Шарики за ролики

1. Выйти в городишко, отстреляться

В дальний угол - шапки, панталоны.
Как весною бабы хороши!
В самоволку прут побатальoнно
Воины, защитники, мужи.

Только глянет, а уже пленила,
И душа, как аксельбант, дрожит.
Армия весной – такая сила!
Ой, весной так хочется служить.

Только глянешь, а уже щекотно,
Вытянешь носок и - строевым!
Воины влюбляются поротно,
Шепчут: «За ценой не постоим...»

По уставу: «...должен постараться...
...и за это голову сложить...»
Выйти в городишко, отстреляться,
И в казарму - Родине служить!

2. Весна в городе

Из ресторанчиков выносят стулья, столики.
Пришло веселье к редким стайкам птиц,
И шарики заходят вновь за ролики,
Когда смотрю я сзади на девиц.

А мужики, парнишки и очкарики -
Прислужники, приспешники девиц.
У всех заходят ролики за шарики,
Хохол какой-то шепчет:
«Подывысь!»

Подали счёт,
а там два лишних нолика,
Мне два плюс два весной не сосчитать,
Всё потому, что – шарики за ролики...
Я заплатил
и дальше стал мечтать.

3. Весна по-западноевропейски

Голубями парапет засижен,
С неба - солнце, и не нужен Крит,
Даже башня Эйфеля в Париже
Как-то по-особому торчит.

Как-то по-особому разлёгся
Малосильный Майн и вялый Рейн.
Кто-то учит теорему Стокса,
Приспособив книжку у колен.

У студентов, как всегда, запарка,
Но не все желают видеть свет,
С книгами лежат на лицах в парке,
Этот вот – хирург, тот – ортопед.

И не видно рядышком стаканов,
Пива нет и не дымится грог.
Ортопед – пацан из Пакистана,
А хирург – индийский паренёк.

Есть места,
где жить совсем не страшно,
Например, вот здесь, где парк-лесок,
И отсюда видно эту башню,
Даже, если книгу – на лицо.

Полвторого умный ворон с крыши
Что-то на английском прокричит.
Эта башня Эйфеля в Париже, -
Как весна, – до облаков торчит.

4. В начале марта

Смотрю в окошко ресторана:
Зима.
Коньяк придётся пить.
Нет-нет, в начале марта рано
Чуб всклокочить, щетину брить.

Возможно всё ещё:
бураны,
Запой и зимняя тоска.
На женщин зенки пялить рано,
Да ладно, потерплю пока.

Cижу пока ещё тверёзый.
Зима длинна, жизнь коротка.
Возможно всё ещё:
морозы,
Запои, зимняя тоска.

Да-да, в начале марта рано…
Мир за окошком сер и сир.
Бочок барашка пахнет пряно,
Чесночный соус, тирольский сыр.

Погоды изменились странно.
Зима.
Придётся – коньяка.
Щетину брить, конечно, рано
Да ладно, потерплю пока.

5. Страшная весенняя история

Поют? Строят гнёзда? Значит – весна.
И значит, живи осторожно, с оглядкой.
Вновь каждая женщина возбуждена:
Любого придушит любовью и лаской.

Любого задарит: «На это, на то…»
А ты: «Да спасибо, спасибо, не надо».
Под мышкой в пакете французский батон,
Бутылка вишнёвого лимонада.

Я знаю, опасно бродить тут весной:
Заманят, пленят, очаруют, придушат.
И всё же рискнул, как никак, - выходной,
Плетусь и надеюсь не съехать с катушек.

Шепчу: «Извините, не надо, пардон…» -
Колдуньям, волшебницам и чародейкам.
Торчит из пакета мой белый батон,
В кармане катаются цент и копейка.

А в парке уже распускается лист.
На травку пролит лимонад из бутыли.
Отыщут меня тут,
и криминалист,
Склонившись, промолвит:
«Ну вот - придушили».

6. В весеннем сквере городском

В конце приходит одиночество,
В конце – ни радостей, ни дел.
Старик смешно у лавки топчется.
Так-так... Ну наконец-то сел.

Над ним –
весенний куст раскрашенный.
Дед буркнул: «Бля» и замолчал.
Таких вот старичков погашенных
Я раньше и не замечал.

Таких и не было, наверное.
Артрит у деда, геморрой…
Да, время наступило скверное,
Вот раньше – «Пал в бою!… Герой!»

И сесть, и встать –
всё-всё с надсадою.
С надсадой вытащил табак.
А лепестки цветные падают
На старый дедушкин пиджак.

7. Моя весна

Жить привык по-нищенски, убого.
Как весна, - стоит на небе муть.
На земле зелёного не много,
Синего и белого – чуть-чуть.

Краски раздавал когда-то щедро,
А теперь весною - сентябри.
Посох мой из северного кедра,
Тут такой не купишь, хоть умри.

Да, весна, а зелени так мало.
Всё длинней от дома к скверу путь.
Серого в душе моей – навалом,
Синего и белого – чуть-чуть.

Из смартфона полилось аллегро.
Выключил.
Взлетели сизари.
Слышу запах северного кедра,
Бормочу угрюмо: «… хоть умри».