смертные дети, они ни о чем не догадывались

вероломный разум  с вечным вопросом
                "Кто в том виновен?"

Да какая разница!
Мы так далеко ушли от  реальности, 

утратив  чувство самосохранения.
Дух этого места

увлек мое воображение…
я приподнял занавеску:

это была комнатка- клетушка,
освещенная  тусклой

лампой: огонек дрожал,
настойчиво жужжал,

отбрасывая тени,
которые   уверенно

ползли в закоулки
мира кукольного:

на допотопные домики
и их обитателей – гномов и гномиков,

они  выстроились в  шеренгу
и незаметно

врастали в зрелость:
смертные  дети,

они не догадывались,
что старость

глядит на них пристально и бессонно…
…  той девочке было всего-то

лет двенадцать  от роду:
бесформенная,

как  простая формула,
она маленьким кроликом

сидела  у входа
в свою норку-домик.

*

Рядом сидели на корточках женщины,
                и, пересмеиваясь,

из себя выдавливали
монотонное голубиное воркование,
                предлагая 

в унылом уединении
тусклый секс, круто замешанный

на  зове плоти без галантностей,
без скидок, без жалости 

глубокого забытья в родовых схватках
их жадных маток.

Я шел мимо. Их  голоса
наполняли меня.

Умиротворенные,
отрешенные,

они остались там, одни
в кукольной дали,
               у затерянного костра в степи.