Сказ тринадцатый. Эпилог

       Промелькнули сотни лет. Без нюансов, но в обед под истошный вой лягушки пронеслась в гнезде кукушки вездесущая Яга. Баба – сущая беда! Заложив крутой вираж, явно впавшая в кураж, из пике как дым из плова, следом в «Чакру от Фролова», а затем сухим листом ниспустилась прямо в дом. И с порога глядя в оба, эдакой лихой воробой объявляет мне змея.
      - Тамасямкин, вот и я! Прибери-ка паутину, разгоняй-ка в бочках тину, поросли хоромы мхом - перспективнейший Садом! Женских рук тут не хватает. Каждый леший точно знает, что в лесничествах таки без кикимор не с руки. Ну ни чё, внесём поправку. Привезла тебе лесавку… Не кикимору поди, хош в проекции гляди, хочешь профили сличай - подтверждение получай.
       И выводит на полянку чернобровую смуглянку. Гордый стан - изгиб серпом, грудь упругим колесом. Смотрит так, что наглой роже обморозит взглядом кожу. (тут без всякого стесненья я вскипел от возмущенья)
       - Вот те накося вкуси, шиш без масла прикуси, но не должны в ентой клумбе прорастать мои цветы! Что удумала - стервоза?! В сердце острая заноза мне доселе жжет огнем. Ладно б, чтобы поделом! Не размахивай кадилом, в уши мне елей не лей. Эка глядь, что учудила?! Мне возить чужих детей! (но Яга мне отвечая сущность факта подмечает) 
       - Еж ли так уж невтерпеж, чёрт возьми ядрёну-вошь, генетическую пробу сам пиявками возьмешь. Те без врак сличат всегда ваши с дочкой ДНК! Так, что хош не хош папаша, принимай в свой прайд Любашу. Почитай с седьмого дня наша кровная родня…
      - Ну, а ты куда Яга?
      - Я?! В заморские края, на Сейшелы иль куда. Всё одно, подальше к чёрту на евонные рога. Где есть пляжи-берега, море плещется, лаская, я ж тебе не шваль какая! Мамам, енто надо б знать, тоже нужно отдыхать… (и взметнулась, восвояси вытворяя выкрутасы - занесло за облака, щелкал челюстью пока)
      - Лети ети - ихь бин прощай, расстанемся, как не вращай… (махнул рукой, взглянул на Любку – родную так и быть голубку, подумал) Может суждено, и дочка - счастие моё?!
      Приобнял, чмокнул и размяк как трижды штопаный тюфяк. И в тот же миг расцвел Анчар, разрушив зло столетних чар. Любовь как есть, ко мне вернулась - Кощею между тем икнулось.