Уже и ты одна Подборка стихов 9070

СЕРГЕЙ  НОСОВ

УЖЕ И ТЫ ОДНА
ПОДБОРКА СТИХОВ 9070


   .   .   .
Уже и ты одна
на белом свете
уже и я один
в подлунном мире
и я тебя
опять люблю
как птицы
любят небо
где летят
как облака наверно
любят бога
с которым вновь
плывут на край земли.


   .   .   .
Почему-то я знаю
что жизнь начинается снова
только это другая
совсем незнакомая жизнь
в ей нет дел никаких
и все дни состоят из свободы
словно я оказался
в бескрайнем
распахнутом на небе
и друзья мои - только одни облака
и мы вместе летим
в незнакомые чудные страны
где все любят друг друга
на теплой
и очень счастливой земле
и не верят что все же
кончается жизнь
темной ночью
так как свет
ослепительный свет
исчезает  во мгле.


   .   .   .
Ты знаешь что мир есть
и это хорошо
пусть так он и останется
на расстоянии
от дома твоего
и от тебя
как солнце на закате
и рассвете
как звезды ночью
в темной вышине
светящегося
словно в сказке
неба
как пенье птиц
в лесу весной
зеленом и далеком
куда тропинки
долгие ведут
ведь ты - сам по себе
всегда и всюду
захочешь -
встретишь жизнь
на улице знакомой
а не захочешь -
так вот и останешься
за окнами огромными
своими
где слезы льются вечно
по стеклу
волшебного
осеннего дождя
и ветер ворошит
большие листья клена
скучающего молча
во дворе.


   .   .   .
И я и сам
не нужен никому
и мне давно
никто уже не нужен
я заплатил за вечность
и живу
не зная времени
в далеком зазеркалье
здесь жизнь течет
всегда наоборот
и после старости
опять наступит юность
а смерти не бывает
никогда
у нее нет прописки
в этом мире
здесь правит то
чему начала нет
вот и конца
поэтому не будет.



   .   .   .
Жизнь конечно
не видит
среди своих будней
счастливых событий
и им лучше
случиться нескоро
чтобы знал ты
зачем тебе жить -
ради чуда
волшебных ночей
ради света
таинственным утром
когда мир
прикоснется к тебе
словно девушка
юная
и совершенно нагая
как весенний
туман колдовской

и пусть этого
будет немного
на пространстве
всех прожитых лет
но ведь радостно
ждать свое счастье
даже если
оно не придет.


   .   .   .
Я радости беру
как ложкой суп
из голубой тарелки мира
столь глубокой
что счастье в ней
останется всегда
была бы только ложка
или кружка
чтобы черпать его
прекрасно зная
что обед
возможно будет
продолжаться вечно
и на десерт
нам подадут любовь
в большом прозрачном
розовом стакане.


   .   .   .
Есть много в жизни тайн
таких хороших
что даже неудобно их иметь
и хочется
их отпустить на волю
пускай летят как птицы
в этот мир
и будут новым чудом
для кого-то
но только вот
уже не для меня
я на прощанье их
лишь нежно поцелую
чтоб все таки
запомнили меня.



   .   .   .
Ты кто такая
как тебя зовут
приходишь только
темными ночами
и даже
сквозь закрытое окно
и шепчешь что-то
то что мы не слышим
и только смотрим
молча на тебя
и иногда
касаемся руками
и глаз твоих больших
и маленькой груди
и легкого
спадающего платья.


   .   .   .
Светлее и теплее
стало в мире
ты зиму пережил
еще одну
как много их на свете
для тебя
вот этих зим
которые кончаются
с приходом солнца
в небо голубое
где вновь легко
танцуют облака

касаешься
ладонями земли
она еще холодная
нагая
но скоро зацветет
опять цветами
и лепестки их -
словно гости милые
из старых добрых
сказок колдовских
приносят тебе
счастье иногда
если ты их
украдкой поцелуешь
пока не видят
ангелы с небес

и ты живешь
как будто бы
в саду
среди деревьев
трав зеленых
смеха…
ведь это же
опять смеются листья
качаясь радостно
все время на ветру.


   .   .   .
Коснуться надо жизни
чтобы жить
обнять кого-то
ласково руками
губами целовать цветок
и ветер чувствовать
когда он дует
и если ты идешь
по берегу морскому
то ощущать
как волны лижут ноги
и как хрустит песок
под ними шаловливо
как будто бы
все знает о тебе
а если жизнь бесплотна -
она призрак
и тает среди ночи
словно тень
и призраков боятся
их не любят
никто не станет
призрака ласкать
и ждать когда же он
возникнет снова
из ничего
в прозрачной пустоте.



   .   .   .
И мне покой
опять приносит счастье
с весенней радостью
он снова заодно
и любит ласки
нежные простые
и разгоняет в небе
облака
как стаи галок
и ворон сердитых
пускай летят
в безлюдные края
где бродит ветер
как голодный пес
а мы здесь будем
разводить цветы
травой зеленой
в поле наслаждаться
любить друг друга
в полной тишине
и звезды собирать
волшебной ночью
упавшие нечаянно
с небес.



   .   .   .

Девочка  ты же как капля росы
на  весеннем  цветке
цвета  синего-синего  неба
я  бы  тебя  так смиренно  любил
если  бы  был  муравьем
или  божьей  коровкой…
но    я  -
желтый  оторванный  лист
летящий  в  далекую  пропасть   беззвучно
и  не умеющий  тебя  целовать
без  боли  и   страсти  и  стона.










   .   .   .

И розовое платьице
весны
вновь появилось
за моим окном
ее ласкает
налетевший ветер
как нежный
и влюбленный хулиган
и солнце ей
предложит свою шляпку
из плотно сшитых
легких облаков
с широкими полями
где обычно
так любят ангелы
все утро загорать
и складывают в стопку
свои крылья
чтоб в небе их
совсем не потерять...
и мы проснулись
в комнате своей
и думаем о счастье
как обычно
его приносят нам
на блюдечке
с вареньем
из тех горячих
нежных поцелуев
которых все стыдятся
говорят
и с сладким чаем
в чашке золотой
так пахнущим цветами
с той поляны
куда приходят
только для любви
по лунной
сказочной тропинке
каждой ночью.








   .   .   .

И с плеском
в пруд
упало небо этим утром
устав парить
как птица  над землей
и я его
так долго целовал
обняв как будто
девушку нагую
и было оно розовым
и нежным
и пахнущим
весенним цветами
растущими
на той поляне чудной
где ныне
наводнение любви.












   .   .   .

Летают чудные
воздушные шары
над нашими домами
в небе синем
и ветер хлопает
в ладоши целый день
он знает
что у нас сегодня
праздник
мы до дворе
танцуем до утра
всем посылая снова
поцелуи
с огромными
живыми лепестками
которые растут
на дне души
на стеблях тех
загадочных желаний
что не исполнить
нам уже нельзя
и мы опять
с русалками нагими
купаемся
в том сказочном пруду
где к каждому смеясь
приходит счастье.












   .   .   .

Всегда советуют
кого-нибудь любить
как будто в мире
очень много злобы
а вот любви как раз
и не хватает
как в море
не хватало бы воды
на самом деле
мир совсем иной
и любят все подряд
и то и это
от молодой жены своей
до неба
такого нежного
такого голубого
что хочется в нем плавать
целый день
и с облаками белыми
дружить
как ты дружил
с девчонками когда-то
да только от любви твоей
не лучше
ни облакам ни небу ни жене
и тебя просят
отойти подальше
и отвязаться
со своей любовью
и жить спокойно
как живут деревья
и никого не любят
никогда.















И добрым быть
не хочется
и злым
чтоб всех прогнать опять
скрипя зубами
или же ласково
лелеять и жалеть
того и этого
кого только ни встретишь
пусть все уйдут
по тем тропинкам странным
которые открыли
для себя
и никогда уже
не возвратятся
чтобы просить чего-то
и толкаться
между собой
толкнув вновь и тебя
холодными
дрожащими руками
которые всегда
чего-то ищут
и никогда конечно
не найдут.
















Нет моя жизнь
черней уже не станет
она же ведь была
в таких местах
где грязи больше
чем земли вокруг
да и меня
водила за собой
как малого ребенка
теперь ей путь один -
к теплу и свету
из подземелий темных
со дна моря
где больше нет воды
давным давно
и я уже ее
веду за ручку
как девочку
которая гуляла
одна на улице
холодной и сырой
и вот в грязи
испачкалась ужасно
и будет дома
мыться целый день
и вместе с нами
в дом идут все дети
и старики
и те кто так устал
что больше и ходить
уже не может
и им накроют стол
уложат спать
и дома будет
тихо и спокойно
когда на свете холодно
темно
и звезды загореться
забывают.












   .   .   .

А этой вот весной
всего одно
и дерево зеленое
на свете
один цветок
стыдливо распустился
один пучок травы
растет в полях
одна тропинка
на весь темный лес
и облако одно
на небе синем
и ты один
на краюшке земли
том за которым
ничего не видно
и может быть
не будет никогда.


   .   .   .

Во что ты превращаешь
свою жизнь
в звезду далекую
на темном небе
которую и сам
достать не можешь
и так боишься
утром потерять
а иногда
ты видишь ее в море
как белый парус
что всегда уходит
за синий синий
дальний горизонт
но вот обнять ее
не можешь как девчонку
и не умеешь
нежно целовать
взять за руку
и увести в поля
широкие счастливые
простые
где вас никто уже
не сможет отыскать.
















   .   .   .

И ты ничем не лучше
всех других
пришельцев ночи
темной и огромной
они качаются
на ветках
полных звезд
на лодке сказочной луны
плывут куда-то
и сердятся
что их не любит мир
боится очень
прячет свои души
по тем домам тяжелым
в которых ставни
вечно на замке
чтоб не проникли
шорохи и вздохи
таких как ты
из мрака бытия.











   .   .   .

Да я тебя найду
как тот цветок в лесу
что превращается
в любовь
когда его коснешься
и будешь ты ко мне
намного ближе
чем тихая
и теплая земля
чем голубое
радостное небо
чем белые
простые облака
чем лето жаркое
и чем весна нагая
которую
так сладко целовать.






















   .   .   .

Я стану жить
как призраки живут
то исчезать
то снова появляться
среди ночи
смеяться громко
в полной тишине
чтоб дети
просыпались вдруг
в кроватях
и изредка
кого-нибудь любить
мятущейся
таинственной любовью
и целовать безумно
до утра.











   .   .   .

И хочется
взять на руки луну
и нянчить как ребенка
и солнце
жарко целовать
как девушек целуют
обнаженных
и звезды в небе
собирать
как ягоды в лесу
и приносить
скучающему богу
в его далеком
ледяном раю
где так светло
но нет любви и ласки.
















   .   .   .

Как я хочу
дарить тебе весну
такую молодую
как подснежник
с ручьями звонкими
травой зеленой
милой
и солнцем
что согреет всех подряд
и так оближет
жарким языком
что счастье засияет
словно в детстве
когда бегом бежишь
легко по полю
чудесным утром
нежно голубым
и дышишь
сладким воздухом
восторга.















   .   .   .

И я всегда
не дожидаюсь счастья
и ухожу
когда оно стучится
в дверь
мы с ним встречаемся
в прихожей
как обычно
приподнимаем шляпы
и с поклоном
уходим
 в свои милые края
ведь я живу
где ночь луна и звезды
ну а оно -
где солнце и земля
порхает бабочкой
цветет цветами
и облаком плывет
за горизонт
чтоб больше
никогда и не вернуться.



















   .   .   .

Все состоит из вздохов
все вокруг
вздыхает лес
вздыхает даже поле
дома вздыхают
улица пустая
и облака
на небе голубом
и вздохами
вновь полнится  земля
и кто ее
так трепетно ласкает
руками нежными
и жаркими губами
весь день всю ночь
до самого утра.














   .   .   .

И все мне кажется
что я в толпе
куда-то шел и шел
всю свою жизнь
и может быть
в толпе родился
и в ней и вырос
в толкотне и шуме
и слышал рядом вечно
топот ног
а вот теперь я вдруг
один остался
на улице пустой
в пустом саду
в пустынном поле
и в густом лесу
где ни души
не видишь и не слышишь
и как же стало
хорошо на свете
какая воля
и какой покой
и чудится
касаешься небес
дрожащими
счастливыми руками.











   .   .   .

Ты жил как все
но кажется теперь
что жил ты в подземелье
и через узкое окно
мог видеть
лишь полоску света
пришедшего
из радостных миров
а вот сейчас
ты вышел на свободу
и нет уже твоих темниц
под небом голубым
они таинственно
и чудно превратились
в поля бескрайние
где просто затеряться
и где и выхода
и входа не найти.













     .   .   .

И снова осенью пустынной
так темно
тьма налипает
прямо на подушку
набилась в рот
и в душу и в глаза
и так в ней  много
шорохов и вздохов
каких-то шепотов
и причитаний
как будто движется к тебе
толпа старух
и тянут руки жадные
упрямо
к твоей усталой голове
и все хотят
зачем-то засмеяться
но вместо этого
лишь стонут как бывает
колодец старый
стонет и скрипит
когда ты в нем
ведром черпаешь воду
наверно мертвую
а не живую
как будто хочешь
вот ее напиться
и незаметно
взять и умереть.
 

   .   .   .
Дюймовочка
на маленьком листе
плывущая
по сказочной реке
в чудесную страну
я по сравнению с тобой
наверно
великан огромный
но я уменьшусь
стану добрым эльфом
и буду ждать тебя
на берегу
и подарю тебе
большой цветок
с красивыми
живыми лепестками
и привезу его
в тележке для тебя
и низко поклонюсь
снимая шляпу
и ты меня полюбишь
может быть
и нежно поцелуешь
(но украдкой)
и мы пойдем
по радостному лесу
к избушке
из волшебных бревен
надувных
в которой в небо
можно улететь
чтобы потом
когда-нибудь вернуться.



   .   .   .
Я не хочу
быть мертвым
в этой жизни
и мертвецом
бродить по улицам
пустым
здороваться с живыми
мертвецами
и с ними
лишь о прошлом
говорить
пускай они
между собою дружат
на кладбище
среди своих могил…
а я пойду
дорогами весенними
туда где свет
так скоро разгорится
неистовым
и радостным огнем
любви волшебной…
ее будет столько
что из нее
построят даже замки
воздушные
на небе голубом.





   .   .   .
Никто и ничего
не значит для меня
и сам я ничего
для всех не значу
меня нет в списках
мертвых и живых
и в списках тех
кому дадут награды
или кого ждет
скоро наказание
и дверь тюрьмы
за ним закроют
наконец
не нужен я
ни этим и ни другим
ни тем кто ловит
радостно преступников
ни тем кто награждает
победителей
ведь я нигде увы
не победил
я не участвую
в больших соревнованиях
и я не существую
в этом мире
и мне так нравится
никем не быть
на этом белом свете
даже пятном
на старом пиджаке
исчезнуть в воздухе
и вновь к себе вернуться
так капелька воды
поднявшись в небо
находит свое облако
большое
в котором растворится
так же просто
как я в огромном
городе пустом.



   .   .   .
Ночной покой
сегодня он - как музыка
в которой
разливается таинственно
волшебная
земная благодать
и дышат ей
все те кто на земле
живет и верит
в лучшее и светлое
в миры чудесные
которые сойдут
с небес на землю
в светлое мгновение
и счастье принесут
в своих ладонях
как феи юные
бегущие со смехом
и босиком
в твой милый
старый сад.


   .   .   .
Ни в чем и нет
преград
на белом свете
закрытых нет дверей
нигде и никогда
и невозможного
уже не существует
возможно все
сегодня и всегда
и будь готов
с восторгом встретить
чудо
среди зимы
люби свою весну
она твоя
и вечно молодая
и ты ведь любишь
лишь ее одну.


   .   .   .
Ночной покой
сегодня он - как музыка
в которой
разливается таинственно
волшебная
земная благодать
и дышат ей
все те кто на земле
живет и верит
в лучшее и светлое
в миры чудесные
которые сойдут
с небес на землю
в светлое мгновение
и счастье принесут
в своих ладонях
как феи юные
бегущие со смехом
и босиком
в твой милый
старый сад.




   .   .   .
И новая жизнь ведь
всегда состоит
из мельчайших крупинок
золотого песка
что все сыпется тайно
с горячего солнца
из него ты и строишь
воздушные замки
и они застывая
сияющим днем
легко превратятся
в дома
где ты можешь и жить
и любить
и укрыться от злобной зимы
от ворчливой и хмурой
стареющей осени
сладко спать по ночам
и веселым
разбуженным утром
уплыть с облаками
в те волшебные страны
в которых еще не бывал.



   .   .   .
Песочные часы перевернутся
и время потечет наоборот
ты станешь молодым
и встретишь счастье
оно тебя возьмет на день влюбленных
а там тебе уже подарят куклу
а после - соску
ползунки пеленки
и наконец ты превратишься в рыбу
в утробе матери
а позже в яйцеклетку
которую так ждет сперматозоид
кто был ничем
конечно станет всем
когда-нибудь
в другом каком-то смысле.


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов  Сергей Николаевич.  Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге)  в 1960-м году. Историк, филолог,  литературный  критик, эссеист  и поэт.  Доктор  филологических наук и кандидат исторических  наук.  С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником   Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии  Наук. Автор большого числа работ по истории  русской литературы и мысли и в том числе нескольких   известных книг  о русских выдающихся  писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории  русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990;  В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб.  Издательство «Дм.  Буланин» 2008;  Антирационализм в художественно-философском творчестве  основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009. 
    Публиковал произведения разных жанров  во  многих ведущих российских литературных журналах  -  «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской  русскоязычной газете  «Русская мысль» и др.  Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате  - в ленинградском самиздатском журнале «Часы»   1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки»  был допущен и в официальную советскую печать.  Входил как поэт  в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал  стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ»  и «ДДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в  петербургском  «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь»  и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах. 
После долгого перерыва  вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и  во многих изданиях за рубежом от  Финляндии  и Германии,    Польши и Чехии  до Канады и Австралии  - в журналах «НЕВА», «Семь  искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК»,  «КУБАНЬ».  «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ),   «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ,  «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12»,  «БЕРЕГА»,  «НИЖНИЙ НОВГОРОД» . «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др.,   в  изданиях  «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА», «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД»,  «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН»,   «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» ,  «АВТОГРАФ»,  «Форма слова»  и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я  ПАРАЛЛЕЛЬ»,  «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА),  «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) ,  «КОВЧЕГ»,   «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ),  «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ»  в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ  ГОЛУБИ(К 125-летию  М.И. Цветаевой),  «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и рассказов о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019)  и   в целом ряде  других   литературных  изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий - премии  «Поэт года», «Наследие»   и др.   
Является автором более 15-ти тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков.  Живет в Санкт-Петербурге.