Будь

Вечер. Зябко. Ветер дует
В водосточную трубу.
На столбе фонарь танцует,
Зля февральскую пургу.

В подворотне две фигуры.
Шире делаю шаги.
Голос, тусклый от простуды –
Ради Бога, помоги.

Мать и сын – совсем подросток
Худоба в обводах скул.
Недоверчив, даже жёсток
Взгляд не детский. Я вздохнул.

И припомнились нежданно
Снег, кибитка и мороз,
Как в глухой степи однажды
Чуть до смерти не замёрз

***

То ли дым полнеба выел,
То ли войлочный туман,
То ль пастух небесный вывел
Туч косматых караван,

Только стало неуютно
В замерзающем возке.
Степь, февраль, седое утро,
Спит ямщик на облучке.

Белым пеплом сигаретным
посыпает плечи снег,
засыпая незаметно
неширокий санный след.

Лошадь встряла по колено
После долгого пути.
И понятно, что из плена
Не спастись и не дойти.

Да и нужно ли пытаться?
Сердце студит холодком.
А не лучше ли остаться,
И забыться вечным сном?

Вдруг, сквозь дрёму, свиристелью
Колокольчик зазвенел.
Чу, затих. И снова трелью
Где-то рядышком запел.

Из лощинки показались
двое крашеных саней
- Что, родные, заплутались?
Нужно было брать левей.

Соскочили, подтолкнули,
Показали торный путь,
И как птицы упорхнули
Прокричав сквозь ветер – Будь.

***

С той поры поступок каждый
Я сверяю с этим Будь.
И надеюсь, что однажды
Этот долг смогу вернуть.

Мать и сын стоят печалясь,
Под шрапнелью снеговой.
Нет, не зря мы повстречались,
Забираю вас домой.

Понемногу отогрелись,
Ужин поздний на столе,
Подкрепились, раскраснелись,
Постелились в полутьме

Свет янтарный чуть сочится -
Печка теплится в углу.
За окном фонарь бранится
На февральскую пургу.