Холод в крошеве неба

Лютые глаза, звериный оскал, дикая волчья злоба
Общипано тягучий, северо-американский блюз, под босанову
Сплошным порабощением, бес, держит край солнца
Превращает прогнивший гроб, в колыбель истока
Тянет лапы, с кривыми когтями, к миру-младенцу
В угол загнан певец отшельник, там ему место

А на донышке жизнь искрилась, в каплях ломалась
Взгляд буравил последнюю осень, в которой жалость
На каком суку повис этот день, ни кто не знает
Проломился пол между ней и им,
за пределы вышел свинцовый дым
По дороге шла в мёртвых крысах ночь
За светло успеть, у темна слить кровь

Не считал успех, скольких одолел, скольким не помог
Пробу брал пера, пил огонь гнева, изменял, как мог
В вере утонул, неволей отрыгнул, ушёл под чёрный флаг
Перепутал мир, лево в правом сгнил, стал седым закат
Лицемерит лис, наивен не каприз, наивна честь щенят
Преподал урок сошедший с неба гром
В ясный день сгорел чернеющий разлом
Через три звезды прошёл в конвульсиях
Да пропал навеки в дискуссиях

Через левое плечо обернись ручьём, стань столетием
Выльет смрад свой ад, в нём утонет рай, рай долголетия
До конца простить не сумеет бес заточения
И найдёт тебя всё равно, бог мучения
Недостойно ты среди всех бродил, грешных, улицей
И захлопнет дверь навсегда, эта кузница