Наш Венгржновский к 80-летию

 

«Человек над картою затих.
И его по-дружески поймешь,
Сердцем он давно уже в пути.
Новый день, куда ты приведёшь?»
                ( «Песня журналистов»)

1. Детство. Война. Сибирь.

Володя Чуйкин в Сталинграде
родился,  в предвоенный год.
И мама с папой были рады,
что Чуйкиных продлится род…

Отец Володи – Чуйкин Санька,
разудалой казак донской.
А мать – тамбовская мещанка
с душою нежной и простой…

Подрос бы Вовка, стал бы Волгу,
Переплывать, как все друзья…
Да тут – ВОЙНА!  И путь был долгий…
И горькою  была стезя…

Пёр на Москву  сплошной лавиной
сонм  волчьих гитлеровских стай…
Эвакуировалась с сыном
мать  Антонина   на Алтай.

Не видя ада Сталинграда,
из сводок знала, град не пал!
Молила Бога за солдата.
А он вот без вести пропал…

Не похоронка, слава Богу,
есть смысл  надеяться и ждать…
Она ждала, тая тревогу,
боясь вдовой солдатской стать…

Настал победный  45-й!
И пал поверженный Берлин!
И пятилетний Вовка, сын,
салюта внемлет  канонаде!

А Тоня каждый божий день
на почту с болью в сердце ходит.
И, став прозрачной, словно тень,
вестей от мужа не находит…

А сын растёт, ему отец,
как хлеб оголодавшим, нужен…
И Антонина, наконец,
судьбу с другим связала мужем…

То был Венгржновский  Валерьян,
потомок ссыльной польской шляхты.
Он Тоню с Вовкой опекал,
и твёрдым был его характер.

И вот, в 46-м году,
когда надежда вся  пропала,
Надела Тонечка фату,
женою Валерьяну стала.

Так  Вовка был усыновлён
судимым по статье той грозной.
Стал Валерьяновичем он,
а по фамилии – Венгржновским…

По страшной пятьдесят восьмой
судим был отчим в тридцать первом.
Вердикт, что не виновен, свой
с небес услышав лишь посмертно…

2. Сахалинская юность

Итак, пятнадцать детских лет
наш юбиляр прожил в Сибири.
Потом он, волею судеб,
жил столько же на Сахалине…

Прекрасен  Южно-Сахалинск,
когда ты юн и чист душою.
И снег блистает, сахарист,
брильянтами перед тобою…

И здесь он в девятнадцать лет
вошёл в профессию крутую.
Он – радиокорреспондент!
И перед ним – весь мир! Вживую!

Пединститута был филфак
всё в том же Южно-Сахалинске.
И в Армии не просто так
служил он в том краю неблизком…

3. Армия

Он после ВУЗа жизни  год
отдал армейской строгой службе.
Поняв, что Армия – оплот
и мира на Земле, и дружбы…

То был шестьдесят пятый  год  –
Двадцатилетие  Победы!
И старый френч плеча не жмёт,
дымок  не горек сигареты…

В строю он запевалой был 
за голос звонкий  и за стать…
Плюс летопись  комдив вручил 
родной дивизии  писать…

У славной  Семьдесят девятой
архивов центнер не один…
Она в победном 45-м
освобождала Сахалин!

Венгржновский выполнил задание
и поощренье заслужил!
Ну, а ещё, гласит предание,
он самодеятельным был.

Не только песни пел со сцены,
но с декорацией, стрельбой,
толпой артистов ставил сцены,
скорей  похожие на бой…

Промчался год армейский строгий,
в нём сердца часть, и часть души…
И вот, Владимир на пороге,
свершений новых и больших…

4. Снова на радио

В обком позвали комсомола:
«Пропагандиста должность ждёт…
Окончишь высшую партшколу,
высокий  пост, полёт, почёт …» 

Но не прислушался Владимир
к увещеваниям друзей.
По радио своё он имя
хотел услышать поскорей!

Дом радио на Сахалине
дверь распахнул ему  опять,
на ту же должность был он принят,
эфир безбрежный покорять…

И закружило, замотало,
в края далёкие несло,
и микрофон не выпускал он,
хоть руки холодом свело…

Владимир прыгал с парашютом,
на сейнерах в путину плыл,
и по опаснейшим маршрутам
он с погранцами проходил…

Их молодёжные программы
по средам слушал Сахалин.
И пели Венгру дифирамбы:
мол, он такой у нас один…

Но он-то знал, их было много,
ещё талантливей, чем  он.
И вдаль вела его дорога,
слегка похожая на сон…

Геннадий Сперский, Игорь Кудрин,
Гайденко Тоня, Столяров…
Над ними Венгра вились кудри,
он с ними был на всё готов!

А на капустниках блистали
Лошевский, Витя  Семенюк…
Им зрители  рукоплескали
рабочих не жалея   рук!

Жизнь нелегка у репортёра,
но как прекрасна эта жизнь!
То мчится в поезде он скором,
то с лётчиком взмывает ввысь…

Вот он на катерах торпедных,
на Южно-Сахалинской ГРЭС,
в огне, воде и трубах медных  – 
везде и всюду Венгр пролез…

На льду Татарского пролива
куда вертушкой прибыл аж,
как чёрт уставший, но… счастливый,
он сделал супер репортаж!

Прославив на весь мир героев,
что по ледовому пути
везли буровикам такое,
что больше нечем привезти…

А впрочем,  всякое бывало:
то грелся в гейзерах Курил,
то буря снежная застала –
неделю он в сельмаге жил,

Где с разрешения начальства,
дабы смягчить от стресса шок,
консервы ел, тушёнку с сальцем,
пил «Три семёрки» портвешок…

Когда же кончилось ненастье,
под снегом с лётчиком нашли
свой «кукурузник»… Это счастье  –
вновь оторваться от земли!

Лауреат он многих премий
за эти славные дела!
Но память не истёрло время,
ведь первой – Чехова была!

Союза журналистов членом
Венгржновский принят был тогда!
И воссияла во Вселенной
его счастливая звезда…

Да, Венгр был лучшим, несомненно,
но он на лаврах не почил,
озвучки  бог,  Кулаев Гена,
звук понимать его учил…

Затеял фестиваль в эфире,
воспевший Сахалин в стихах.
И целый год звучала лира
в посёлках, сёлах, городках…

5. Забайкалье

К концу шестидесятых он созрел
и для самостоятельного  дела.
Четыре года из Читы звенел
Володин голос, и дела гремели!

Теперь Гостелерадио собкор!
Изъездил, исходил всё Забайкалье!
Даурии изведал он простор,
в шурфы золотоносные  спускали…

В Агинском заповеднике встречал
прекрасные  рассветы и закаты …
А в Дарасуне в юртах ночевал,
и на него  похожи  все  буряты…

Он в Приамурье Зею «перекрыл».
«Дал свет» он Транссибирской магистрали.
И БАМ  в программе «Время» нам открыл,
когда «костыль серебряный» вбивали!


6. Иваново и Владимир

Года промчались очень  скоро…
Здоров и молод, полон сил,
Гостелерадио собкором
Венгржновский вновь  назначен был.

Теперь – в  Ивановскую область.
Да и Владимирская  есть!
Ткачих Ивановских здесь гордость,
Владимирских заводов честь…

Он вновь за микрофон берётся,
и ищет новые слова…
И вновь, в такт жизни сердце бьётся,
и снова – кругом голова!

Писал про тех, кто крепче стали,
кто впереди идёт всегда…
Ткачиху Голубеву Валю
Героем «сделал» СоцТруда!

Она Героем стала дважды
в чём  и его видна рука…
А Валю  выбрали однажды
партийным форумом  в  ЦК!


7. Об обретении отца

Тут, любознательный читатель,
(Ох, не дождаться нам конца!)
Хотелось очень рассказать вам
об обретении отца…

Вы помните, отец Володи
на фронте без вести пропал.
И нет нигде  могилки, вроде,
в погибших списки не попал…

Скончался  у Володи отчим.
И вот  решила как-то мать
край посетить на Волге отчий
и в Волгограде побывать…

Как будто сердцем что-то чуя,
по Волгограду шла она…
Вдруг,  глядь, – навстречу  Сашка Чуйкин,
тот, чья была она жена…

Он постарел,  и чуб казацкий
изрядно сединой побит,
уже отнюдь не залихватский,
каким был в молодости, вид…

И вмиг все чувства – на свободу,
ведь нету ни за кем  вины…
Хоть тридцать два минуло года
с проклятой, страшной той войны.

Узнал и он! Объятья,  слёзы…
Чужие взгляды исподволь…
И снова сердце жгут вопросы…
И на заживших  ранах – соль…

«Что я пропал безвестно, типа,
ошибка. Вот с  Юрги ответ,
мол, в сорок третьем вы от тифа
скончались… Что вас с Вовкой нет!»

Погоревав, отец женился,
и сына Вовкою нарёк…
С семьёю новой как-то сжился,
а горе  вглубь души упёк…

Через три года приезжал он
в Ивановскую область жить…
Ах, как Володю умолял он
фамилию назад сменить…

И отчество его чтоб было…
Но сын не учен предавать!
И проявил он воли силу,
и поддержала сына мать!

А   Александр Семёныч скоро
ушёл навек на небеса.
Оттуда, кажется, с укором
глядят отцовские глаза…

Но кто-то третий шепчет в ухо:
«Не ты, Володя, виноват!
Война – виновница разлуки
и судеб всех разбитых, брат…»

8. Смоленск

А перед ним  Смоленск маячит!
Наш славный, наш прекрасный град.
Здесь путь его не однозначен…
Порой не знаешь, что сказать…

Расстался Венгр с программой «Время»,
с «Вестями» ВГТРК…
На радио тянул он бремя,
но… бесполезное пока…

В Администрации работал,
на электронных СМИ «сидел» …
А время требовало что-то,
за дело сердцем он болел!

Вот тут и накатила Катынь,
вернувшись из небытия.
Как из окопов в бой солдаты,
шагнула молодость твоя!

И снова он – в лауреатах,
и снова – Премия СЖ!
И снова – имя на плакатах,
чуть подзабытое уже…

И «Недописанные главы»
Смоленской крепости  пошли…
И Дипломантом ТЭФИ стал он
во славу отческой земли…

Он рейтинг, до нуля упавший,
информпрограммы  возродил.
Бойцов он, без вести  пропавших
в людскую память возвратил!

И было множество проектов,
десятки авторских программ.
Как благодарны мы за это
Венгржновскому, он знает сам!

Он с демонстраций и парадов
свой незабвенный репортаж
вёл искромётно, как с эстрады:
Напор, эмоции, кураж!..

И больше из шести десятков
тех лет, что держит микрофон,
он наш, Смоленский, без остатка!
Он здесь живёт! Творит здесь он!

Высокий мастер репортажа!
Палитры гений звуковой!
Доводит он людей до ража,
весь арсенал включая свой!

Давайте же ему сегодня
спасибо скажем на весь мир!
Озвучим, что для нас Володя
Венгржновский – больше, чем кумир!

Старейший репортёр России!
Ждёт Книга Гиннеса тебя!
Здоровья и  небесной сини
желаем мы  тебе,  любя!

Талант твой гранями Сваровски
пускай сверкает много лет…
У микрофона – наш  Венгржновский,
которому износа  нет!

к 10 марта 2020 года