Прозаическая миниатюра номер 25. 1

однако сами знаете: в этом вековечном ожидании сочетания всех перипетий и условностей мы пополняем число коллег карандашкина — который, конечно, на деле примет чакры за кисту и никуда из конторы не побежит (не умеет, уж простите, бегать: несолидно). да и новоявленным сотрудникам заодно ампутирует вилле цум лебен: производительности для

так, из наших худосочных тел в чистых рубашках, строится Большой Карандашкин Риф, сквозь монолит которого не слышен немощный романтизм

лишь редкие единицы, чуткие к его зову, портят нам будни, мочась непрошеным граалем в кулер с пресной водой. мы называем их сумасбродами и фиглярами, а лет через сто пишем про них подобные зарисовки

ведь романтизм всегда побеждает. несвоевременно и не там, где нам бы хотелось, но всегда. если б не чудаки, что им угрожают, карандашкин не находил бы ценными свои кулер-удавку и кофе в полоску

ложные ли ценности, если он жив и процветает; как следствие, ложен ли романтизм? то-то же