Я смотрю на людей и чую...

***

Я смотрю на людей и чую: стоит поправить ношу.
Один улыбается, как эйчар, а мне тошно.
Тошно так, будто все прощанья с вокзальных станций
Проходили через меня, чтоб во мне остаться.

Как будто тянутся из меня все горячие точки,
Когда становится тихо, в подвале сидеть невмочь мне,
И я выползаю на серый свет, с небес ничего не падает,
И я не чувствую себя боле ни божеством, ни падалью.

Внутри меня кровоточит Чечня и Горловка –
Каждая вещь в себе, в невыразимом облике.
Будто бьешься в клетке, а не лежишь, и от этого только хуже,
Смотришься в лужу, только внутри нет ни тебя, ни лужи.

Бездна, в которую я смотрю, выглядывает оттуда,
Господи, помоги, Господи, мне нетрудно…
Просто я никак не могу привыкнуть, что здесь вот «это».
Просто мне беспросветно, просто мне беспросветно.

Все улыбаются, говорят: «ну, чего ты маешься?»
Я иду по цветущей улице, а во мне пожарище.
Я иду, а во мне дыра, как безмолвные крики Припяти.
Я иду, потому что нельзя стоять, потому что тикает.

Кошка с опарышами в груди умерла в ветклинике,
Она не знала ничьей любви, у нее нет имени.
И вот они во мне все: кошки, бабушки, вопли их.
Бабушки ненавидят, говорят, мол «проклята»,

Прокаженная, прокаженная – фильм о дворянской нечисти.
Смотрите же, я – атлант, только он не расправил плечи.
Я смотрю на людей и знаю – надо поправить ношу.
Гетто избранничеств… не могу так больше.