Орфею

Ты со мной, и целый мир во мне.
Ты со мной за тридевять морей,
и напев о золотом руне мне поёшь, как преданный Орфей.

Ты со мной, внутри меня звучишь, в каждом нерве нотой отзываясь,
растворяя изморозь и тишь, эдельвейсом снежным распускаясь.
Ты со мной, незримо и светло, на душе теплее с каждым мигом,
ты - дыханье, ты неповторимый, раскололось прочное стекло;
я дышу с тобою заодно, в этих чащах побережья Стикса
мне хотелось музыкой напиться, я ее не слышала давно.
По твоим напевам я скучала, как они целительны подчас!
Помнишь, мы прощались у причала, там где море разделило нас?
Жизни, смерти - врозь без промедленья, я все помню, ты - забыл напрочь.
Отчего же столь проникновенно ты печаль не можешь превозмочь?

И могло ли сбыться всё иначе? Это «может» в вечности горит.
Знаешь, милый, Персефона плачет, и о нас супругу говорит...
...
Пой же тихо, ласково баюкай, ты живой, а я давно мертва;
ни тепла, ни счастья, ни уюта,  губы покрывает синева.
Пой, как прежде, может быть, мы бредим, мир живых так призрачен, далёк,
там гуляет запоздалый ветер, корабли несутся на Восток.

Пой, Орфей, печалью бередимый, нам с тобою нечего терять,
может быть, Аид, как Эвридику, и меня отпустит погулять.