в хлам
и в ликующей трясучке
наступаю на разбросанные
по полу тела.
они все в хлам,
я тоже в хлам,
но надо всё-таки до дна,
ведь в этом сборище несчастных
я впервые не одна:
привела всех своих монстров,
чтобы до смерти споить,
но в итоге они снова
больно дёргают за нить,
и я танцую, как в припадке,
и смеюсь, как Арлекин,
и все рисую на запястье
туго сдавленной руки,
но бутылка едкой боли
уже лезет через горло,
а на очереди ждут
бокалы чьих-то грязных слез.
все здесь редкостно чужое,
все друг друга ненавидят,
но, поморщившись от горечи,
глотают алкоголь,
и не важно, кто до них
слюнявил рюмки и бокалы -
в этот вечер все - родные
и вкушают чью-то боль.
утро будет без похмелья,
сохранит чертовка-память
все болезненные лица,
каждый тост и анекдот,
звон любого из бокалов,
запах malboro и пиццы -
каждый будет, как вчерашний,
но уже совсем не тот.
Свидетельство о публикации №120021408920