Картошка. Быль

Картошка (быль)

На грязно-заснеженном мокром асфальте
Лежала картошка в коричневом платье.
Я даже сказал бы, не просто лежала -
Валялась... Толпа ее не замечала.

В обычный февральский нахмуренный будень -
Голландский добротный картофельный клубень.
Картошка почти уже с грязью  смешалась,
Лишь порванным платьем чуть-чуть выделялась.

Мечты у картошки, назло ее боли,
Раздеться, и в ванну горячую с солью.
Потом развалиться такой распаленной
С огурчиком крепким, на луке зеленом...

Но тут из мечты ее выпнули грубо.
Мальчишка какой-то, и прямо под трубы.
- Вот здесь-то меня не найдут, вероятно.
Мираж растворился о жизни приятной.

Лежит под трубой отопления синей.
А кто ж виноват в ее горькой судьбине?

Быть может, с дырявой авоськой старушка?
Торговец, водитель, садовник из Кушвы?
А может быть, это был сам Петр Первый,
Что клубни привез этой pomme de terre?

 Голландцы, индейцы на старой пирОге...
Вот весь ее путь - от трубы и до Бога.
Растянем уже до конца одеяло,
Почти у всего есть конец и начало.

Начало мы более-менее знаем,
А что же в конце? Тишина. Наблюдаем.

Темнело, морозец крепчал не на шутку.
В коляске, на горке, заплакал малютка.
С ним мама в наушниках рядом стояла,
И глупые мемы в смартфоне читала.

В домах, кое-где, замелькали окошки.
Под синей трубой замерзала картошка.

Вдоль серого дома плелась бедолага -
Голодная, еле живая, дворняга.
Хозяйки ее уж пять лет, как не стало.
Бабуля Эльвирой ее называла.

Пять лет по подвалам, пять лет в подворотнях,
Пять лет без любви ,без тепла, без заботы.

Эльвира любила сырую картошку -
На морде осталось крахмала немножко.

Вот здесь сей рассказ мы могли и закончить.
Дворняжке картошка понравилась очень.
И силушка к ней, хоть немного, вернулась,
Эльвира согрелась... и вдруг, встрепенулась!

Коляска с горы вдруг поехала быстро...
А рядом дорога. Мгновение-искра.
Собака не мешкая с места рванула,
И лапу, меж спиц, в колесо запихнула.

Коляску с собакой тащило немного
Но встала она у бордюра дороги.

Маманя бежит, ей уже не до смеха...

Поломана лапа и хвост переехан.

Хохочет малыш, и довольна Эльвира,
Что стала полезной еще в этом мире.

Эльвиру забрали домой в благодарность.
Теперь у нее предостойная старость.
Отмерзшие лапы прошли понемногу,
И гипс уже сняли давно, слава Богу.

Хвостом она машет и глазки сияют.
Эльвиру все любят, с ней дети играют.

А тут, просто чудо, она ощенилась.
Ей счастье собачье такое не снилось.

Горит в коридоре торшер приглушенно.
Эльвира лежит на подстилке плетенной.
А рядом, в коробке, сопят ее крошки.
Хозяин на кухне готовит картошку.