Ложкин и отношение к женщине

      Мне  в Ложкине много чего не нравится. Типа, постоянных повторов, что женщины - это воровки на доверии.
      Вначале я думал, проблема - в его неспособности наладить с ними контакт, сооблазнить и т.д.. Отсюда - враждебность.
      Но один случай полностью изменил мое мнение.
      Как-то мы шли весной по Пастера: Ложкин, Тампон и я.
      Не помню уже в связи с чем, Боря сказал, что познакомиться с женщиной просто, любая тема, слово может быть поводом. И вдруг Тампон высказывается в том духе, что еще проще болтать об этом без всякого подтвержденния. Я опешил, до этого он вел себя скромно и незаметно, хотя Боря предупреждал о его скрываемой наглости. Может поэтому, он и отреагировал без удивления.
      - Ты хочешь сказать, что я не отвечаю, за свои слова?
      - Ну..., - Тампон промычал чего-то неопределенно.
      - А ты отвечаешь?
      Он не давал ему шанса отработать назад.
      - Отвечаю.
      - Тогда сейчас я сниму любую женщину, на которую ты укажешь. Согласен?
      - Согласен.
      - Викт*ор - свидетель.
      Мы подошли к трамвайной остановке.
      - Но бесплатно я не даю уроки. Знакомлюсь - с тебя тридцать гривень.
      Поворот в ситуации был неожиданным, но Тампон снова себя проявил.
      - А если нет, то с тебя. А слово - "сперматозоиды".
      Ты, смотри, мудак, подумал я, сколько лаптем прикидывался.
      Подошла полупустая "тройка". Мы вошли с задней площадки. Я подсознательно прикидывал, на кого укажет Тампон. Были и пожилые, и старухи, и молодые. Я считал, что Тампон выберет молодую, но он опять меня удивил.
      - Вон та.
      Стало ясно, что Боря проиграет тридцатку. Тампон оказался хитрее. С молодой были шансы как за, так и против. Здесь явный провал.
      Обьяснить, почему, было трудно. Внешне ничего особенного. Может, какая-то элегантность, изящность в одежде, в том как она стояла, но в чем конкретно, так сразу и не ухватишь. Какая-то мягкость, приятность, и вместе с тем внутренний стержень, убежденность.. в чем? которая и определяла ее абсолютную неприступность.
      Боря перевесил сумку на левое плечо и начал пробираться вперед, мы следом. Он обошел женщину и стал рядом впереди по ходу трамвая.
      На остановке Соборки вошло много людей. Стало теснее. Я чувствовал напряжение. В любой момент женщина могла выйти. Ложкину надо было поторопиться. Мы проехали цветочный павильон, Бунина.
      При вьезде на Тираспольскую площадь трамвай резко затормозил на светофоре, и всех качнуло вперед инерцией. Женщину на мгновение прислонило к плечу Ложкина.
      - Осторожней, ради бога. Осторожней..
      Он с огромной тщательностью и осторожностью поправил сумку.
      - Осторожней.. - повторил он.
      - А что у вас там такое? - спросила женщина. - Бомба?
      - Нет. Сперматозоиды. В термосе.
      Я взмок мгновенно. Женщина продолжала смотреть на Борю и молчала.
      - Очень нежный, чувствительный и деликатный товар, - сказал Боря.
      Все, понял я, конец, "товар", не то слово, ошибка, конец.
      - А почему вы возите такой деликатный товар в трамвае? - спросила женщина.
      - Ну, вы же..
      Толстая с пакетами втиснулась между нами. Ничего не было слышно. Тампон полез боком, выставив ухо, но я резко развернулся и отсек его явные манипуляции, главные условия были выполнены.
      На Тираспольской они вышли. Мы сквозь стекло смотрели, как Боря что-то ей говорит. Она ответила. Трамвай поехал дальше.