Пленник кирпичного завода

(Со слов Родионова Олега Петровича)

Пот, усталость. Кирпичная пыль
В медь окрасила бренное тело.
А на ужин какая-то гниль,
От которой в желудке гудело.

Всё выпытывал исподтишка
У охраны, без лишней шумихи,
У водителя грузовика
И у грузной, седой поварихи:
Что за местность и город какой
Расположен в ближайшей округе?
Как пробраться в Россию, домой —
Я пытался узнать у обслуги.
Бесполезно — твердили рабы,
Кто пытался — не долго гуляли,
Их ловили, ломали горбы.
Вновь кирпич и еды не давали.

Цель поставлена! В адской жаре
Я, желаньем свободы объятый,
Под брезентом, в кирпичном каре
Дагестанцем-водилой был спрятан.
У ближайшей развилки дорог,
Я свободный в полёте, как птица!
Ночь в горах. Я изрядно продрог,
Да и где бы едой разживиться?

Попадал в передряги не раз,
Кто бродил тем маршрутом — те знают.
Ну а что вы хотите — Кавказ,
Здесь законы свои почитают.

В храм попал я в надежде одной,
(Здесь уж точно меня не обманут)
Что помогут добраться домой
И надёжной защитою станут.
Но святые отцы не спешат,
Предлагая трудиться во благо,
Бедолагам таким помогать.
Вновь я раб подневольный-бедняга.

Я сбежал! А куда и зачем?
Ведь я где-то, когда-то родился.
Память напрочь — откуда и кем
Был украден, как я ни трудился.
А дорога течёт, как ручей
По степям, по просёлкам, по весям.
Вдаль бреду я бездомный, ничей,
Как зовут — сам себе неизвестен.
Перелески, холмы, да поля
Проплывают замедленным кадром.
В кровь разбитые ноги.Земля
Въелась в тело рельефным меандром.

Через множество разных препон,
Обмороженный, хворый ужасно
Дальнобойщиком перевезён
До Москвы в полицейский участок.
Подарил мне водитель пальто,
Обувь дал — я был сильно простужен.
А в участке — ведь ты же "никто",
Тьма таких — никому ты не нужен.

Ампутировать ноги пришлось.
Вновь застрял я в мирской передряге.
На коляске, в подземном метро
Стал теперь я московским бродягой.