Шоссе до лунного восхода

Ты помнишь выстрелы на Пасху в доме Морисов?
Заметок в местных газетёнках завались.
С тех самых пор сиротка Энн совсем не молится,
её холодный мир укутан в чёрный флис.

По полной бак залить и взять с собой развеяться
без прав до лунного восхода по шоссе
я приезжал вчера, но становился зверем сам:
в газетных вырезках писали о шизе.

Они расклеены в три слоя аж по комнате,
в статейке каждой ощущалась боль её.
Жизнь не стоит на месте, вряд ли это помните,
она — читает их, напьётся и блюёт.

По пуле в голову пустить при задержании,
не догадавшись, по ногам стрелял шериф.
Ловлю себя на мысли, то что я уже не я,
то обнимаю Энн, то мну гитарный гриф.

На днях из госпиталя выпишется бабушка.
Старушку Марту с горя вмиг разбил инсульт,
а тех, кто этому виной не жрут опарыши.
Прости, приятель, с кружки пива чушь несу.

Сегодня кончится похмельем, завтра снова мне
проведать нужно и тащить её из тьмы,
у жертв трагедии не только дни суровыми
и беспросветными бывают, но и сны.

Соседи смотрят косо, я бы им Набокова
читать не дал, итак в их тёмных бошках дурь.
Молчим, обнявшись, не друг в друге, где-то около —
я на Земле ещё, она уже в аду.

Привёз палёные бутылки две в пакете я
и посидели, подливая вИна в ад.
Семнадцать летом будет. Жуткая трагедия
на плечи юности, но бог не виноват.

Мы дружим года два. Знакомство в летнем лагере
свело двоих в одно — она мой свет в ночи.
Отец её учил остерегаться байкеров,
но что в их секте есть безумцы не учил.

28 февраля 2020 21:40