Печальное имя Мария

*
Мария Данилова так и не выучила украинский язык. Жена самого Сосюры, а не чья-нибудь.
И другой факт. Истерзавшись вынужденно доносить органам на мужа и прочую «ненадежную» интеллигенцию, покаялась, написав письмо главе Союза писателей Украины Корнейчуку. Нашла кому. Тот, понятно, с лету переправил цидулку куда следует, и раскаявшаяся грешница была осуждена на десять лет исправительных работ.
Провела в лагерях половину срока, вернулась во время хрущовской оттепели.
В Киеве Сосюра нес ее домой на руках, как гласит легенда.
О работе на НКВД Мария призналась Сосюре еще в начале сороковых, то есть за годы и годы до ареста, — так они и жили с этим.

Що я можу?.. скажи... Мої дні, мов хрести.
Я не мав і нічого не маю.
Ти стоїш і мовчиш... тільки вітер тремтить,
на плечі твоїм шаль підіймає...

Зеленіють жита, і любов одцвіта,
і волошки у полі синіють.
Од дихання мого тихий мак обліта,
ніби ім’я печальне — Марія...

Написано в двадцатые, встреча с реальной, а не "виртуальной" Марией произойдет лишь через шесть лет, но объемы судьбы стихотворение вмещает гораздо большие, чем могло представиться в молодости.
Да, собственно, в хороших стихах всегда так. В них не момент, а целая жизнь, а то и вечность вдобавок, по крайней мере — ее некая часть.

*
Сосюра писал и по-русски. Вначале. Но наша земля, даже если она донбасская, а он появился на свет и вырос именно там, больше склонна рождать и поддерживать украинских поэтов. Он это почувствовал сразу, едва обратился к украинскому языку, — по новому биению сердца, по новому бурлению крови, по новым, действительно бескрайним горизонтам, открывшимся его таланту. В чужом слове он бы не состоялся.

(Из книги "Порох и метан", 2017)