Осторожно, окрашено. Предисловие

Ты, правда, считаешь, что это легко,
запрятать стихи глубоко-глубоко…
В молчание спрятать невзгоды и беды,
ни звука, ни слова, ни тени, ни следа.

Средь ищущих, алчущих мнимых страстей,
ристалищ, турниров и прочих затей,
стихи –  это просто желание выжить
в миру, где свои убивают своих же,
где серая плесень ползёт по земле
с похмелья кровавого навеселе…
Где полнится небо смурным вороньём,
и каждый молчит о своём…
О своём.

Ты, правда считаешь, что это легко…?

                Людмила Шарга


               
               
                Продиктовано чувством



     Как определить состояние, в котором  пишутся стихи? Как рассказать о нём?
     Вдохновение, скажете. А что есть вдохновение?
     Состояние обескоженности, обнажённости душевной, почти физической. Превращение в слух. В кончики пальцев. В нервные окончания. Состояние озноба, жара  и холода. Близкое к помешательству, пугающее и прекрасное состояние, в котором возникает неназываемое и неназванное.Отражение души. Проекция на пространство, в которое погружён пишущий. И возможность дышать. Есть люди, которым трудно дышится без стихов, чаще – не дышится вовсе.
     И если «грусть – это плата за любовь», то жизнь, вероятно, плата за стихи. За поэзию. В том смысле, что она – жизнь – и не жизнь без стихов. И в том – самом прямом – смысле.
     «Где-то здесь, между чёрным и белым начинается завтрашний день».
     Думается, что где-то здесь находится и исток поэзии, которая всегда рождается на грани, всегда между. Между ночью и днём, сном и явью, жизнью и смертью. Между строк.
     И как «…любовь не ищет причин», так и поэзия проявляется беспричинно в каждом, кто способен стать её проводником в мир.
     Она существует от сотворения мира, и не сомневаюсь – Творец был – есть – поэт. Она в рассветах и закатах, в солнце и луне, в облаках, дожде, радуге, в каждой травинке, в морях и океанах, в озёрах и реках.  Надо лишь почувствовать её. И она, несомненно, как и красота, способна спасти мир. Но говорит поэт: «от спаси до сохрани – пропасть», и как с ним не согласиться?
     Вообще, меткость и образность, практически –  афористичность, свойственна автору книги, которая сейчас передо мной, и строчки из стихотворений которого я привожу, Юрию Макашёву.
     И взгляд свой.  Не поверхностный, не беглый. И, что немаловажно – не равнодушный. Вот, к примеру: «…небрежно, но красиво в бронежилет завёрнута душа», утверждение с которым не поспоришь. Как и с тем, что «часы сбились с ритма сердечного».
     И точка росы теперь видится и понимается мной совершенно иначе, глубже, чем обычное физическое явление природы.
     Из воздуха – читай из ничего, рождается роса. Рождаются стихи.
     Как тут не вспомнить Георгия Иванова:

В награду за мои грехи,
Позор и торжество,
Вдруг появляются стихи —
Вот так… Из ничего.

     Но есть предостережение: «Ты только жизнь не разлюби. Всё остальное – так, не страшно»
     Снова соглашаюсь. Как не согласиться.
     В поэзии всё сложно для непосвящённого и посвящённого – они равны. И всё просто. Прочесть и услышать стихотворную строку –  мало, необходимо ощутить её, прожить, прочувствовать.
     «Пахнут мятными листьями руки художника в пятницу чайную»… Согласиться? Либо – возразить: ничего подобного: руки художника пахнут масляной краской и олифой. И не только в пятницу. И особенно – в пятницу чайную. Соглашаюсь. Потому что в поэзии всё субъективно.
     Говорите, что не чувствуете мятный холодок? Возможно, это не ваш художник. И не ваш поэт.
     В сущности, «говорить – пустяк». Главное – чувствовать. И я желаю этой книге и её автору именно таких читателей, наделённых даром чувства.
     Возвращаясь к классике Века Серебряного, вспомним, что только оно «строку диктует».
     Мне думается, стихи в этой книге продиктованы именно чувством. И это главная и, пожалуй, единственная причина для появления стихов.


               
               
                Людмила Шарга
                Южнорусский Союз Писателей
                Одесса, Украина