Я вырвался из плена октября
Я раб судьбы, но больше чем Сенека
нуждаюсь в истине:под коброй фонаря
подстерегая память человека,
она способна, раня сердце, пить
напиток из густой кровавой влаги.
и вечною прослыв, испепелить
стоическим терпеньем колымаги,
в которых въехали в историю лжецы.
Их лица откормленные знакомы
не только мне. Московские купцы
продали им и право, и дипломы,
и трон монарха; честью дочерей
себе купили право быть живыми,
но, проживая в обществе людей,
едва ль себя считали таковыми.
Безгрешные! Вот Дарвин накрутил,
деля людей на расовые кланы.
Хотя мы делимся на тех, кто в Боге жил
и тех, кто вёл свой род от обезьяны.
Свидетельство о публикации №120022607668