Я стал Скарамушам

Сутуловатость - нет, скорее нет -
контрастный душ изящества над формой,
для горстки покатившихся монет,
что старая хранила униформа.
(а ты устал всё делать на бегу…)
- А кто ты есть? А кто я есть? Не знаю…
лишь шпага чуть качнется на боку
последнее надломленное знамя.
Наверное, так думал - Рафаэль
касаясь рукояти с аметистом:
«ты жертвой стал заигранный Мольер…»
- Ты был артистом - Жан Батист? артистом…
А Жан - дремал и утренний туман
его баюкал хохотом Версаля
где он готов – был (в одиночку) сам,
обхохотать Версаль не воскресая
один за всех - и не его вина -
оставить безответно Сабатини,
так между ними пелена и глубина
делила маски (их двойных) идиллий,
где «Фея Смеха» предлагала - впрок
то, что взамен попросит многократно,             
когда под утро свежий ветерок
развеет сновидение безвозвратно…
«Котурны!» - прокричит в насест петух
и разнесётся прыть, всем хором в связке.
А ты, шепнёшь ему – «замри лопух»
какой актёр достоин этой маски?
Вчера ты - Дзанни, ныне – Скарамуш,
застрял в балконе - бляхой голубиной,
а за стеной сопит ревнивый муж,
на брачном ложе, но без Коломбины.
Она босая ходит по траве
и щурясь от цветного  авангарда
два ваших взгляда встретили вполне
прелюдию, к комедии «дель арте»…