Станка Пенчева Весь мир

Славно нынче все потрудились.
Солнце неторопливо взбиралось на небо,
давая растениям время набраться энергии
и произвести всё, что кому полагается:
сладкое, горькое, жгучее,  колкое,
душистое, бесполезно красивое…
Вода странствовала по мрачному подземелью,
наполняла колодцы, воспаряла облаком;
ласточки  старательно кроили воздух,
показывая своим оперившимся детям,
как преодолевается гравитация;
щенок неуклюже подпрыгивал за бабочками,
но яростно облаивал цыганские повозки;
понуро плелись ишаки, едва заметные
под грудами лохматого сена,
коровы наполняли вымя молоком,
невидимая птица висела в зените
и метала оттуда стеклянный бисер…
А я, босиком, копалась в земле
и была не выше самой травы,
не больше камешка, лежащего в моих ногах —
но единственною, собравшею
всё в единую горсточку мысли.
Однодневка была мне сестрою,
но за плечами у меня дышала вечность.

----------------------------------------
Станка Пенчева
Целият свят

Днес всички се трудихме добре.               
Слънцето бавно изкачваше небето,               
за да могат растенията да пият енергия            
и да произвеждат, каквото им се полага:         
сладко, отровно, люто, целебно,               
ароматно, горчиво, безполезно красиво…      
Водата пътуваше в подземните мрачини,         
пълнеше кладенците, издигаше се в облак;      
лястовици разкрояваха въздуха               
и старателно показваха на децата си,               
как се преодолява гравитацията;               
кучето скачаше тромаво подир пеперудите,   
но и облайваше с ярост циганските каручки;   
магаретата кретаха, почти захлупени               
от грамадите бухлато сено,               
кравите пълнеха вимета си с мляко,               
едно невидимо птиче висеше в зенита            
и пръскаше от там стъклени мъниста…         
А аз си копаех боса в пръстта,               
не по-голяма от тревата,               
не по-важна от камъчето в краката ми —      
ала единствената, побрала               
всичко това в шепата на мисълта.               
Беше ми сестра еднодневката,               
но зад рамото ми дишаше вечността.