Картинка из жизни

Я шел по ночи во свояси
Медально звездным октябрем
И клял зигзаги ипостаси,
Вступившей в спор с календарем,

Искал ответы и решенья
И мыслил в свете перспектив,
Корил себя за прегрешенья,
Из спячки совесть разбудив.

Но впереди – картина маслом,
И это явно не Ван Гог,
Какой-то мэн в кертоне красном
С моста сигнуть нашел предлог.

-«Привет приятель! Что в повестке,
Какие пункты на лицо,
Какой персоне ты в отместку
Решил пожертвовать тельцо?»

И тело скорбно отвечало
Потусторонним языком:
« На этом свете счастья мало,
Иду искать на свете том…».

-«Небось, ты с бабой не поладил?
Ну так мне прямо и скажи!
Она, поди, Марина Влади,
И бюст у ней 4 джи?».

-«Как все богини бестелесна,
Под нимбом прелести она.
Твоя скабрезность не уместна.
Изыди, мерзкий сатана!».

-«Пойду, конечно. Дай мобильник,
Тебе он больше ни к чему,
В низу полезней кипятильник,
В плюс шесть не жарко ни кому.

Ну так и знал: Татьяна Бойко,
 Барменша бара «Хэменгвэй».
Ты погоди топиться, стой-ка
Пойдем, по стопочке у ней!

У ней музон полощет ноты,
И кофе томится в амбре,
А ты тут мерзнешь до икоты,
Торчишь как кукишь на горе.»

Чудила с Нижнего Тагила
От тяжкой горечи вздохнул,
Полез кряхтя через перила
И с плачем в грудь меня боднул.

-«Ну что ты так, не все ведь скверно,
Еще наладится у вас,
Она уж мается, наверно,
И ждет тебя не первый час!».

Мы подошли с чудилой к бару.
«Дайкири» мне б не помешал,
Но я вернул героя в пару,
И резво к дому побежал.

Я встретил их спустя полгода
На перекрестке трех дорог.
Живот являл наличье плода
Благослови дитя Ван Гог…