифыч. Ничего ещё нет своего.
Нажитого непосильным, так сказать, трудом.
Можно и про Родину пока говорить."

Все дружно налили и выпили.
Скорее, за Беленького, чем за Харю.
Но это было уже неважно.
Весело застучали ножи по тарелкам, забулькали крепкие и шипучие напитки.
Сейчас важно было то, чтобы съев это всё
и, главное, выпив всё это, не ляпнуть ненароком чего-нибудь лишнего.
Не попасть в дурацкую ситуацию.
А ещё хуже - в необратимую.
Ведь работать тут хотели остаться все.
И дожить до такого же юбилея и такой же жизни, как у этого...
Чвондура.