За все отвечает серебро

Десятилетняя Леся сидела, низко опустив голову. Напротив, в углу, всхлипывала, уткнувшись в подол платья, её мать, совсем еще молодая женщина лет сорока, но сейчас она выглядела несчастной и подавленной. Еще не прошло и пару месяцев, как она схоронила мужа, Лесиного отца. Сбоку, под руку матери подлез маленький братик Сережка, а старшие сестры укоризненно разглядывали Лесю. Лесе хотелось провалиться сейчас же сквозь землю, но этого не случилось. Хотелось кричать от непонимания происходящего, но ком застрял в горле.

- Пойдемте к Дороховым. Все пойдем! Вместе! – сказала, как отрезала старшая сестра.
- А как мы скажем им? – пискнула неуверенно вторая сестра, что помладше.
- Правду!

Ох, уж эта, правда! Как бы сейчас хотелось Лесе отмотать время назад. Почему она не догадалась, ведь поведение подружки говорило само за себя.
Похороны отца случились как то внезапно. Был человек, и не стало, трагическая гибель. Леся сразу даже и не осознала. По вечерам она сидела у окна, поджидая отца с работы. Потом, вдруг, встрепенется, но не заплачет, а какое-то радостное чувство ей овладеет. Она предвкушала новый виток жизни, что уже никто не будет приходить домой пьяным и устраивать до утра скандалы. А потом, придут, вдруг, на память похоронные молитвы: «Упокой душу раба Божьего Михаила. И ныне, и присно, и во веки веков». Леся не могла еще привыкнуть к новому статусу сироты. То он ее пугал, то, вдруг, заиграет новыми перспективами. И, наконец, устав от всех этих непонятных событий, она позвала поиграть в куклы Аннушку Дорохову, свою подружку и соседку. Игра текла неспешно с особым тихим разговором.
 
- Лесь, я домой!
- А что так быстро? – удивляясь, как Аннушка боком и задом попятилась к выходу, - Давай еще поиграем!

Но, Аннушка быстро замотав головой вышмыгнула уже в открывшуюся дверь. Ничего не понимая, Леся кинулась к окну и опять очень удивилась смешным движениям Аннушки. Она прятала в платье руки, озираясь пугливо по сторонам, прибавляя шагу. Леся, печально вздохнув, собрала кукол и позвала братика встречать с работы маму.
- Собирайтесь, хватит реветь! – настаивала старшая сестра. Но, мама и Леся не могли пошевелиться. Самый тяжкий груз возлег на их плечи. Как бы они сейчас желали, чтобы этого дня не было в их жизни. Вторая сестренка начала жалобно плакать и взяла на руки маленького Сережу, который тоже готов был зареветь.

Неспешно все вместе подошли к дому Дороховых. Мать Аннушки, Галина Ермолаевна, поспешила навстречу.
 
- Галя, - робко начала мама, - Тут вот какое дело. У меня кошелек с деньгами пропал. В шифонер я его подтыкала, в белье. А там все деньги, сорок рублей. Ты поспрашивай Аннушку, посмотри за ней.
- Да ты что такое удумала? Пошто девку мою оболтала?! Да коды это моя девка тащила? Сама тои сунула куды, иль вона, твои девки спёрли. Не по-людски это.
- Тётя Галя, что Вы такое говорите? – взяв на себя всю ответственность переговоров, начала старшая сестра. Ведь мы только отца похоронили, последние деньги остались. Коль не Аннушка, слава Богу! Но, Вы проверьте, поспрашивайте. Посмотрите, может что-то покупать будет.
 
Но, Галина Ермолаевна уже не слушая никого, причитала зычным голосом на всю деревню, как оклеветали и опозорили их. Что глаза бы её не видели нас, бесстыжих. Что, этакие срамницы, сами деньги взяли, а добрых людей оклеветали. А Леся, закрывая уши ладошками, смутно понимала, как её близкая подружка ещё вчера, мгновенно превращалась в сегодняшнего  злодея.

Время шло. Через неделю Аннушка уехала в райцентр утренним автобусом. Возможно, и этот факт остался бы без внимания, коль не тетя Клава, окажись в том же магазине райцентра. Одиннадцатилетняя Аннушка примеряла в комиссионном магазине туфли на огромной платформе с каблуком. Потом она купила килограмм самых дорогих шоколадных конфет, которые редко кто из ребят пробовали. Потом еще что-то, ровно на тридцать восемь рублей семьдесят копеек. Именно эта сумма лежала в тот злополучный день в кошельке, торчавшего из стопки белья в открывшейся двери шифонера. Факт был на лицо, Галина Ермолаевна вернула деньги, молча, и жизнь снова потекла своим чередом, но не для Леси и Аннушки. Вот уже наступило первое сентября, и каждая, на три минуты разделяющего расстояния, вышагивали в школу. А вот в темноте возвращаются из кино, молча глядя в затылок, впереди идущему. Сердце рвалось из груди от непонятных противоречивых чувств. Так хотелось снова беззаботно дружить, рассказывать смешные истории, делиться секретиками и быть просто рядом. Но, поступок Аннушки железобетонной стеной стоял между ними. Леся была готова простить и все забыть, но поймет ли её мама? Не оскорбит ли это её? Да и эти туфли на платформе все время мозолили глаза, а Галина Ермолаевна таким взглядом окидывала Лесю, что хотелось спрятаться и не попадаться на глаза.

Вот так прошли мучительные полгода. Потом, все больше стало забываться, а в деревне уже давно обсуждали другие свежие события. У детей есть невероятная сила – прощать. Но, память оставляет жесткий след. И вот уже они юные барышни. И не раз Леся готова была отдать все ради своей подруги. Она, порою, жертвовала комфортом и уютом своего дома, ночуя в нетопленном доме Аннушки, чтобы поддержать её в беде, когда её родители попали на полгода в ожоговый центр. Вместе доили корову и кормили поросенка. Учились топить русскую печь и, даже, испекли пироги. Бегали  друг к  другу в баню, гребли вместе снег, а вечером в субботу бежали на танцы в клуб. Казалось, что роднее нет души, но никогда Аннушка не переступила порог Лесиного дома. Это было негласное табу, неведомо кем и когда установленное. Вот так вот, выпорхнув из родительского гнезда, разъехались по городам получать профессию после школы. Вскоре и родители продали дома, и хутор осиротел, а потом обзавёлся новыми хозяевами и историями.

Где же сейчас Леся и Аннушка? Не знаю. Наверное, они уже нянчат внуков. А может быть попробовать отыскать в соцсетях? Конечно!
- Привет! Как я рада тебя найти снова! Где ты живешь? Приезжай в гости! – взахлёб, строчит Леся в сообщении.
- Да, конечно, надо, как-нибудь…
- Как ты живёшь? Как дети, внуки?
- У меня не как у тебя…
- Приедешь?
- Да… Как-нибудь…
Окошечко онлайн вновь засветилось молчанием.

В библии есть интересное место Писания о серебре, как о деньгах - в книге Екклесиаста, глава 10, стих 19, говорится, что за все отвечает серебро. За деньги мы покупаем хлеб для голодных, лекарство для больных, дома для бездомных, оружие для убийства. Все, что мы приобретаем, все покупается за деньги. Деньги могут служить тебе, а может быть наоборот, ты служишь деньгам. И каковы мотивы твоего сердца, к тому и прилеплено твое сердце. У одного человека сердце жертвенное, щедрое, благословляющее, а у другого – коростолюбивое, сребролюбивое и завистливое. Для чего сегодня тебе нужны деньги? На что ты тратишь свои финансы, и не завидует ли твое сердце тому, что видит твой глаз? Немудрено, если мотивы не чисты, то и рука твоя будет нечистой и потянется к чужому, невзирая на принципы чести и достоинства. И в этой истории, простая девочка стала заложницей нечистоплотности; завистливых и корыстных мотивов, которые, как печать наложились на всю ее дальнейшую жизнь. Разорвать этот порочный круг может только Бог. Прямо сейчас склонись пред Ним и скажи, как сильно ты нуждаешься в этом. Попроси у Него прощения. Пусть Его святая кровь омоет тебя от греха, очистит всю грязь и даст силы измениться и жить со Христом!