Синей птицей Ужели ей стану?

Синей птицей… Ужели ей стану?
Ощутив за спиной взмах крыла.
Неужели вдохну воздух пряный,
Отмолив свою жизнь добела?

Что же, руки, как прежде с цепями,
Ходят в гневе опять желваки,
Как загладить молитвами память,
Если мысли отнюдь не легки.

***

Ну-ка, ветер, гуляка удалый,
Неспокойно тебе в парусах?
Глянь-ко, дети, да меньшего малый,
Головёнки, всё рожь в васильках.

Напилось снова племя чужое
Чистой русской горючей слезы.
Что ж ты, царь, безответен к разбоям,
Что творят в порубежьях Руси?

Али люд продаётся не русский
На торгах Шемахи и Кафы
Или взор затуманили бусы,
Что царице приносят в дары.

— Казаки, что решать будем с вором
Кто остался от сечи живой?
— За борт всех и всего разговоров!
Пусть решает судьбу водяной!

Скачут шаха гонцы верховые,
Донести грозный окрик послам:
Де, по Волге людишки лихие
Закрывают проходы купцам.

Мол, нарушил правитель Московский
Договоры, купцов не смущать.
Хлебом - солью заморского гостя
При дворе у себя привечать.

***

С Дона выдачи нет — знамо дело,
Потянулись к реке мужики.
Крепость хуже неволи заела.
Барин лют: хошь продай, хошь секи.

Крепнет вольница к году от года,
Мыслит шире уже атаман,
Думой тяжек большого похода,
Оглоушить в тылу персиян.

— Казачки, мне ответьте, доколе,
Будут кровь пить с нас, аки комар?
Брата нашего пленом неволить,
Продавая с торгов, как товар?

Не пора ли, пойти, нам с разором,
Воздавая за козни все мстой,
Братьев выручить, тама, за морем,
Потревожить персидский покой?!

— Любо! Любо! И козней боярам
Не спускать за измену царю,
Допустившие то за подарки,
Разжиревшими вшой на миру!

Переволоком из Дону в Волгу,
На просторы Хвалынской волны —
Ходит много теперь кривотолков,
Что причиной всему зипуны.

Как бы не было, множилось войско.
Под начало пленён караван,
Надо ж по морю рать перебросить,
Не с руки на просторах челнам.

Толи так перешли, иль обманом,
Встал под руку Яик - городок.
Рассудить, когда время туманно?…
И мужицкому выплеску срок?

Шёл к Степану в казачью ватагу
И стрелец, и холоп, и солдат,
Кто сраженьем хмелел, словно брагой,
Кто был гневом за брата объят.

Мста вообще-то не баская штука,
Аще если поход к зипунам.
Кровь всегда круговая порука,
Наставляя запомнить векам.

Открывали ворота напором,
Сея страх по чужим берегам.
Не один пал под натиском город,
Дань слагая к казацким ногам.

Помнят стены седого Дербента,
Астрабадские, Решта, Баку,
Как валились пред ним на колени,
Отдаваясь на милость врагу.

Не глумились казаки над бабой
И дитя тронуть тож не моги.
Ну, а если до блуда кто слабый,
Погибал от Степана руки.

Дело сделано, путь восвояси
Бьёт крутая волна струг в бока
Горы золота, это ль богатство
Коли нету водицы глотка

В Исфахане тревожные вести:
Взят Баку и на Сенги-Мугань
Флот урусов, всех грабит окрестно,
Что бунчук держит там атаман.

Окружил Мамед-хан, охвативши
Флот армадой, рядами цепей.
Не проскочут сквозь цепь даже мыши,
А не то что десяток ладей.

Много ль, мало ль, из плена невольных,
Прошлых лет не укажет рука,
Возвратилось по Божией воле,
Кто считал когда жизнь мужика.

Только правила Стенькой удача,
Может доброго дела зарок.
Ну везение и не иначе,
Угодило ядро в погребок.

Разорвав взрывом чрево сандала,
Флагман ханский пуская на дно,
Корабли, что с ним цепью связали,
Увлекая вослед заодно.

Шах персидский не видел позора,
Щепки, люди, обломки, чалмы.
Всё приняло Хвалынское море,
Атаману дорогу омыв.

Горе, горе ждало адмирала,
Падишах не простит им суда,
Приумножились хана печали,
Сын любимый пропал, Шеболда.

***

Вот и Астрахань, ждал воевода,
Стеньки Разина с моря приход,
Уж готовили клетки в подводах,
Да героем встречает народ.

Делать нечего, царской бумагой,
Оправдали былые грехи.
Сняли пушки с ладей, сняли флаги,
Пожурили: "От дел отрекись".

Отобрали и долю добычи,
Для полнения царской казны.
На Руси у бояр есть обычай,
Подержал леденец, так лизни.

Но решил воевода иное,
Вслед Степану послать полк стрельцов,
Что чудно, все едино, без боя,
Поступили в ватагу донцов.

Всяко разного бают в народе:
Что отступник, злодей, чародей.
Кто-то чает о новом приходе,
Что защитою был для людей.