Прозрачный человек

Он стоял и смотрел, как я тщетно иду назад, как во мне разрываются бездны холодным взрывом. Он стоял и смотрел, как себе создаю я Ад из того, что во мне отголоском когда-то было; как во мне отзывается сутью не тех вещей мой отрешенный взгляд, не затронувший грань предела. Как себе задаю вопрос, кто сейчас я, чей, и отчаянной дрожью исходит совсем не тело, а невидимый бласт, на котором - мои грехи, пережитки былого и остро-больные грани, сквозь которые вьётся слияние всех стихий, что главенствуют разом, бушующими волнами.

Он стоял и смотрел. Чуть поодаль, в своём плаще, улыбались без смеха глаза его - терпкий холод. Он рассказывал мне (но без звука) ту суть вещей, часть которой во мне всё немыслимое поборет.
Он рассказывал мне... Только слушал ли я его? Свой терновый венец поправляя дрожащим пальцем, я пытался насквозь разглядеть в тишине того, кому здесь без призыва не должно бы появляться, и кому я отдал от себя ту святую часть, о которой ветра в полнолуние томно плачут.
Он спросил у меня, почему не могу я пасть - я ответил ему, что падения мало значат, если есть, где взлететь, где расправить свои крыла, прожигая насквозь отболевшее талым снегом, оставляя в себе пару полочек для тепла, чтобы стало оно талисманом и оберегом.

Он о многом сказал. Он впивал свой виновный взгляд во глубины моих ожиданий и давних страхов. Я тогда перестал создавать свой незримый Ад, к осознанию взлетев, с не бывалым ещё размахом; и открылось во мне нечто светлое, точно в счёт темноте непроглядной, ничью вырывая рьяно. Я надеялся (может), что он насовсем уйдёт, но он дальше стоял, прорывая во мне изъяны и наружу кладя, как отживший свои года тёмный плащ из беззвёздных волокон от тьмы и света. Я тогда перестал (что привычно) чего-то ждать, и отдался ветрам, что гуляли в безверье где-то.
Я вгляделся, и вдруг оказался прозрачным он, суть вещей, что рентгеном, свободно взрезая в душу; он шептал мне о вечном, о сложном и о простом, я же, будто прозрев, безоглядно и жадно слушал.

Он стоял и смотрел... И прозрачен его был взгляд, и терновые ветви касались его лишь с краю.
Но привычным теперь оказался мой новый Ад, потому что я сам себе правило, сам играю в этой долгой игре, где скрывается смысл всего; Он уже не вдали - Он внутри, заправляя сутью.

Без прозрачных вещей не свершается ничего, и душа выбирает лишь нужное в перепутье.

4.4.16