Две ладони

Две ладони,  почти что детские.  Русской бабе всё нипочём.
Лишь найди аргументы веские да известное всем плечо.
Светик милый,  родной Алёшенька  -  всё выглядывала его.
Постучалась беда непрошеной,  прячь в подушку звериный вой.
От звонка до звонка три годика.  И сыночку третий годок.
На щеке возле ямки родинка.  "Весь в отца,  -  всё цвела.  -  Сынок".
Две ладони,  почти девчоночьи.  Русской бабе всё нипочём.
А сынок пропадает до ночи.  Ждать-пождать.  Под хмельком "плечо".
Слёзы,  сопли утри.  Не время им.  Не стучись лихоманка в дверь.
Сын теперь офицер  -  как верилось.  И сам чёрт ей не брат теперь.
Течной сукой война  -  будь проклята!  Кандагар...  Где хоть есть такой?
Но не смей окунаться в прошлое и терять от беды покой.
Отмолила,  отвыла,  выждала.  Светик милый,  сыночек,  жаль...
Схоронила "плечо" и выжила.  Лишь подушке   -   свою печаль.
Две ладони,  что карта родины.  Русской бабе всё нипочём.
А из зеркала жизнь-уродина.  И уже не сыскать плечо.
Спился сын.  Подчистую.  Адово.  Третий год не слыхать вестей.
Надо бы помолиться.  Надо бы...  Санитарка несёт постель.

На табличке четыре циферки. 
Свежий холмик и сойкин смех .
Эпопея родной специфики. 
Слава,  Господи,  не у всех!