Когда кого-то обвиняем

Когда кого-то обвиняем,
не мстим ли мы, и всякий раз
ему свою вину вменяем,
ведь, «преступленье» – судит нас.

...Хочу в своём «особом мненье»,
признав, что вор, конечно, вор,
всё ж уточнить: факт преступленья –
выносит «судьям» приговор.

Запреты, акты, наказанья
лишь узаконивают брак –
чистосердечное признанье,
что что-то в обществе не так.

Да, чтоб река была рекою,
нужны стихии берега.
Но течь – куда?.. не знать покоя? –
Чья здесь главенствует рука?

Рельеф – судьба ручьёв и речек!
И наша с вами... Кем бы, где
не возомнил бы человечек
себя – подобен он воде.

(Случайно что ли,  наше тело
водохранилищу под стать:
вода втекает, сделав дело,
прочь вытекает... Благодать!).

Так вот, не дай бог, воспылает
судьбу напрячь наш имярек –
богатства, власти возжелает,
сменить течения у рек...

Попрёт, как танк, давя запреты,
«рельеф» рихтуя под себя.
Он кончит так же, как все «эти»,
шальные дети Октября.

Горя идеею отмщенья,
другой, не выверив «рельеф»,
судебным праведным решеньем
гранитный срубит барельеф.

Причинно-следственные связи
сложны, но в главном всё ж просты:
нет на Земле «европ» и «азий»,
есть тверди и времён пласты.

Рельеф сложившийся так сложен,
чтоб упростить, сведя на нет,
людьми преступно он заложен
в маршруты ядерных ракет.

Нужны ли будут после судьи?!
Единственный тогда арбитр,
амёба спросит: «Что ж вы, люди?
Вновь «глиной» мне у Бога быть...».

...Когда кого-то обвиняем,
не мстим ли мы, и всякий раз
ему свою вину вменяем –
все «преступленья» судят нас.