Рассказы о войне ветерана 306

                В ТЫЛУ ВРАГА
                (записки партизана)

                Повесть.
                Автор Иван Шумилов.

Иван Леонтьевич Шумилов(1919-1981), русский советский писатель-фронтовик,
командир партизанского отряда «Сибиряк» в Белоруссии.

Продолжение 14 повести.
Продолжение 13 http://www.stihi.ru/2020/03/09/4222

                ДИВЕРСИИ ПАРТИЗАН НЕ ДАЮТ ФРИЦАМ ПОКОЯ

  «В двух километрах от нас стоял немецкий гарнизон, и поэтому необходимо было оглядеться. Я направился к поляне, которая светлела невдалеке. Но когда я вышел на опушку, то убедился, что это не поляна, а конец леса – в ширину Поповщина занимала не более ста метров. Я пошёл вдоль леса по опушке, но скоро опять оказался в поле. «Пойдём дневать в самый большой лес – в Поповщину», – невольно вспомнились слова Балаша. Вскоре вернулся и он сам, а с ним – молодая женщина. Она принесла в ведре обед.
– А мы хотели уж идти на хуторок. – Тут, брат, днём лучше сидеть. Много не расходишься – кругом видно, а немцы рядом. Вы уж отведайте сегодня моей капусты, – пригласил Балаш.

  За обедом опять разговорились.
– Тяжело тебе здесь, Балаш. Надо идти в пущу, – говорил Чубчик. – Там всё-таки спокойней, иногда хоть соснуть можно без опаски.
– А мы, брат, воюем не там, где легче, а там, где нас партия поставила.
– Ну, всё-таки... – смутился Чубчик. – Тогда надо осторожней держаться. А у вас рядом и пастухи, и лесорубы. Все вас видят, все знают, где вы стоите.
– У меня в лесу порядок. Эти пастушки – мои дозоры. Они стерегут не только скот, но и нас. На все четыре стороны света ведут наблюдение! Немцы ещё где-нибудь за три километра, а хлопченята мне уже доносят, сколько их числом, сколько у них пулемётов...

  Пообедав, мы улеглись полукругом и продолжали беседу. Женщина, прибрав посуду и, видимо, собравшись уходить, в нерешительности остановилась около нас.
Я заметил, что она давно смотрит на рапиду из толовых шашек.
– Вы, хлопцы, мыльца бы мне кусочек дали, – заговорила она. – Постирать бельишко нима чем. А у вас вон сколько, – показала она на тол.
Все засмеялись.
– Это, сестрица, мыло особенное. Специальное, для мытья фашистов. Раз помылим – больше никогда никакой бани не нужно.
Женщина не испугалась, а, наоборот, чрезвычайно заинтересовалась.
– Хиба это оттуда? – показала она в небо. – С самолета?
– Да, сестрица.
В её глазах забегали весёлые искорки, губы расплылись в радостную улыбку. Сколько раз приходилось нам видеть этот оживлённый искрящийся взгляд, выражающий восторг и надежду, взгляд человека, услышавшего весточку с Большой земли или увидевшего присланный оттуда гостинец!

  Наступал вечер. Мы собирались в путь – решающая ночь была у нас впереди. Усевшись в кружок, долго рассматриваем детали нашей карты, намечаем предстоящий маршрут к железной дороге и точку взрыва. Выбираем место с большим уклоном, чтобы крушение было наиболее эффективным. Наконец всё решено.
Подойдя к нашей пятерке, Балаш осведомился, где мы наметили сделать диверсию.
– А я советовал бы не здесь. Есть хорошее место – вот будет грому!
– Где же? – спрашивает наш командир.
– Я вам дам проводника. Славка! – окликнул Балаш. Маленький худощавый парнишка поспешно подошёл к нам. – Поведёшь их на железку, – сказал ему Балаш. – Ведаешь лесок на той стороне дороги, левее станции?
– Ведаю.
– Выведешь их напротив того борочка. Уклон в том месте большой. Дров будет много! А главное, – повысил он голос, – около станции, под носом у немцев. Ой, как они забегают! Всю ночь спать не будут, стрельбу откроют! Довольны моим выбором? –      спросил Балаш. – А ты понял, Славка?
– Понял, товарищ командир!
– Собирайся быстро.
– Готов!

  До дороги оставалось семь километров. Мы двигались осторожно, обходя деревни и хутора, в которых сидели немцы. Малейшая оплошность могла погубить большое дело.
Славка довёл нас к месту, откуда до полотна мы могли добраться сами. Но добираться пришлось ползком по мелкой борозде – луна прижимала к земле.
Диверсия удалась. Как выяснилось позднее, мы пустили под откос эшелон с углём. Правда, некоторые из нас разочаровались – хотелось поймать эшелон с живой силой, а тут какой-то уголь. Однако Балаш был доволен – ружейно-пулемётная стрельба на станции действительно не прекращалась до утра. Взрыв крепко напугал фрицев.
Не давать врагу покоя, постоянно нервировать его — любимый тактический приём
командира-самородка Ивана Балаша».

   Продолжение повести в следующей публикации.