Пророческие книги. Том 2

                Н. МЕДВЕДЕВ



                ПРОРОЧЕСКИЕ КНИГИ
                В  СТИХАХ
                ТОМ 2


                КНИГА ПРОРОКА
                ИЕЗЕКИИЛЯ
Введение.
Обычного читателя Библии книга пророка Иезекииля может привести в замешательство бессвязными, на первый взгляд, видениями, непонятным, требующим истолкования, калейдоскопом вращающихся колес и сухих костей. Многих читателей первое "пугающее" впечатление удерживает от того, чтобы попытаться вникнуть в тайны этой книги. Иероним написал о ней, что она "есть океан и лабиринт Божиих тайн". Необычайные формы видений Иезекииля отражали в себе безмерность Божественной славы.
И они же свидетельствовали о несравненной интенсивности духовного опыта этого пророка в познании им "над-вселенского" Бога. Облеченные в загадочные символы, видения Иезекииля приоткрывают завесу над тайным смыслом вещей. Важно отметить также следующее. Если для Иеремии Бог является как бы "внутренним голосом", а Исаия становится "устами Божьими" после потрясения, пережитого им в храме, где он удостоен был созерцания Его славы (Ис. 6), то духовный опыт Иезекииля находит отражение в целой цепи видений, в которых ему открывалась воля Божья.
Иезекииль был уведен из Иудеи в Вавилон.
Глава 1. Видение славы.
               
Я был среди переселенцев
в то время у реки Ховар.
Мне случай выкинул коленце
и страх всего меня сковал,
когда явилось мне виденье,
не знаю: явь иль сновиденье.               
Я видел: нёсся ураган,
гнал север облако и пламя,
в средине – будто балаган,
окутанный в златое знамя.               
В центре златого вещества
были четыре существа:
их облик был, как у людей,
но ты, читатель, не балдей!
Было у каждого из них
лица четыре и крыла.
Откуда облик сей возник?
Откуда сказка забрела               
сюда телячьими ступнями,
сияющими, словно медь?
Как двигаться такими пнями?
Зачем им это всё иметь?               
Их руки были под крылами,
у всех, как наша, голова,
а справа в каждом – морда льва
и серебрилися бока.               
слева у них – лицо быка,
каждый имел лицо орла,
вверх простирались два крыла,
другие два были на теле,
могли пойти, куда хотели.               
Шли, не сворачивая, прямо,
меж ними двигались упрямо,
подобно факелам, огни…
Господь, избавь и сохрани!               
А рядом с каждым существом
было  ещё по колесу,
я ахинею не несу!
Вокруг заря была разлита.
подобно камню хризолита
было сиянье их и блеск
и радугой слепил их всплеск.               
Всех четырёх колёс ободья
были гигантской высоты,
поверить мне не сможешь ты!
Ободья глаз были полны,
катилися, как шум волны.               
Колёса вместе с существами,
сверкая всеми веществами,
синхронно двигал Дух Творца –
посол Небесного Отца
              Глава 2.
Видение Бога на престоле.
               
Над четырьмя их головами
было подобие платформы
и нам представить трудно с вами,
какой всё это было формы.               
Какой создал всё это ум?
Какой был крыльев этих шум!
Он был, как шум от больших вод,
их грохот шёл под небосвод.               
Когда колёса путь искали,
живые крылья опускали,
звучал над головами голос,
(у меня дыбом вставал волос),
и потрясал вокруг эфир.               
Сиял огромный там сапфир,
на весь тот сказочный простор,
в средине виден был престол,
а также облик человека,
(то было в середине века
четыре тыщи лет тому)
и блики нёс огонь ему,
от радуги струились лавы,
как воплощенье Божьей славы               
Меня ввёл в трепет тот запал,
и я лицом на землю пал,
как срезанный под корень колос,
потом услышал ко  мне голос:               
«Иди к мятежному народу –
еврейским дерзким сыновьям,
коих отцы грешат от роду,
на детях тьма греховных плям.
               
Иди к мятежникам, пророк,
чтоб был от слов твоих им прок.
Над ними будь всегда, как клуша,
хоть и не будут они слушать.               
Скажи им всё, что Я велю.
Вдохну в тебя Дух, как в Илью.
Твоя задача не проста,
теперь открой свои уста,
съешь то, что Я тебе даю,
что в сердце глубоко таю.

             Глава 3.
  Иезекииль ест свиток.               
Смотрю: протянута рука,
в ней свиток за строкой строка,
все песни скорби были в нём,
людей стенания и стоны
и обожгли меня огнём
слёз горьких вылитые тонны.               
«Наполни свитком свой живот».
Я начал есть его  и вот
во рту он сладким стал, как мёд.
Ужель мятежник не поймёт,
хотя он и с дубовым лбом
и намозоленным горбом.               
Чтоб я успех имел у масс,
Бог сделал лоб мне, как алмаз.
Дух Божий тут меня увлёк,
путь предо мной лежал далёк.               
Я на него глаза открыл,
услышал шум взмахнувших крыл
и рядом с ними стук колёс,
который тишину унёс.               
Наказы Бога уловив,
пришёл я в город Тель–Авив
к переселенцам, мне с руки
и поселился у реки.

     390 и 40
дней за преступления.               
   Был в потрясении семь дней,
здесь стали люди мне родней.
А в день восьмой мне было слово,
вот что сказал мне Иегова:               
«Род человеческий любя,
Я сделал сторожем тебя.
Такою будет твоя речь:
ты должен их предостеречь               
всех, всех от грешного пути,
чтоб грешный мог ко мне прийти.
Коль согрешивший не поймёт,
то в беззаконии умрёт.               
Коль ты забыл предостеречь,
тогда совсем другая речь:
с тебя за кровь его взыщу
и ни на йоту не прощу.
               
На мне была божья рука
и Бог позвал меня в долину.
Намокли ноги старика:
в пути шёл дождь, раскисла глина.               
После дождя мир в солнце плавал,
стояла там Господня слава.
Я пал на землю, как бревно,
Дух Божий ждал меня давно:               
«Пойди, заприся в своём доме,
люди опутают тебя,
будешь лежать ты, как в кондоме,
лишь пальчиками теребя.               
Не бойся, знай, по моей воле
язык прилипнет  крепко к нёбу.
Ты, онемев, не будешь боле
лечить греховную утробу.               
Потом откроются уста
и станет речь твоя чиста.
Мятежники приложат уши:
кто хочет в рай, тот будет слушать».

   Глава 4.
Притча о кирпиче.             
Сын человеческий, возьми
кирпич, клади перед собой,
град нарисуй после восьми
и осаждай, веди с ним бой.               
Это для дома Израиля,
к нему осталась только миля,
будут знамения всем им,
чтоб верили словам твоим.               
А сам ты ляг на правый бок,
сюда грехи их положив,
свернись, как будто колобок
в теченье года. Будешь жив!               
Так преступления неси
дома Израиля. Потом
будешь спасать Иуды дом:
на правый бок – и день за год,
евреям напророчь невзгод.               
Тебя верёвками свяжу,
чтоб не звала «мадам сижу».
Ещё послушай, друг меня:
возьми пшеницы, ячменя
и полбы, проса и бобов,
всё это для твоих зубов.               
Всё высыплешь в один сосуд,
те семена тебя спасут.
Ешь пищу весом двести грамм,
не будет со здоровьем драм.               
лишь на сухом от себя кале
хлеб на глазах у всех пеки.
Сыны Израиля искали,
теперь такой вот хлеб нашли.               
Но я сказал: «О, нет, Владыка,
моя душа не знает скверны.
Не ел того, кто пал от рыка,
был львом растерзанный, наверно.               
Господь ответил: «Быть сему,
тогда навоз коровий дам.
В храме потом тебе сниму
хлебные кольца по годам:
тогда у них, клянусь я небом,
не будет ни воды, ни хлеба.

    Глава 5.Три трети волос.
                Съедят сыновей.               
Возьми, пророк, свой острый меч
и им, как бритвой брадобрей,
(поверь, всё это стоит свеч),
лицо и голову обрей.               
Как окна солнцем залучатся,
дели весь волос на три части.
Когда окончишь дни осады,
треть их на площади сожги,
вторую, будто бы с досады,
мечом вкруг града изруби.               
Остаток по ветру развей,
оставь немного, будь резвей.
Часть этих в полу завяжи,
в огонь другую положи.
Огонь проглотит клок, играя,
так поглотит он дом Израйля.               
Я ставил град Иерусалим
среди народов и земель,
чтоб был со мной неразделим
и веру в Господа имел.               
Если б он Бога не предал,
ему бы не было вреда.
За все их  тёмные дела
падут их грешные тела.               
Детей отнимут от сосцов,
чтоб сделать пищею отцов.
Голодным взглядом всё ловя,
отцов съедят их сыновья.               
Чтоб прекратить мятеж и срам,
развею часть по всем ветрам,
чтоб их по странам разнесло,
евреев сокращу число.               
Ярость пока не улеглась,
не пожалеет их мой глаз.
Я не услышу их укора,
треть их падёт от мора скоро,               
а от меча –другая треть,
чтоб Бога понимали впредь.
Развею остальных по миру
за поклоненье лжекумиру.               
С болью иду на эту меру,
пусть будет то другим примером».

   Глава 6.Три наказания
              для мятежников.               
«Сын, обратись своим лицом
к горам Израиля, пророча:
за преступленье подлецов
высоток жизнь станет короче.               
На вас мечи Я наведу,
ваши курильницы сломаю
и отниму у вас еду,
в сеть многих грешников поймаю.               
Пред истуканами падут
сыны евреев под мечами,
костей их даже не найдут,
божки тех мест не подмечали.
Всё это передай им снова,
чтоб знали: Бог их – Иегова.               
Кто уцелеет от меча,
среди народов всех рассею.
На лбу чтоб каждый отмечал
того не делать, что доселе.



    Глава 7.Грядёт небывалое
                бедствие.
Пришёл, пришёл тебе конец,
Я на тебя пошлю свой гнев, -
скажи Израилю, гонец, -
Я засужу его, презрев.               
По его мерзостным путям,
народ грешить стал не шутя.
Без состраданья моё слово,
узнают все Я – Иегова.               
Придёт внезапно ваш конец,
страшное бедствие грядёт!
В смятении стар, да и юнец,
как будто жжёт их раны йод.               
Где благодарность за мой дар?
За грех ваш гнев свой утолю,
смертельный нанесу удар,
Я скоро ярость изолью.
               
Уж близок, близок судный день,
грядёт к вам бедствия венок!
Хоть шлем с кольчугою одень,
мой Дух убьёт вас, как клинок.               
Пусть предающий не скорбит,
купивший пусть не будет рад.
Тот и другой будет убит,
ведь для возмездья нет преград.
Они затрубили в трубу,
сражаться никто не идёт,
зажав в смятении губу.
Их Божий гнев всегда найдёт.               
Кто снаружи, того найдёт меч,
кто внутри, заберёт жадный голод,
остальных занесёт в горы смерч,
донимать ночью будет их холод.               
Они жалобно будут стонать
и у многих опустятся руки.
Только слишком уж поздно стенать,
их никто не возьмёт на поруки.               
Серебро они выбросят вон,
отвращение вызовет злато,
никого не спасёт его звон,
вера в Господа – высшая плата.               
За грехи Я от них отвернусь,
и они осквернят мои храмы,
Я к остатку народа вернусь,
когда идолы сгинут и хамы.               
Злато их Я отдам грабежам,
земли их – нечестивых добыча.
Я сгублю их по всем рубежам
за языческий мерзкий обычай.               
На земле тьма кровавых судов,
города всех насилий полны.
Я лишу их зерна и плодов
и устанут они от войны.               
И они станут мира искать,
только мира они не найдут.
Их несчастия будут ласкать,
в скорбь, в отчаянье, люди впадут.               
Поступлю по их мерзким делам
и судами их буду судить.
Станет ясно мозгам и телам,
в Царстве кто на престоле сидит.
 
Глава 8.Мерзости
                в храме.               
    Голосами старейшин Иуды
был наполнен мой старенький дом.
Мне явилось видение, люди,
Там, у речки Ховар, расскажу вам о нём.               
      Рука Бога легла на плечо,
облик был в ореоле огня,
Святым Духом я был увлечён,
в Божий град перенёс Он меня.               
Он оставил меня у ворот,
где находится ревности идол,
и сказал мне невидимый рот:
«Что на севере, друг, ты увидел»?               
- От ворот за четыре шажка
я ревнивого вижу божка.
Дух привёл меня к храму, во двор,
и сказал: «В стене сделай проём,
там увидишь божков много свор,
коих нынче в музеи сдаём.               
Перед ними старейшин десятки,
из кадильниц божкам – фимиам:
в темноте они, словно лисятки,
тайно правили службу божкам.               
Говоря: «Бросил нас Иегова,
наших дел не увидит Он снова».
А у женщин была своя муза –
всем оплакивать бога Таммуза.               
А рядком, у притвора торца
отбивал люд «светилу» поклон…
За все мерзости в храме Творца
люди жизни поставят на кон.
«Пусть кричать они будут мне в уши,
все равно не спасу Я их души».

      Глава 9. Знак на лоб.
               
Сказал Господь кому–то громко:
«Пускай войдут сюда все те,
кто городу устроит ломку
и сгубит многих в суете».               
И вот пришло шесть человек,
каждый с оружием в руке,
а с ними тот, кто весь свой век
рисует мир в любой строке.               
И слава бога перешла
от херувимчиков к порогу,
где того писаря нашла
и позвала его в дорогу:
               
«Пойди сейчас к Иерусалиму,
кто стонет, знак поставь на лоб,
что им, мол, мерзость насолила,
а грешник гибнет пусть, как клоп».               
Потом Бог воинам сказал:
«А вы идите вслед за ним,
пусть поражает ваш кинжал
тех, кто грешил, не был гоним.               
Пусть жалости не знает глаз,
душа не знает состраданья,
не дрогнет пусть рука у вас
и не покинет обладанье.               
Рубите юношей, девчат,
мужчин и женщин, их внучат,
но кто будет на лбу со знаком,
таких не трогайте, однако».               
 Когда несчастных убивали,
спросил Отца: «Всех истребишь»?
-Чтоб Господа не забывали,
виденьем их потеребишь.
Народ по миру Я раз рассею,
всех соберу, где б ни осели».               
Тут писарь к Господу явился:
«Я сделал так, как ты велел»…
Пар от земли кровавой вился,
людскою кровью град алел.
       
  Глава 10.Между колёсами взяты
                угли.
Я увидел над самой платформой,
что была херувимов повыше,
яркий камень невиданной формы,
что сиял над подобием крыши.               
Его свет падал сонмом рапир
и престол озарял сей сапфир,
а оттуда послышался голос,
дыбом встал на главе моей волос.
И сказал этот голос, как прежде,
существу в полотняной одежде:               
«Где вращается пара колёс,
чтоб визит ты без страха нанёс.
Набери от их жарких углей –
две пригоршни, не трусь, не наглей,
а когда возвратишься назад,
побросай на мятежный их град».               
Человек шёл, крадясь, точно вор,
заливало сияние двор,
облака заполняли весь дом,
шум от крыльев катился, как гром.               
От престола текла света лавы,
как сиянье Всевышнего славы.
И сказал человеку Творец:
«Исполняй, что услышишь, гонец.
У колёс возьми горсти огня,
послужи ещё раз для меня».               
Тот пошёл, смело встал у колёс,
а огонь херувим в горсть принёс.
Человек,  взяв огонь, сразу вышел…
То виденье явилось мне свыше.
         
Глава 11.Колёса, направляемые
                духом.
       Дух Всевышнего поднял меня
и к восточным воротам принёс.
Там стояли жрецы и князья,
люд смиренный водили за нос.               
Мне на ухо шепнул Святой дух:
«Эти люди замыслили злое.
Каждый городу враг, а не друг,
инородность в трудящемся слое.               
Знает Бог, что пришло вам на ум,
из–за вас тьма народа убита,
вы способны на брань и на шум,
лучше были бы во время бриты.               
Все ходившие раньше в костёл,
из–за ваших злых дел стали мясом.
Израиль, как кипящий котёл,
неужели вам это не ясно?               
Вы ужасно боитесь меча,
этот меч Я на вас наведу.
Будет страшный удар от плеча,
всех достану, имейте в виду.               
А иных ждёт плененье потом,
будет страшным мой суд, а не лясы,
вам Израиль не станет котлом,
вы не будете в городе мясом.               
С народом было много встреч,
в этой случился такой номер:
когда пророк закончил речь,
Фатия, сын Ванеи , умер.               
Тогда пророк пал на лицо,
воскликнул: «Горе, о Всевышний,
неужто кроме подлецов
погубишь тех, кто с бойни вышли»?
               
«Я выгоню их  далеко
и по народам всех рассею,
стану святилищем легко,
пока  жильцы есть там доселе.               
Я соберу их из народов,
отдам им прежние владенья,
там сгинут гнусности уродов,
дам людям  новое рожденье.               
Одно им сердце дам  на всех,
вложу в их тело новый дух,
Я искуплю их прежний грех,
не буду к их молитвам глух.               
 Но те, кто к гнусностям стремятся,
Мною – Всевышним - заклеймятся».
Подняли крылья херувимы,
колёса были рядом с ними
и слава Бога шла от града,
остановилась над горой
и Дух, не ведая преграды,
нёс меня раннею порой
в Халдею, где жил пленный люд,
и там нашёл я свой приют.

 Глава 12. Вещи, с какими идут в плен.
               
Потом опять мне было слово,
вот что сказал мне Иегова:
«Ты средь мятежников живёшь,
как их поступки назовёшь?
У них глаза есть, видеть чтобы,
(я дал им зренье лучше кобры),
только мятежники не видят,
они меня хотят обидеть.               
У них есть уши, чтобы слышать,
только они меня не слышат,
к божкам своим неровно дышат,
так собери, пророк, все вещи,
с какими надо в плен идти,
чтобы расстаться с ним, зловещим,
преодолев всё на пути.               
В стене проделай себе лаз,
как будто ты бежишь из плена,
с тебя они не спустят глаз,
пусть закипают мысли пеной.               
Переселяйся, без сомненья,
это – Израилю знаменье.
Люди в изгнание пойдут,
скоро погибель там найдут».               
Я сделал так, как Бог велел,
тогда был бодр и не болел.
Сказал ещё мне Иегова
своё пророческое слово:
«Ешь хлеб свой в трепете, пророк,
и воду пей всегда с тревогой,
чтобы они поняли урок,
им бедствий будет очень много:
               
жизнь в городах совсем остынет,
земля окажется пустыней,
в сезон им не пошлю дождя,
накину сеть на их вождя.               
В плену найдёт он свой конец,
ведь Я им слал тебя, гонец,
его вояк Я всех развею,
среди народов всех рассею
и им во след пошлю свой меч,
немногих Я смогу сберечь,
чтобы поведали они
про свои мерзостные дни
в чужих краях другим народам,
каким же были они сбродом!               
Знаменья вспомнят, моё слово,
узнают, что Я – Иегова.
Из свитка прочитай все строчки,
не будет больше им отсрочки,
ведь с ними идолы одни,
уже приблизились те дни.

Глава 13.Горе глупым пророкам.
               
Однажды молвил Иегова:
«Скажи мне о пророках слово,
кои Израилю пророчат,
за духом следуя своим,
большое горе будет им.               
Они, греша на самом деле,
на себя святости одели,
в виденьях истину не зря,
народ обманывают зря.               
Неверно всё трактуя сплошь,
гадая, людям несут ложь,
как будто всё от Иеговы,
а Я им не сказал ни слова!               
И ожидают исполненья,
хоть Бога не было веленья.
Я обращу против них руку,
не обессудьте за науку!               
В собранье моего народа
исчезнет вот таких  порода,
за то, что каждый лже - кумир,
народу обещает мир,
как будто яблоко ранет,
а мира не было и - нет.               
Строит один перегородку,
другой напрасно её белит:
потопит ливень, словно лодку,
обломки вынесет на берег.               
Не скажут ли: «Где штукатурка,
что вы на неё положили»?
Так рухнет город, как шкатулка,
как будто вы в нем и не жили.               
Об этом кричи людям в уши:
«Сей град, как стену, Я разрушу:
пройдёт ураган, всё искомкав,
погибнете вы средь обломков.
Исполнится так моё слово,
поймёте, что Бог – Иегова.               
Не будет стены, тех, кто мазал,
она разобьётся, как ваза,
и это послужит уроком,
грядущим от мира, пророкам.               
Пророк, для спасенья народа
скажи то его дочерям:
«Греховная ваша порода,
зачем столько роете ям?               
Не шейте на  локоть повязки
и покрывал для голов.
Они, как охотничьи связки,
как сети рыбачьей улов.               
Охотясь за жизнью народа,
погубите жизни приплода.
Зачем пред народом бесславить меня
за хлебные крошки, за горсть ячменя?               
Поймите, что путь этот вязок,
Я, женщины, против повязок,
что души изловят, как птиц,
но Бог, как Отец ваш и друг,
повязки сорвёт с ваших рук.
Я клетку сломаю из спиц
и выпущу души, как птиц,
чтоб были все вольные снова.
Поймёте, что Я – Иегова.               
За то, что вы ложью сердца удручали,
и праведных так научали,
которым не сделал Я боли,
всю жизнь не держал их в неволе,               
за то, что грешившего руки,
вы этим вовсю укрепляли,
Я вас не возьму на поруки,
коль нынче пророку не вняли.               
Не сможете видеть в виденьях
отныне махровые враки,
гадать всем наивным за деньги,
что ждёт их, разводы иль браки?
    
Глава 14.Ответ идолопоклонникам.               
Пришли служители из храма
в дом, нам известного, пророка.
Сказал мне Бог: «Не верь ни грамма,
они служители порока.               
Они глаголят в нужном стиле,
понахваталися вершков,
в сердца, паршивцы, допустили
всех омерзительных божков,               
кладя им камень преткновенья,
который, их же, вводит в грех,
чужды твои им откровенья,
Я расколю этот орех.               
Божков оставьте, возвратитесь!
В доме господнем – каждый витязь
и представитель клана, рода,
как сын еврейского народа.               
Пророк, вводящий в заблужденье,
всегда достоен осужденья.
И коль народ Я свой люблю,
то лжепророка истреблю,
чтобы Израиль не блуждал,
пришёл ко мне. Я так их ждал!               
Если б какая-то земля
против меня бы согрешила
и поступила, как змея,
и веру в Бога сокрушила,
Я на неё послал бы голод,
а хлебный стержень был бы сколот,
погибли б жители её
и их домашнее зверьё.               
И если бы за их спиной
был Даниил, Иов и Ной,
их зов влетел бы в мои уши,
Я спас бы праведников души.               
Если б на землю Я послал
с свирепой лютостью зверей,
на деток был бы их оскал
из окон всех и из дверей.               
Они б терзали деток тело,
земля совсем бы опустела,
а эти трое были б с вами,
спаслись бы только они сами.               
Если б навёл на землю меч,
в могилу каждый мог бы лечь.
Молитва праведных троих
от смерти не спасла бы их.
Никто б не выжил в этом строе,
остались только б эти трое.               
Если б взял землю на измор
и на неё послал бы мор
и истребил бы мир земной,
будь среди них Иов и Ной,
пророк от Бога Даниил,
Я б только их и сохранил.               
Такое ждёт Ерусалим,
вот также поступлю Я с ним.
Я дам немногим уцелеть,
 коль смерть раскроет свою клеть.               
Я уцелевших уведу,
послав им яркую звезду.
Уймите же свою кручину,
ведь Я имел на то причину.
   
   Глава 15. Видение лозы.               
Когда я виноград сносил,
Господь меня о нём спросил:
«Чем виноградная лоза
людские радует глаза?
Нужна ль она в любую пору,
даст ли другим деревьям фору?               
Вино даёт вам для торжеств,
а можно ль сделать из оной шест?
Годится ли лозины хвост
на то, чтоб изготовит гвоздь?               
Чтобы на нём висел сосуд?
Нет, у неё – другая суть.
Она лишь топливо огню,
её Я в этом не виню.               
К евреям Я неумолим,
предам их град Иерусалим,
как лозы, жадному огню.
Хоть они вышли из огня,
за вероломные поступки
огонь сожрёт вас за полдня,
Не ждите от меня уступки.

    Глава 16. Любовь Бога
                к Иерусалиму.               
«О мерзостях Иерусалима, -
сказал Господь мне,- объяви.
Его истоки, его имя
из ханаановской крови.               
Ты вышел из такой затеи:
отец твой - честный аморей,
а мать – из племени хеттеев,
родился ты меж двух морей.               
Иерусалим – родная дочь –
никто не принял роды в ночь,
в её вторую половину,
и не обрезал пуповину,
и не обмыл, не спеленал,
на свои руки не принял.               
Лежала ты в открытом поле,
страдала, корчилась от боли.
Твоя невинная душа
жила тогда, едва дыша.               
Лежала ты, почти незрима,
Я проходил в то время мимо,
где ты барахталась в крови
и Я сказал тебе: «Живи!»               
Из состраданья и любя,
Я сделал множеством тебя,
как будто полевые всходы.
Летели дни, бежали годы,
ты стала девушкой большой
с наивной, доброю душой.               
С тобой росли твои надежды,
хотя росла ты без одежды.
Я проходил однажды рядом,
одел в раскошные наряды,
тебя избавил от лишенья,
мы подписали соглашенье,
друг другу дали клятвы слово,
ты стала дочкой Иеговы.               
Я подарил тебе браслеты
и ожерелие на шею.
Теперь боюсь я, что за это,
придётся гнать тебя взашею
иль закопать живьём в траншею.               
Серёжки с камнем вставил в уши
своей цветущей дорогуше,
на твою голову, птенец,
возложен мною был венец.               
Ты стала на слуху народов,
моделью царственной породы.
Всем наделил тебя Всевышний,
ты красотой в царевны вышла,
ней стала злоупотреблять
и повела себя, как б***ь.               
Твоей фигурой, нежной кожей,
уже владел любой прохожий.
Они ползли, как осы в соты,
туда, где строили высоты.
Бесплатно всё и ради шутки
делили тело проститутки.               
Из серебра, моего злата
божков готовили в палаты
и вместе с ними, хоть и плохо,
ты утолить стремилась похоть.               
Для сексуальных тех царей
своих сынов  и дочерей,
им отдавала на съеденье…
Немыслимое поведенье!               
Для жертвы строя высоту,
ты оскверняла красоту:
пред каждым ноги раздвигала,
звала нахала за нахалом.
 Плоть ещё большую искала.               
За это Я тебя отдам
на суд филистимлянских дам.
Ты отдавалась египтянам,
соседям всем с завидной плотью,
ты всё творила, будто спьяна,
теперь кусать готова локти.               
Ты отдалась сынам Асура,
чтоб успокоить свою страсть,
Зачем такая режиссура –
себя до нитки обобрать?               
Ты всем бесплатно отдавалась
да награждала тех мужчин.
Меня стыдилась хоть бы малость!
Распутству не было причин.               
За то, что изливала страсть
и не стыдилась наготы,
за секс твой с идолами всласть
суровый суд получишь ты.               
Я соберу, кого любила,
их у тебя было до ста,
тех, кого ненависть сгубила,
твои интимные места.               
Буду судить, как проститутку,
как ту, что проливала кровь,
отдам тебя грешащим жутко,
они снесут и холм, и ров.               
Эти развратные невежды
сорвут с тебя твои одежды
венец, златые побрякушки,
оставят без серёжек ушки.               
Перед бездушною толпой
будешь позориться нагой.
Они побьют тебя камнями
и поразят тебя мечами,
а ты, с поникшими плечами,
им о пощаде будешь мямлить.
Они сожгут твои дома,
а виновата ты сама.               
Жить будешь честно, не по блату,
любовь получишь не за плату.
Я успокою свою ярость,
будет достойной твоя старость.               
За то, что ты не помнишь младость
свою, и мой взяла покой,
я на тебя кладу ту гадость,
не будешь больше ты такой:
               
ходить под ветерком попутным,
любить беспечно и распутно,
жить с воспалённою подкоркой.
К тебе подходит поговорка:               
какая мать, такая дочь!
А ты, как мамочка, точь- в -точь.
И вашим служишь, как и нашим,
не любишь ближних, как мамаша.               
Она божкам презренным служит
и ненавидит чад и мужа
и крови проливала лужи.
Была мамаша хеттеянкой,
папаша твой был аморей,
владели маленькой делянкой
в долине между двух царей.               
Там были цветики пестры
и жили рядом две сестры:
сестричка старшая – Самария,
мужчин в глаза влюбляла карие.               
Любовь её была продажной,
была собой надменной, важной,
вторая, младшая сестра,
нахальна, на язык остра,
жила правее от тебя,
божков безжизненных любя.               
Жила в обилии, беспечно
и к бедноте  бесчеловечно,
в раскошном и развратном доме,
в печально кончившем Содоме.               
Ты, средняя, во всю гуляла,
сестричек перещеголяла.
Все сёстры мерзостям служили,
Мой гнев и ярость заслужили.               
Всех ваших пленных соберу,
(верьте же вещему перу),
коим служило в утешенье
такое вот моё решенье.
               
Легко ли вам без покаянья?
Вернитесь к прежним состояньям!
    Тебе, как будто, и везло,
пока твоё не вскрылось зло,
тогда носила свой позор, 
потупя своенравный взор,
от всех сирийских дочерей,
филистимлянских псевдофей.               
Довольна будь своей судьбой,
я поступлю так же с тобой
и не прощу грехи родни,
твои младые вспомню дни.               
Ты вспомнишь грешные пути,
что ж, унижением плати.
Тебе, как дочек, дам сестёр,
сожжёт позор любви костёр.       
      


Глава 17.Загадка.
 Царю не спастись.               
 Всему израильскому дому
загадку загадай, пророк.
Тебе от Бога, мол, ведомо:
скоро такой наступит срок,
что прилетит большой орёл
с густым и пёстрым опереньем
на кедр, который не зацвёл,
вершок сорвёт после паренья.               
Младой он отщипнёт побег,
снесёт, надеясь на успех,
в землицу Ханаана. Сядет,
в граде купцов росток посадит.               
И той земли возьмёт он семя,
на пашне бросит в то же время.
Взойдёт росток у больших вод –
его взлелеет небосвод.
               
И будет радовать глаза
всем виноградная лоза. 
      Был и другой большой орёл
с большими пёстрыми крылами
и виноград к нему попёр,
листвой тянулся и корнями.               
Лоза тянулася от грядок,
стремясь корнями прямо к рву.
Куда стремишься ты, лоза,
от пашни жирной и воды?
Куда глядят твои глаза?
Засохнут корни и плоды.
Её та птица не спасла,
сохнет на грядках, где росла.               
Скажи мятежникам своим:
скоро придёт царь Вавилона
войною в их родное лоно,
возьмёт царя и всех князей
и их блистательных друзей.               
Потом для дружественных уз
заключит с пленными союз.
А тот, со временем, вассал
против Асура и восстал.
Не тратя время, лишних слов,
в Египет шлёт своих послов,               
чтоб дали войско и коней.
Вассал нарушил соглашенье,
оторван от родных корней,
отправлен в плен для удушенья.               
А фараон рассудит здраво
и возвратит домой ораву:
большое войско и коней,
что клятву дал, забыл о ней.
Пусть теперь с идолом снесётся.
От кары Божьей не спасётся.               
Он не был воинам отцом,
меч поразит всех беглецов.
А кто спасётся по шатрам,
будет развеян по ветрам…               
Подвластны мне моря и недра
и я возьму верхушку кедра
и в нужной для того поре
Я посажу кедр на горе.               
И принесёт тот кедр плоды,
Я всё могу, на все лады:
хочу – деревья понижаю,
а низенькие – повышаю,
полное соком – иссушаю,
сухое – делаю цветушим,
а незавидное – влекущим.

  Глава 18.Душа умрёт за грех.               
«Скажи–ка мне, пророк любезный, -
спросил меня Отец небесный, -
что вы имеете в виду,
употребляя поговорку,
её сейчас Я приведу,
включай, сын мой, свою подкорку:
« Отцы ели кислый виноград,
а у сыновей на зубах оскомина».
      Её Израиль не забудет,
употреблять больше не будет.               
Всем от судьбы не убежать,
все души мне принадлежат:
сына душа, душа отца –
всех от рожденья до конца.               
Живи правдиво и не лги,
в срок возвращай всегда долги,
всегда смиренен будь и прост,
не отдавай деньжонки в рост
и не бери за долг проценты,
тебе не в пользу будут центы.               
И не считай, еврей, за Бога
фигурку идола любого
и не желай жены другого,
ни с кем не обращайся плохо
и никогда не будешь лохом.               
И от заката до зари
добро и истину твори.
Будь справедлив, суди по чести
и проживёшь ещё лет двести
Но если чей–то сын – грабитель
в стаде - паршивая овца,
не чтит родимую обитель,
хоть сын безгрешного отца,               
а на высотах пил и ел
и чужих жён касался тел,
ходил в глухую ночь с ножом
и занимался грабежом,               
и в срок не возвращал залог,
ему названье будет лох.
Если молился истуканам
и прожигал жизнь во хмелю,
такого я убрать велю.
               
Но если сын не слеп и видит
грехи родимого отца,
поступки злые ненавидит
и не паршивая овца,               
божкам златым не бьёт поклонов,
не ест, не пьёт на Святых склонах,
не оскверняет чужих жён,
не зрит на бедных, как пижон
и отдаёт всегда залог,
и в обращении не плох,
людей не грабит среди неба
и делится с голодным хлебом,
и нищим отдаёт одежду,
а падшим подаёт надежду,
решеньям следуя моим,
то Я всегда доволен им.               
Не накажу Я молодца
за все грехи его отца.
Отца за множество злых дел
давно печальный ждёт удел.               
«Сын невиновен за отца,
отец не грешен за дитя», -
закон великого Творца
дан всем народам, не шутя:
душа, которая грешит,
бесславно путь свой завершит.               
Если же каждый нечестивый
оставит прежние грехи,
будет правдивым и учтивым,
тогда свершится это диво:
все преступленья канут в тьму,
грехи не вспомнятся ему.               
За то, что смог добро свершить,
такого Бог оставит жить.
Бог в смерти грешного не рад,
сам не твори себе преград!               
Но если праведный служитель
уйдёт от праведных путей,
то этот нечестивый житель
не выполнит своих затей
и за свой грех, свою неверность,
к нему придёт закономерность.               
бросьте с себя все преступленья,
создайте сердце искупленья
и новый дух, чтоб все вы жили
и верой в Бога дорожили.
       
Глава 19.Цари уподобляются
                львам.               
Друг, скорбную песню мне спой
про израильских бывших царей.
Мать твоя, что ушла на покой,
была львицей средь хищных зверей.               
В среде больших гривастых львов
она растила своих львят,
один из них  стал людолов,
с ним жертвы справиться велят.               
Люди поймали его в яму,
отправили в Египет прямо.
У львицы той была силёнка,
другого воспитала львёнка.               
Когда он стал могучим львом,
уничтожал всю жизнь кругом
и стал ужасным людоедом
и пойман был за братом следом
и водворён был в клетку он,
потом отправлен в Вавилон.               
Мать – виноградная лоза –
росла и крепла возле вод.
Её плоды, словно глаза,
смотрели в чистый небосвод.               
А её ветки, словно жезлы,
кои на скипетры идут,
лоза на ветви дерев влезла,
зелёный создала редут.
               
Но кто–то вырвал её с корнем
и ветер иссушил плоды
и её крепкий жезл был сорван,
засох, бедняжка, без воды.               
Теперь посажена в пустыне,
в земле иссохшей и безводной.
Там не растёт  она отныне:
её огонь сожрал голодный,
тот, что из жезла её вышел,
такая участь дана свыше.
Не стало жезла для правленья,
вот для Израиля сравненье.

  Глава 20. Израиль отвергает
                Закон.               
Пришли старейшины к пророку,
чтоб Иегову он спросил,
и Бог ответил: «Что в том проку?
Святоши пусть не тратят сил:
как и доныне, в этот вечер
Я этим людям не отвечу.               
Кто пред тобой сейчас сидит
и, им подобных, осудить?
Таких «невинных молодцов»
за мерзости оных отцов?               
Когда Израиль я избрал,
то им поклялся, не соврал,
потом в Египте им открылся,
хотя в пушку их было рыльце.               
Я честно вывел их из плена,
их вера таяла, как пена.
Я вёл их к лучшей из земель,
просил оставить истуканов,
но призыв мой, как в воду канул.               
Против меня они восстали
и даже слушать перестали,
меня всё больше стали злить,
на них я гнев решил излить.
Но Я народ этот взрастил
и потому его простил.               
Я ждал, пока мой гнев остынет,
потом привёл народ в пустыню,
постановления им дал,
свои судебные решенья,
решил забыть этот скандал,
людей избавил от лишенья,
чтоб по законам стали жить,
всё помогал им совершить.               
Не сняв с себя греховных пут,
они отвергли этот путь
и, осквернив мои субботы,
их превратили в дни работы.               
Я их решил потеребить,
грешных не думал истребить,
чтоб имя Бога Иеговы
людьми не осквернялось снова.
В пустыне той и в этот раз
безумцев пожалел мой глаз.               
Просил детей их – «молодцов»
жить не по правилам отцов,
но те против меня восстали,
служить божкам не перестали,
мои субботы осквернили,
решил Я их сгубить в горниле.               
Но гневную отвёл Я руку
и снова взял их на поруку.
Решил в чужих краях развеять
за то, что мне они не верят.
Мне стало жаль их, как котят,
позволил жить им, как хотят.               
И вот ещё чем оскорбляли
меня тогда ваши отцы:
веру в меня они распяли,
когда ловили вы сосцы.               
Я их в обещанную землю,
где виноград обильно цвёл,
это предательское племя,
как обещал, так и привёл.               
Но эти люди каждым кланом
поклоны били истуканам
и приносили им дары,
ведя сынов через дворы,
чтоб провести через костры,
чьи языки были остры.               
Вы, своих идолов любя,
вновь оскверняете себя.
Я не пойду в этом навстречу,
коль спросите, Я не отвечу.               
И что приходит вам на ум,
оно вовеки не исполнится.
Коль ваш божок – властитель дум,
мечтанья явью не наполнятся.               
Рукою твёрдой и словами
Я буду царствовать над вами.
Я выведу вас из народов
и соберу всех из земель
в пустыню скудною природой,
чтоб каждый суд со мной имел.               
Отцов судил здесь на лишенья,
с детьми достигну соглашенья.
Очищу вас от вероломных,
пора им место где-то дать,
Израиля им не видать!
Пускай сидят в греховной луже
и омерзительности служат.               
Имя моё не оскверняйте
и на себя теперь пеняйте.
А на моей Святой горе
отныне и в любой поре
Израиль будет мне служить,
а Я – пожертвованьем жить,
кои вы дарите из чувств.               
В глазах народов освящусь
и вы узнаете, кто Бог,
ведь идол ничего не смог,
а Я весь путь ваш освящу
в землю, что предкам обещал               
и там вы вспомните пути,
с которых вы смогли уйти,
и свои мерзкие дела,
очистив дух свой и тела.               
Пророк мой, повернися к югу
и лесу объясни, как другу,
что Я тебе сейчас велю:
Я этот лес дотла спалю.
Исчезнет с ним краса и влага.
Я это сделаю для блага.               
Все лица с севера до юга
опалит огненная вьюга
и каждая увидит плоть,
что к ней Господь подходит вплоть.               
И не загаснет это пламя,
как Господа Святое знамя».
Спросил пророк: «Скажи, будь ласка,
а не помыслят, что это - сказка»?
               
Глава 21.Меч отточен.
              Сними венец.               
    Потом сказал мне Иегова
своё пророческое слово:
«Лицом стань к Иерусалиму,
это скажи для святых мест:
придёт к вам меч неумолимо –
за преступленья ваши месть.               
Кто прав и кто имеет грех,
разделает всех под орех
и бедствием всё обернётся,
меч больше в ножны не вернётся.               
Ты проливай слёз горьких вёдра
и пусть трясутся твои бёдра,
пред ними горестно вздыхай,
бросай на землю малахай.
Всё это делай разов двести,
коль спросят: «Что так»? –
 «Из-за вести».               
Это событие придёт
и сердце всякое растает
и духом каждый раб падёт,
моча меж ног поистекает.               
Пророк, бей в бёдра себя, вой,
чтоб пробудил их голос твой.
Будь к ним внимательным и строгим,
себе две выбери дороги.               
Знай: по одной, словно заря,
меч вавилонского царя
пойдёт в Аммон, в пределы Раввы,
чтоб пищу дать для своей славы.               
А по другой – в сердце Иуды,
кругом всё превращая в груды,
придёт Ассур на их порог.
Он на развилке двух дорог
ждёт окончания гаданья,
чтоб полководцам дать заданье.               
Он вопрошает терафима:
идти ль на штурм Иерусалима?
И смотрит, что покажет печень,
чтобы успех был обеспечен.               
В Ерусалим! – Итог гаданья,
евреям за грехи страданья.
Омоет весь Израиль дождь,
тебе же, нечестивый вождь,
пора снимать тюрбан, венец, -
вот беззаконий всех венец!               
Пророк, как будто бы с амвона,
скажи всем сыновьям Аммона:
«Тяжёлый грех для ваших плеч!
Начищенный зеркально меч
для вас, детей и ваших жён,
уже убийцей обнажён,
               
за то, что видят, чего нет,
гадая, скажут тебе ложь,
чтобы тебе держать ответ
за преступления все сплошь».               
Дохнёт Бог ярости огнём
и гнев на вас весь изольёт,
но не подумайте о нём,
что у Творца на сердце лёд.

  Глава 22.Израиль – шлак,
                расплавится.               
«Готов ли ты судить, пророк,
Иерусалим, его порок?
Об ими пролитой крови
всегда напомнить норови, -
ко мне так обратился снова
Господь Владыка Иегова.-
О том пусть знает это племя,
что не настало его время.               
А эта кровь – его вина,
а цепь грехов его – длинна.
Из–за божков народ не чист,
в грехах весь, словно трубочист.               
На его совести – заплаты,
идёт к годам своей расплаты.
За то на мира всего взор
поставлен будет на позор.               
Станет посмешищем земель
за преступленья, что имел.
А вы, Израиля князья,
напились кровушки ведь зря.
А молодая ваша рать
способна предков презирать.               
Вам, как бельмо, пришельцев дом,
вы безразличны к бедам вдов,
мои святые все места
вами не чтятся неспроста.
Народ несрочною работой
преступно осквернил субботы.               
Ваше распутство, пьянство, лень,
за вами ходят, словно тень.
У вас живёт вольготно плут,
привычны стали ложь и блуд:
вы не считаете виной,
что спите с ближнего женой,
и суд не шлёт тому повестку,
кто осквернил свою невестку,
и в пыль никто того не стёр,
кто унижал своих сестёр.               
Сколь тех, кто лез в чужой амбар
и тех, кто требовал хабар,
кто ложью прибыль добывал
и Бога напрочь забывал,
кто отдавал деньжищи в рост;
грехи поднялись во весь рост.               
Я вижу эти преступленья,
моё кончается терпенье:
в среде смятенного народа
прихлопну каждого урода.               
Остаток по миру рассею,
развею в срок среди земель,
чтоб мерзость таяла кисеей,
грех искупил, какой имел.               
И раз вы стали, словно шлак,
таков мой следующий шаг:
Я совершу неумолимо,
собрав вас всех в Иерусалиме,
в плавильню жаркую отправлю,
как серебро и медь расплавлю.               
Не орошу своим дождём
землю твою в день осужденья.
Пророки скажут: «Подождём,
быть может это наважденье»?               
Среди народа, словно львы,
все души алчно жрёте вы,
Тому у множества ворот
растёт число вдов и сирот.               
Теряет веру за родом род.
Твои священники, народ,
мои нарушили законы
и осквернили мои храмы,
они меняют, как флаконы,
суждения за злата граммы.               
Твои князья,  хищная стая,
кровь проливают, губят души.
Бумаги ценные листая,
на зов бедняг закрыли уши.               
Твои пророки служат им,
белят их грязные следы.
Клянясь Создателем самим,
вершат бесправные суды.               
Погряз и сам народ страны
во лжи, разврате, грабеже,
не чтит людей со стороны –
он на последнем рубеже.               
А Я искал в теченье века
средь вас такого человека,
который бы чинил стену,
сказав: «Проломы затяну»!
Но не нашёл ни одного!
Придётся мне создать его».

  Глава 23.Две сестры: Огола
                и Оголива   
Когда пророка сон связал,
Бог ему притчу рассказал:
«В земле, пророк, тебе родной
жили у матери одной
почти ровесницы, две дочки,
были красивы, как цветочки.               
Меж ними не было раскола.
Назвали старшую - Оголой,
народ назвал её Самария,
она глаза имела карие.               
Её сестричку Оголиву
с глазами цвета чернослива
народ звал Иерусалим,
пришлося жить в Египте им.               
Потом узнал Я, между делом,
что торговали они телом…
  Я восхищался с детства ими,
обе сестры стали моими.               
Любил, как розы соловей,
рожали дочек, сыновей.
Судьба сыграла злую шутку:
Огола стала проституткой
в то время, как была со мной,
для меня вздрогнул шар земной.               
Она тянулась к ассирийцам,
её прельщали эти лица:
Брюнеты, что одеты в синее,
чины, у коих волос в инее,
младые всадники на конях –
за ними старшенькой - погоня.               
Отдал её Я этим лицам,
её любимым ассирийцам,
Она им отдавалась страстно,
как оказалося, напрасно:
её сынов и дочерей
в неволю отдали быстрей,
чем всю иную молодёжь,
теперь следов их не найдёшь.               
Она, оставшись ни при чём,
была зарублена мечом.
Остался от цветка узор,
лёг на Оголу, как позор.               
О том узнала Оголива,
когда в садах цвела олива.
Желанья плоти, как костры,
были пожарче, чем у сестры:
мужчин имела – пруди пруд,
её разнузданней был блуд.               
Пылала жарко её страсть,
мужчин женатых стала красть
и побогаче, красивей –
из ассирийских сыновей:
и воинов, и царедворцев,
людей степей, лесов и горцев, -
всех, кто толпился у порога,
у них с сестрой – одна дорога.               
От надоевших не балдея,
иных просила из Халдеи.
Шли к ней в постель, на её лоно
любовники из Вавилона:
мужчины, скользкие, как язи,
шли на безнравственные связи.               
Она на Оголу равнялась,
ими всё больше осквернялась…
Душа полнела отвращеньем,
я отвернулся. Нет прощенья.
               
Ведь как блудила! Нету слов:
искала член, как у ослов,
от страсти блея, как овца,
бредила членом жеребца.               
О блудной юности тоскуя,
(в Египте ты вела такую),
когда тянулась до мудей,
мужчины мяли шёлк грудей.               
В конце концов, ты, Оголива,
все мои нервы оголила.
Для претворенья в жизнь идеи
я соберу сынов Халдеи,
а также всех сынов Ассирии,
чтобы тебя они осилили.               
Тебе такое не приснится:
ворвутся в город колесницы,
пугая грохотом колёс,
и ты немало слёз прольёшь:
сынов и дочек – твоих чад –
в неволю в Вавилон умчат.               
Твои любовники – невежды
сорвут с тебя твои одежды,
потом, развратница, не сетуй,
с рук снимут кольца и браслеты
и это только их дебют,
потом они тебя добьют.               
Это пророчество – не шутка.
За то, что ты, как проститутка,
жила с моральными уродами
и за чужими шла народами
своими блудными шажками
и осквернялася божками,
во всём пошла в Оголу нашу,
дам в твои руки её чашу.               
За мерзкий путь, порок кричащий,
ты будешь пить из её чаши,
подвергнут будешь ты глумленью
за кровь людей и преступленья               
Из чаши выпьешь много горя,
придёт опустошенье вскоре.
Погаснут твоих чувств костры,
повторишь ты судьбу сестры.               
Готов ли ты сестёр судить
и блудный нрав их остудить?
Других о том предупредить?
Ведь кроме прелюбодеяний
грешных не счесть сестёр деяний:               
сынов, которых мне родили,
через огонь всех проводили
и не жалели их голов,
для истуканов заколов.               
А после тех кровавых драм
являлись осквернять мой храм:
там страстью половой пылали,
за юношами посылали,
а эта рать на зов легка,
Спешилак ним издалека.               
Я против них пошлю толпу,
враги вокруг всё истолкут,
камнями в гневе их побьют,
а сёстры чашу изопьют.               
Падут их дети под мечом,
град рухнет битым кирпичом.
За их грехи, за их порок
будет всем женщинам урок.
Я так распутство прекращу,
потомков, может быть, прощу.

   Глава 24.Ржавый котёл –
                Иерусалим.               
Сказал господь: «Иди к овину,
найди себе там мешковину,
как траур, на себя одень,
запомни для себя сей день:
осадит град твой Вавилон
и многих уведёт в полон.               
Дела все личные оставь,
притчу о граде сем составь,
мятежникам не навреди,
поступками предупреди:
налей воды в ржавый котёл,
зарежь хорошую овцу
и, повернувшись на костёл,
молись небесному Отцу.               
Вздыхай, печалясь от тоски,
клади в котёл мяса куски,
костями тот котёл дополни
и о лице печальном помни.               
Скажи ты ржавому котлу:
«Никак я нечисть не сотру».
Беря в котле любой кусок,
знай, с него каплет кровь, не сок.               
Град кровь оставил на скале,
а грех свой – на моей шкале.
Подкинь ещё побольше дров,
отвар сливай до капли в ров.               
Пусть накалятся медь и кости,
расплавит их огонь со злости,
оставит только нечистоты.
Иерусалим, ты понял что–то?               
А в нечистотах тех  - распутство,
а Я хочу, чтоб было пусто.
Иерусалим Я посещал,
от нечистоты очищал,
она опять в него набралась,
не утолилась моя ярость.               
Народ твой пусть тогда шалеет,
сердце моё не пожалеет».
А позже Бог сказал: «Пророк,
чтоб мой народ понял урок,
Я нанесу тебе удар,
ты потеряешь речи дар.
               
что дорого твоим глазам,
отдам надолго небесам,
но ты не плачь и не робей,
от горя в грудь себя не бей,
вздыхай, слов не произноси
и на лице печаль носи.               
Одень, на голову, убор,
обуй, пророк, свои сандалии,
не закрывай усы с тех пор
и хлеб не ешь, коль тебе дали»               
Паства со мной утром встречалась,
а вечером жена скончалась.
Когда восток вновь заалел,
я сделал так, как Бог велел.               
И вопрошали меня семьи,
как это связано со всеми?
Ответил я, что было слово,
вот что сказал мне Иегова:
               
«Я оскверню святой мой храм,
чем нравилось гордиться вам,
где вы встречалися не раз.
Что дорого для ваших глаз
и то, чем полнится душа,
вам не оставлю ни шиша!               
Погибнут дочери, сыны,
что были вами взращены.
Как я, поступите вы тоже,
но только будьте к себе строже.               
Свои закроете усы
скоро на многие часы
и хлеб не будете вы есть,
коль принесут, окажут честь.               
Свои повязки и сандалии
с себя вы тоже не скидали
и будете ходить в печали,
ваши грехи её венчали.
               
Пример пророка – вам знамение,
так будет с вами без сомнения.
Когда исполнит дух Мой слово,
поймёте, Бог ваш – Иегова,
а не какой–то идол леший.
К тебе нагрянет уцелевший,
когда Я заберу уже
всё дорогое их душе,
в тот день услышат они весть,
что Бог единый в мире есть,
твои откроются уста…
Дорога к Богу непроста».

   Глава 25.Против Моава,
        Эдома, Филистии.               
Господь сказал мне у лимона:
«Пророчествуй против Аммона,
скажи, что оскверненью храма,
сыны их радуются рано,
Израиля опустошенью
и Иудейскому лишенью.               
Я их отдам сынам востока,
те отнесутся к ним жестоко
и разожгут у них костры,
поставят у стены шатры
и будут есть ваши плоды,
пить молоко вместо воды.               
За грех аммовитян,по праву,
отдам под пастбища всю Равву,
а поселенья сих повес
отдам для отдыха овец.               
Поверь, пророк, сдержу Я слово,
узнают, что Я – Иегова.
А за презрение к евреям,
когда наступит это время,
в ваши дома и в огороды
войдут, мне близкие, народы.
               
Моав с Аммоном истреблю
за беды тех, кого люблю.
За зло Иудиному дому
сполна Я отомщу Эдому:
в нём истреблю людей и скот,
расти там будет лишь осот.               
Ещё немного подожду
и Филистию за вражду
к израильтянам разметаю,
пусть о прощении не мечтают.               
Я истреблю всех хелефеев,*
на побережье всё развею.
Поймут, что сделать это мог
единственный на свете Бог.

    Глава 26.Тир будет разрушен.               
За то, что радовался горю:
«Израиль превратят в сортир»!
Народы подниму, как море,
и его волны смоют Тир.               
Добычей не разбогатеешь,
напрасные твои затеи.
Увидит мир такие сцены:
разрушат волны твои стены,
снесут в пучину твои башни,
размоют пастбища и пашни.               
Познаешь, Тир, жестокий крах
и весь засыпишься землёй.
Я соскребу с тебя весь прах
и голой сделаю стеной.               
Увидят взрослые и дети,
что здесь сушиться будут сети,
а города, что в твоей власти,
жуткой подвергнутся напасти.               
Я приведу на твои склоны
войска, народ из Вавилона.
Проломят стены их тараны
и хлынут воины Корана.               
И в павший город колесницы
введут халдейские возницы,
покроет конский топот пылью
дома. Всё скоро станет былью.               
Ассур раскроет ваши лбы,
падут величия столбы.
Возникнут у халдеев свары
за твоё злато и товары.               
Красное древо бросят в воду,
задушит плен твою свободу.
Приют людей там станет тесен,
умолкнет звук весёлых песен,
затихнут звуки твоих арф
и нищета затянет шарф.               
Тир – мореплаватель и воин –
не будет никогда отстроен.
И содрогнутся острова
при громе твоего паденья,
покроют щебень и трава
просторы твоего владенья.               
Среди князей будет грызня,
в народе – жуткая резня.
Здесь не услышишь детский лепет,
владык морских охватит трепет.
И, вздрагивая каждый миг,
поймут, что может ждать самих.               
Я вздыблю водную пучину,
залью весь Тир, словно лучину,
потом безжизненного прямо
в могильную отправлю яму
и поселю средь мертвецов,
почивших городов – отцов.

 Глава 27.Торговля народов
с Тиром.               
«Спой же скорбную песню о Тире,
мой пророк, в нынче принятом стиле.
О владениях в сердце морей
будет главное в мысли моей.               
В совершенстве твоя красота:
из сенирского древа борта,
твои вёсла из дерев Васана
шепчут волнам о Тире осанну.               
Нос обшитый доской кипариса
и слоновою костью Киттима,
а кают разноцветность ириса
манят юность сюда для интима.               
Золотится бортов верхний ярус,
из полотен цветных сделан парус,
чтоб отсечь от небес горизонт.
А навеса над палубой зонт,
будто выткан из солнца и пряжи
для элиты, что в городе княжит.               
Ни бичи, ни шпана из притона,
шли гребцы в город Тир из Сидона.
А у днища, у швов не зевала
тьма умелых людей из Гевала.               
Караваны гребных кораблей
из Арвада, Фарсиса, Сидона
привозили в обмен без рублей,
на товар всякой всячины тонны.               
За железо, свинец, серебро,
за коней, за пшеницу, бальзам,
отдавал для обмена добро –
те товары, что сделал ты сам.               
До того, как ты, Тир, был изранен,
в твои земли купцы шли гурьбой:
и Иуда, а так же Израиль
торговали пшеницей с тобой.               
Красно – серую шерсть слал Дамаск
и старинные вина Хелбона,
из Узала тростник шёл для масс
и кассия не знала препона.               
Слал поковки железа град Дан,
а Кедар на обмен слал ягнят,
для коней покрывала – Дедан,
твой причал был торговлей объят.               
Слал купцов к тебе город Харран,
привозили одежду из Савы,
торговали купцы многих стран
в дни расцвета былой твоей славы.               
Персы, жители Фута, лудимы –
все в течение многих времён –
защищали твой край, как родимый,
только ты их не помнишь имён.               
Бороздишь ты бескрайние воды.
Разобьёт ветер вас в сердце моря
и узнаешь ты гнев небосвода,
а народ твой хлебнёт много горя.               
Моряки и матросы, и воины,
Все богатства твои и товары
для обмена домашние твари –
будут водных могил удостоены.               
И от вопля твоих моряков
содрогнутся окрестности Тира
и, как будто могучей рекой,
будут смыты дворцы и квартиры.               
О тебе зарыдает, кто жив,
и посыплют все головы пылью.
Ужаснутся все те, с кем дружил,
ты исчезнешь и станешь лишь былью.

   Глава 28.Помазанный херувим
                в Эдеме.               
И о тирском вожде было слово,
вот что мне сообщил Иегова:
«Этот вождь совершил в жизни много,
он поставил себя в ровень с Богом.               
Он всегда: и днём, и утром
смело поступал и мудро,
накопил много добра,
золота и серебра.
            
А богатство как скопилось,
его сердце возгордилось.
Мнил: я бог теперь навек,
хоть всего лишь – человек,
то, по крайней мере, странно.               
Я пошлю с ордой тиранов
и их грозные мечи
засверкают, как лучи,
против мудрости и славы
и падут в гордыне главы.               
Как убить пришелец мог,
коль считаешь, что ты – Бог?
Совершенен, как печать?
Мне пришлось тебя венчать
иль помазать херувимом.
Безупречность прошла мимо…               
Торговать и честно жить
трудно. Начал ты грешить,
твоё сердце возгордилось,
а потом – переродилось!               
А всей мудрости наличие
погубил через величие.
Беззаконий твоих тьма
стала царствовать сама.               
Сказал Господь мне прежним тоном,
что скоро сделает с Сидоном:
«Грех жителей Сидона вырос,
пошлю на них ужасный вирус,
утонут улицы в крови,
их образумить норови.               
Израиль от соседних стран
иметь не будет больше ран.
Жильцов Израилева дома,
рассеянных в чужих краях,
(скажи, чтоб им было ведомо),
Я соберу в родных полях,
в земле, что дал давно Иакову.
Жить безопасно станет всякому.

   Глава 29.Египет – тростниковая
                опора.               
Я жил, среди народа мечась,
в десятый год, в десятый месяц
Отец небесный Иегова
имел ко мне такое слово:
«Скажи, служитель, фараону,
что потеряет он корону.
Египет полнится тоскою.
Тебя, чудовище морское,
объявшее каналы, Нил,
Владыка мира обвинил,               
за то, что ты реку присвоил,
мол, ты её создатель, воин,
создал те воды для себя,
чтоб чтили, как божка, тебя.               
Я вдену крючья в твою пасть,
а к чешуе прилипнет рыба.
В пустыню кину, как напасть,
чтоб была пищей твоя глыба
для птиц небесных и зверей,
встанет беда у всех дверей.               
Ты был опорой, как тростник
израильтянам. Быстро сник:
тот град схватил тебя рукой,
ты надломился над рекой,
из–за тебя его плечо
было рассечено мечом.               
Хочу беду на вас навлечь,
против Египта пошлю меч,
я истреблю людей и скот,
изроет землю враг, как крот.               
Я превращу  её в пустыню,
только тогда мой гнев остынет.
Всё от Мигдола до Сиены
Я превращу в чрево геены.               
Все города на сорок лет
покроет опустенья плед.
Остаток египтян рассею,
как зёрна, над землёю всею.
Потом, на сорок первый год,
оттуда будет их исход.               
В своих пенатах строят царство,
но будет слабым государство.
И потому в любые поры
не даст Израилю опоры.               
Когда–то войском Вавилон
для Тира выполнил работу.
Не получив зарплаты, он
большую высказал заботу.               
Я потому Египта лоно
отдам за плату Вавилону:
открою в Тир Я им дорогу,
дам рост израильскому рогу.
Откроешь ты, пророк, уста,
чтоб грех отмыли дочиста.

    Глава 30.Плата Вавилону –
                Египет.               
День Иеговы уже близок,
уже грядёт день облаков.
Египет сокрушит не призрак,
мир избавляя от оков.               
В его долины и на склоны
придут жестокие тираны –
войска царя из Вавилона –
развалят города тараны.               
Люди Мигдола и Сиены
будут повержены мечом,
падут в объятия геены,
простившись с солнечным лучом.               
Я осушу каналы Нила,
предам их земли в руки злых
и брошу идолов в горнила,
сгорят, как ленточки из лык.
               
Пафрос предам опустошенью,
огонь в Цоане разожгу,
город предам во власть лишений,
а Син, как крепость, размозжу.               
Тогда в Тафнисе день померкнет,
погибнут юноши Бубаста.
(за их грехи такие мерки),
пленённой будет только паства.               
Узнает мир: Египта силу
орда пришельцев погасила.
Его невольничье ярмо
Я раздавлю, словно дерьмо.               
Избавлю всех от его трона,
сломаю руку фараона,
она не будет исцеляться,
не станет сила в ней являться
и обе выверну из плеч,
чтобы держать не смог он меч.
               
Промчится смерч страною всею,
остаток египтян - рассею
среди народов и земель
за то, что так грешить умел
народ под властью фараона,
и укреплю власть Вавилона.

 Глава 31. Египет – высокое дерево-
                падёт.               
«Скажи, пророк мой, фараону,
чтоб не позорил он корону:
он мнит, что стал велик, как Нил,
с кем он величие сравнил?               
Вот ассириец – кедр Ливана –
с густою и тенистой кроной,
к нему дожди ручьи сливают
и он возвысился короной.               
В то время, как другие вянут,
тот кедр возвысился ветвями.
Птицы небесные (не случай)
вьют свои гнёзда в его сучьях.               
Народы многие в те дни
нашли приют в его тени.
В Эдоме, за его границей
с ним кедр любой не мог  сравниться,
ни можжевельник, ни платан,
ни тополь, да и ни каштан.               
Каждый завидовал ему,
он стал гордиться посему,
мол, я один средь вас таков,
касаюсь даже облаков,
Своей любуясь красотой,
гордился в сердце высотой.               
За то, клянусь я своей честью,
поплатится он за нечестье:
пошлют войска другие страны,
придут жестокие тираны
и в ствол вонзятся топоры,
а все народы с той поры
уйдут из–под его тени,
птицы небесные в те дни
на его, срубленном, стволе
устроят пир, как на столе.               
Чтоб не имел никто мечты
такой достигнуть высоты.
Достоинств высотой не мерьте,
Кичливые - достойны смерти.

    Глава 32.Меч Вавилона
                на Египет.
«Иди, пророк, своей тропой,
о фараоне скорбно пой,
народу моему служи,
а фараону так скажи:
ты средь народов был подобен
повадками и силой льву.
Как чудище в морской утробе,
метался в реках наяву.               
Теперь повергнут ты в молчанье,
не за горами и отчаянье.
Твою Я чувствую породу,
над тобой меч будет висеть.
Я скоро с помощью народов
на тебя брошу свою сеть.               
Ты будешь выброшен на сушу,
нагрянет зверь по твою душу,
плоть разбросает по горам,
твои останки – по долам,
а твоей кровью, словно селью,
напою горы и ущелья.               
Покроет землю твою тьма,
досада в край придёт сама,
когда тебя поглотит тлен,
а твой народ познает плен.               
Я приведу народы в трепет,
царей напрасен будет лепет,
когда взмахну своим мечом,
как ослепляющим лучом.               
В твои поля, на твои склоны,
придут войска из Вавилона,
и, как бандиты и жульё,
разграбят храмы и жильё.               
Земля лишится изобилья,
покроется пустынной пылью.
Народы все узнают снова,
что жив на свете Иегова.               
Оплачь Египта многолюдье,
направь их до земных глубин,
там ассирийцев встретят лютых,
которых - тоже меч убил.               
Земле живых внушали ужас,
теперь покоятся здесь, съужась.
Там и Мешех, там и Фувал,
их ужас также мир знавал.
               
Лежат их главы на мечах,
а преступленья – на плечах.
Рядом покоится Эдом,
его царей здесь вечный дом.               
Здесь севера цари, князья
и сидоняне – их друзья.
Там всех увидит фараон,
когда в шеол прибудет он».

Глава 33. Смерть злых не радует
                Бога.
«Скажи, пророк, сынам народа
притчу мою такого рода:
если народ, чтоб мирно жить,
кого –то ставит сторожить,
чтоб лихо зрелось на виду
и если меч Я наведу,
узрев его вдали дорог,
затрубит сторож громко в рог
и от меча убитый лёг,
его кровинушка на нём,
её уже мы не смахнём.
Когда бы все открыли уши
и верили, спасли бы души               
Но если страж, увидев меч,
забыл других предостеречь,
люди падут и с ними кони,
за тьму различных беззаконий,
Я этот промах не прощу
и кровь со сторожа взыщу.               
Ты будешь сторожем, пророк,
всё сему дому делай в срок.
С вниманьем слушай моя речь,
чтоб от грехов предостеречь
евреев нерадивых чад.
Но если ты будешь молчать,
а беззаконник тот умрёт
за то, что курит, пьёт и врёт,
тиранит дочь, её свекровь,
с тебя взыщу за его кровь.               
Но коль от грешного пути
рабов моих предостерёг,
но те не думали сойти,
в том разберётся только Бог,
в шеол он их опустит рог.
А ты, служитель, не умрёшь
и свою душеньку спасёшь».               
«Если пути наши лихи,
лежат на нас наши грехи
и мы все погибаем в них,
то как же мы сумеем жить,
коль надо головы сложить»? –
Вопрос израильского дома
на небесах не вызвал грома.               
«Вы, нечестивые, поверьте,
не радуюсь Я вашей смерти.
От всего злого отступите,
долго и счастливо живите.               
Хочу, чтоб каждый из вас жил,
добру по совести служил.
И ваша праведность сама
не сможет вас в тот час сберечь,
коль не хватило вам ума
себя от грешных дел отвлечь.               
И нечестивый во нечестье
тоже не может быть повержен,
когда уйдёт от Злого с честью,
и будет прав во всём, как стержень.               
Если безгрешному скажу:
ты непременно будешь жить,
а он, подобным став  ужу,
будет несчастия вершить,
то ни одно из добрых дел
для смерти не создаст предел.               
А если грешному скажу,
что непременно он умрёт,
то Я его не накажу,
коль от греха тот раб уйдёт.
И ни одно из бывших дел
для жизни не создаст предел».               
«Несправедлив путь Иеговы», -
твои соседи говорят.
Судить вас буду не по слову,
а по делам всех вас подряд.               
Вот об израильской землице
из разорённых  слышу мест:
«Авраам мог ней гордиться
и нам в наследство она есть».               
Вам ли землёй этой владеть?
Ведь вы едите пищу с кровью.
Зачем вам идолам радеть,
к жёнам чужим спешить под кровлю
для похотливых, мерзких встреч
и полагаться лишь на меч?
               
Отдам Я вас враждебной силе,
чтоб лиха досыта вкусили.
    У стен домов и у дверей
глаголет о тебе народ:
«Что скажет главный из царей,
вложив слова в пророка рот»?               
Поймут тревогу твоих слов,
но их не будут исполнять.
Они упрямее ослов,
им лишь бы клады пополнять.               
Для них, как песня соловья
твоя пророческая речь.
Уйдут, мамоны блеск ловя,
не ожидая с лихом встреч.

 Глава 34. Горе пастырям
Израиля.
О горе, пастыри Израиля,
вы на овец, как псы, не лаяли.
Вы нежитесь под сенью сада
и не пасёте своё стадо.               
А день – деньской точите лясы
и жирное едите мясо.
Одеты в дорогую шерсть,
вам всё равно: их пять иль шесть.               
Слабых овец не укрепляли,
больных особ не исцеляли,
заблудших ярок не искали,
не разгоняли стай шакальих               
и раненных вы не лечили,
до смеха службу облегчили.
Я, как небесный ваш Отец,
потребую у пастухов овец.               
Я их от челюстей спасу,
дам воду – чистую росу,
Я не оставлю их одних,
буду заботиться о них.
               
Я соберу людей, как стадо,
чтоб жили все они, как надо.
Я выведу их из народов
и соберу их из земель               
чтоб каждый знал, чьего он рода,
любой духовный хлеб имел.
Я учиню над ними суд,
овец паршивых не спасут.               
Пойдут под суд мой, поздно – рано,
козлы из стада и бараны,
чтоб других пастбищ не топтали,
чтоб мутить воду перестали,               
чтоб ослабевших не бодали,
в безлюдные не гнали дали.
Придёт к ним пастырь не для вида,
пошлю служителя Давида,               
который будет их пасти
и сможет каждую спасти
от злого зверя, под дождём,
станет Давид у них вождём.               
Я снова стану для них Богом,
мы в соглашенье впишем много
того, что мы должны решать,
их перестанут устрашать.

   Глава 35. Пророчество
                о Сеире, Эдоме               
В места гористые Сеира
ты обрати, пророк, свой взор.
Скажи им: «Не видать вам мира,
вас ждёт бесславье и позор.               
Ещё немного подожду
и буду бить и в глаз, и в бровь
за вашу злобную вражду,
за пролитую вами кровь               
потомков грешных Моисея
на вас обрушусь силой всею.
Землёй ты станешь опустелой,
лишится жизни твоё тело:               
падёт народ твой под мечом,
сгинет под солнечным лучом.
Всё станет прахом в той пустыне,
людей, здесь живших, след простынет.               
Воздам тебе Я мерой гнева
и мерой ревности твоей
к потомкам дальним грешной Евы
опустошённостью полей.

   Глава 36.Израиль больше
не будут унижать.               
О горы, Израиля горы,
внемлите Господнему слову,
забудьте мой гнев и укоры,
хочу вас помиловать снова.               
На вас, словно стаи ворон,
летели враги за добычей,
стране наносили урон
и свой насаждали обычай.               
Дурную пускали молву,
евреи – у всех на устах.
Я всех угнетавших порву
и трупы оставлю в кустах.               
Послушайте, горы и реки,
развалины всех городов,
изгнанники все и калеки,
и сонмы всех сирот и вдов:               
в огне безграничного рвенья
клянусь уничтожить Эдом.
Цепей всех невольничьих звенья
порвёт на себе каждый дом.               
В горах вновь распустятся ветки,
в полях встанут тучные злаки,
в морях расплодятся креветки,
а в реках появятся раки.
               
Из всех, приютивших вас, стран
верну люд в родные края,
от стрессов и шоков, и ран,
Израиль, в дальнейшем, храня.               
Заселятся все города,
засеются бывшие нивы,
врагов твоих бывших орда
на жизнь твою взглянет ревниво.               
И горы не станут, как прежде,
детей отнимать у народов.
В своей изумрудной одежде
вас примет в объятья природа.               
А предков далёких владенья
вернутся к вам вновь в услуженье,
исчезнут позора виденья
и муки, и боль униженья.               
Кровавый ваш путь меня злил,
гнев, ярость на вас Я излил.
Ведь каждый ваш шаг – не пустяк-
к предательству вёл вас и к блуду.
О ваших забуду путях,               
об идолах ваших забуду.               
Вас чистой водой окроплю,
от скверны любой вас очищу,
грехи ваши все искуплю,
дам разуму новую пищу.               
Из камней сердца ваши выну,
взамен вам сердца дам из плоти,
дам чувств первозданных лавину,
коль будет народ мой не против.               
Вдохну в вашу плоть Я свой Дух,
отдам вам все земли отцов.
Коль враг нападёт на вас вдруг,
спасу от взбесившихся псов.               
Вы вспомните злые пути,
недобрые ваши дела
и мысль поспешит к вам прийти:
«Зачем меня мать родила?»               
Овец Я заблудших ищу,
им добрых найду пастухов,
Я имя своё освящу
в куплетах духовных стихов.

  Глава 37. Виденье
   долины, полной костей.               
Понёс меня Дух Иеговы
быстрей световых скоростей.
И было ко мне Его слово
в долине над сонмом костей:               
«Скажи мне, пророк мой любезный,
способны ли кости ожить
всех тех, кто когда–то над бездной,
был вынужден главы сложить?»               
Я в страхе не мог вязать лыка,
ответил: «Ты знаешь, Владыка».
Господь без условностей прочих
велел над костями пророчить:               
«Костям дам дыханье второе,
потом на них плоть наращу
и новою кожей покрою,
дорогу друг к другу открою,
на вас ветер жизни пущу.               
И я не успел моргнуть глазом,
как кости все двинулись разом,
и люди все встали на ноги.
Увидел я воинов многих               
в обличье своём, в полном росте
и Бог мне сказал: «Эти кости –
Израиля весь бывший дом
и их убедить надо в том:               
как ты открываешь уста,
открою Я павших места
и, зову костей павших внемля,
оттуда верну в предков землю.               
Возьми деревянную трость,
на ней напиши: «Мир Иуде».
И хоть на земле каждый гость,
воскреснуть опять могут люди               
и в благе прожить ещё вечность
за праведность и человечность.
Возьми ещё трость через время
и это на ней напиши:               
«Иосифу, трости Ефрема,
в союзе кто с ним, от души».
Сожми обе трости в одну,
пред их она будет глазами.
За зло никого не бодну,
в единство поверят все сами.               
Как трости, я их соберу,
забудут они про мытарства,
жить будут они, как в пиру,
и будет одно, из двух, царство.               
Не будут они осквернять
себя поклоненьем божкам,
к грехам смогут тягу унять,
по Божьим ступая флажкам.               
И будет один у них пастырь,
Давид и них будет царём.
К ним грех не прилипнет, как пластырь,
покончат с духовным старьём.               
Всегда будут жить на земле,
где жил мой служитель Иаков
в большой, многолюдной семье,
с обилием фруктов и злаков.               
Коль ты путь свой грешный затёр,
то Я позабуду о многом,
средь вас свой воздвигну шатёр,
и стану навеки вам Богом.

    Глава 38. Гог из земли Магог.            
Выступление против Израиля.               
Потом Всевышний мне помог
вещать против земли Магог,
против вождя земли Машеха,
против Фувала, его шефа,               
с кем будет Персия и Фут,
а это не изюма фунт –
это немалая подмога
для армии лихого Гога,               
который станет их вождём,
а мы пророчеств новых ждём.
Скоро настанут эти годы.
В условиях любой погоды,               
тронув призывную струну,
пойдёшь ты, Гог в эту страну,
что Бог избавил от меча,
ты налетишь, как саранча,               
ты налетишь на них, как смерч,
покроешь землю тёмной тучей,
здесь заблестит и щит, и меч,
и крупы конницы летучей.               
Народ живёт здесь без дверей,
среди развалин, без заборов,
не ждёт пришельцев, как зверей,
а ты к ним явишься, как боров.               
Тебе ведь чужд их быт, обычай,
ты к ним ворвёшься за добычей.
Произведёшь большой грабёж
и беззащитных всех убьешь.               
Моё лицо покроет гнев,
я в огне ярости, в пылу,
разрушу стан, как ветхий хлев,
Гог попадётся под пилу.               
И затрепещут в море рыбы,
а в поднебесье вздрогнут птицы,
горы расколятся на глыбы,
деревья сломятся, как спицы.               
Обрушу на его отряды
сильнейший ливень, серный град,
никто не уцелеет рядом,
кто не умрёт, будет не рад.
               
Дам этим знать многим народам,
откуда это лихо родом.
Но я любви к вам не лишусь,
а возвеличусь, освящусь.
Мир обо мне узнает много,               
для всех людей Я стану Богом.

  Глава 39. Погребения полчищ Гога.               
Врагов пришло в Израиль много,
чтоб у евреев всё отнять.
«Сломаю стрелы Я у Гога,-
сказал Бог,- помогу опять.               
Падёшь ты с войском на горах,
отдам тебя я в пищу птицам,
охватит войско твоё страх
и ужас не покинет лица.               
Падёте также в чистом поле,
пошлю огонь Я на Магог.
Исчезнет враг по моей воле,
от них не будет даже крох.               
Я камни гор могу расплавить,
в пар превратить воды морей,
имя Господнее прославить
пред всею паствою моей.               
И выйдут люди городов,
чтобы оружье вражье жечь.
Земля израильских родов
впитает с кровью вражью желчь.               
Сгорят в огне щиты и луки,
стрелы и копья, и дубины,
в прах превратятся глаза и руки,
что были кем–то так любимы.               
Зовите птиц на пир кровавый,
пьянейте, звери, от крови.
Война всегда не для забавы,
её в арбитры не зови.


Глава 40. Видение храма.               
   Однажды в виденьях пророка
в Израиль Господь перенёс,
возможно, опять для урока,
для радости или для слёз.               
Поставил меня на горе,
там был человек на дворе,
в руках его шнур был и трость
и он мне сказал: «Смотри, гость,               
и слушай своими ушами,
сейчас мы измерим всё сами.
Ты сам убедишься здесь в том,
что знать мог Израиля дом.               
Была трость длиной в шесть локтей,
не для потех и затей.
Размеры стены были в трость,
порог у ворот – не иной,               
значительно ниже мой рост.
И комната стражи – квадрат шесть на шесть.
(был, видно, служитель со стажем),
три комнаты вижу для стражи.               
Служитель и тут снял замеры,
опять те же точно размеры.
В десять локтей – все размеры ворот,
смотрел я на это, разинув свой рот.               
Одинаков был каждый притвор,
а потом встретил нас внешний двор.
Мы прошли чередой три столовки,
где замеры тот муж сделал ловко.               
И у этих ворот были комнаты стражи.
Ворота все, как будто покрашены сажей.
От ворот до ворот был большой разворот,
а площадка мощёная камнем,               
мастерами, владевшими знаньем.
Ворота, что чернее ворон,
с четырёх нас встречали сторон
и таким же был внутренний двор,
приоткрыл тот служитель притвор:               
у ворот – по четыре стола,
по два локтя длиною был каждый.
Здесь кололи козла и вола,
ждал животных здесь жертвенник с жаждой.
               
 Глава 41. Вход в храм.
                Святое святых.               
Через много ворот сквозь проём дверных рам,
наконец, тот служитель привёл меня в храм.
Он меня поразил, страх внушал, нет же спора,
шесть локтей толщиной боковая опора.               
Рядом комнаты были на три этажа,
лестница вверх вилась в кольцах ужа.
Те же окна, пороги и галереи
и несущие балки и реи.               
От пола до окон по стенам обшивка,
нигде не  вкралась в работе ошибка.
Тут я услышал служителя слово:
«Посмотри пред собой, это стол Иеговы».

    Глава 42.Столовые. Слава Иеговы
                вошла в дом.            
Во внешнем дворе по весенней поре
прошли мы к громадным столовым.
Они высотой были в три этажа,
священникам храма в трапезе служа,               
кладут они тут приношенья за грех
и жертвы  людей за вину,
а комнаты эти такие  ж в длину.
Служители здесь отнюдь не невежды,
после служенья снимают  одежды,
они должны быть обязательно сняты,
так как они от служения святы.
А выходят они к проходящему люду,
в той же одежде, в чем ходят повсюду.



       Глава 43. Видение славы
                Господней.               
Служитель шёл маршрутом точным,
привёл меня он к воротам восточным.
И тут раздался Бога голос,
на  голове моей встал дыбом волос,               
Голос звучал, как шум воды и лавы,
и в храм вошло сиянье Божьей славы.
Слава Господа вошла в собор,
Дух перенёс меня во двор.               
Отсюда вид совсем  иной.
Встал человек передо мной,
Вот что услышать там я смог:
«Дорога здесь для моих ног,               
а место моего престола
найдёшь во глубине костёла.
Скажи евреям, человек,
здесь обитать буду во век,
хоть это будет то незримо.               
Не оскверняйте здесь моё имя
в любые годы, в любые дни
ни их цари и не они.
Пусть их придавит униженье               
за мерзкое «божкам» служенье.
Пускай свои грехи измерят,
только живому Богу верят.
Как льётся свет в проём окон,               
Так их наполнит мой закон.
Размером жертвенник – локоть на локоть,
таковы размеры его дна.
чтоб был не слышен в зале  рокот,
в нём есть особенность одна.               
В нём видны равных, два уступа,
очаг для жертвенного трупа.
К нему ступеней ряд для свиты.
Господь сказал: «Дай, раб, левитам
из стада юного быка
на жертвенник за грех пока.               
Чтобы грешность в народ не  ползла,
принести велю в жертву козла.
Так в теченье недели подряд.
Это буду всегда одобрять.               
Будет путь ваш ко мне освещён,
а жертвенник – освящён.
Грехов, беззаконий скопленье
исчезнет, придёт искупленье.

Глава 44. Обязанности священников.
               
Я изумлён, Всевышний – силища!
Вот ОН призвал меня к святилищу.
Когда пришли мы к воротам,
вот что Господь сказал мне там:               
«Эти врата закрыты навеки
и через них не пройдут человеки».
Через них мог пройти только Бог,
никто это сделать из смертных не мог.               
За это не надо кого–то там клясть,
и князь восседать будет там, словно князь.
Хлеб перед Богом жуёт его рот,
через притвор он идёт мимо ворот.               
Дальше нас ждёт другая черта-
с севера встретили нас ворота.
За ними я вижу Создателя Дом,
слава Господня вселилася в нём.               
Голос сказал мне: «Слушай ушами,
своими глазами смотри.
Беды свои сотворили вы сами,
ты непокорности очи протри.               
Сердце своё к входу в дом обрати,
Израиля Дом потом укроти.
Водят туда необрезанных сердцем,
этим они подсыпают мне перца.               
В жертву приносит народ кровь и жир,
после того никто честно не жил.
За всё то, левиты в ответе,
за всё, что при них совершается в свете:               
за то, что при них вино пили стаканами
и службу вели той порой с истуканами.
Пусть знают, за мерзость служения
они понесут унижение.               
Кто святости верно служил,
тот милость мою заслужил.
Левиты, кто в храме мне служат отныне,
носить должны в храме одежды льняные,               
им одежды нельзя носить в полосы,
им нельзя отпускать свои волосы,
им также нельзя брить голов,
пить вино в помещеньях дворов.               
Не должны приводить к себе в дом
разведённых, а только священников вдов.
И учить они будут без предвзятости
чистоте, вере в Бога и святости.               
Вся земля должна быть строго разбита
горожанам, князьям и левитам.
Названье ворот – от известных имён-
всех двенадцати древних племён.
Всё расставлено мной по местам               
будет городу имя: «Бог там».













   
 
Н. МЕДВЕДЕВ

КНИГА ПРОРОКА ДАНИИЛА
В книге автор показал свою личную преданность Богу, власть Бога над народом,
Верность Бога своему народу. Даниил также свидетельствует о светлом будущем израильского народа

  Глава 1.Подготовка 4-х евреев
  при дворе Навуходоносора.               
 Навуходоносор – царь Вавилона –
  пришёл на Иерусалимские склоны.
  Итог осады был таким:
Пленён был царь Иоаким,
из храма истинного Бога
вещей в Сеннар он вывез много               
и их во время торжества
внёс в дом родного божества.
и приказал воитель сразу
придворному Асфеназу               
часть юных царственного рода-
сынов еврейского народа –
способных к службе и наукам,
к стихам и музыкальным звукам,               
собой красивейших с лица
зачислить в стол за счёт дворца,
чтобы всегда были при деле,
учились языку халдеев.               
И среди избранного люда
четыре парня из Иуды
имели вид и ум, и знания
и, по- пустому, не базарили:               
и Даниил, и пан Анания,
и Михаил, да и Азария.
Они не мясом угощались,
водой питались, овощами,
               
не пили царского вина,
не угнетала их вина.
За верность господу, вниманье
им дал Всевышний пониманье               
к чужим, халдейским письменам,
а Даниилу – ещё и к снам.
Вот и окончилось ученье,
к царю зовут за назначеньем               
четвёрку иудеев славных
и царь им не находит равных
среди волшебников, жрецов
и магов, и святых отцов
Их, верных Господу и дружбе,
оставили на царской службе.





 Глава 2. Жрецы не могут ис-
                толковать сон царя.               
Уже восток встречал зарю,
когда приснился сон царю.
Был царский дух очень встревожен,
шутить был царь не расположен,               
ведь сновиденья неясны.
Чтоб рассказать ему те сны,
правдиво их истолковать,
царь мудрецов к себе стал звать.               
Коль не расскажут ему сон,
то будет меч для всех персон.
Царю ответили халдеи,
душой и сердцем холодея:               
«Прости рабов своих убогих,
твой сон расскажут только боги».
 Царь в гневе издаёт указ:
«Отдать всех мудрецов на казнь!»
               
Искали четырёх евреев,
указ и к ним был не добрее.
Даниил видит – дело плохо,
он обратился к Ариоху,               
благоразумно говоря:
«Скажи мне, добрый Ариох,
пошто указ царя так строг?»
Ему всё рассказал вельможа               
и Даниил сказал, что может
истолковать царёвы сны,
но коль они так неясны,
то на раздумье нужно время               
и взял на плечи это бремя.
Потом сказал своим друзьям,
чтоб избежать могильных ям:
«Надо молиться одностайно,               
просить, чтоб Бог открыл им тайны
злосчастных царских сновидений».
Данилу Бог в ночных виденьях
открыл неясный царский сон               
и к Ариоху мчится он.
А тот к царю его доставил
и их наедине оставил.
Царь молвил Дану: «Не фасонь,
ты истолкуешь этот сон?»               
-Такие тайны не по силам
любым на свете мудрецам.
Мы, поселенцы, попросили          
о том небесного Отца.
То, что тебе я говорю,
Бог передать велел царю.               
Когда ты, царь лежал в постели
и твои мысли - свиристели,
грядущее познать стремясь,
теряли с настоящим связь.               
Хранящий тайны мне даёт
знать то, что будет, наперёд.
Открыта Богом в тайну дверца,
чтобы узнал ты мысли сердца.               
Во сне увидел ты статую
великолепную, святую.
Её большая голова
сияла ярко чистым златом               
найду ли нужные слова
во всём иврите, вместе взятом,
для рук её и для ребра
и для груди из серебра.               
Живот и бёдра, как медведи,
сражали блеском красной меди.
Но голову корона влезла,
а ноги были из железа,               
ступни из глины и металла,
листву с них ветерком сметало.
Потом незримыми руками
огромный откололся камень.               
Всё раздробилось без следа,
камень горой стал навсегда.
Теперь, как повелося встарь,
сон истолкуем тебе, царь.               
Усилится царство другое,
которое ниже тебя,
а третье - из меди, с лихвою
прославит на время себя.               
Четвёртое – крепче всего,
но что-то разделит его.
Во дни тех, грядущих, царей
создаст своё Царство Творец,
оно всем положит конец
и будет сиять одно вечно,
потому что оно человечно».               
И на своё лицо царь пал,
сказал: «Иаг – великий Бог,
даже когда я крепко спал,
все мои сны увидеть смог.               
Он – Бог богов, Господь царей.
Дары несите поскорей!»
Царь был открытой тайне рад,
дал Даниилу тьму наград,               
его и трёх друзей возвысил-
теперь за область каждый мыслил.
Так Даниил за ум проворный
стал у царя большим придворным.

                Глава 3
Три еврея не поклонились
                истукану.               
В самом конце января
по приказу того же царя
был поставлен большой истукан:
постамент, как огромный стакан,               
а точнее, такой был он формы,
что по тем временам – выше нормы.
Вся статуя была золотой,
идол был для халдеев – святой.
               
Царь собрал со всех весей элиту
посмотреть, каков идол отлитый.
Глашатай всем велел не лениться,
золотому божку поклониться,
кто не склонит пред ним своих плеч,
будет брошен в горящую печь.
Потому страх, пред богом вина,
наземь бросили все племена.               
Не склонились  лишь те иудеи,
что не скрылось от ока Халдея.
Они к царским склонились ногам:
«Мы не служим твоим, царь, богам».               
«Посмотрю, как ваш Бог вас спасёт!»
Стража в печь иудеев несёт.
Отворили горящую печь,
иудеев в неё сбросив с плеч.               
Но сгорела в огне только стража,
иудеев одежда не вспыхнула даже.
С их голов не упал даже волос.
Тут услышал народ царский голос:               
«Благословен же будет Бог,
который чудо сделать смог.
На смерть шли эти иудеи
ради Творца, его идеи».

Глава 4. Сон: дерево срублено,
                пень скован.
Поймите, Навуходоносор
опасность чувствовал и носом.
Её прихода он не ждал,
а во время предупреждал.               
Царь возвещает про знамения
во все селенья и имения.
Их Бог Всевышний совершил,
а царь их разгадать решил.               
И без словесного базара
зовёт к себе он Валтасара,
иначе иудея Дана,
что был пленён близь Иордана:               
«Ты, Валтасар – глава жрецов
и колдунов, и мудрецов.
В тебе витает Божий дух.
Не может снам быть мнений двух.               
Я сны свои не истолкую
и потому очень тоскую.
Итак, во сне я видел древо
Невиданной мной высоты.
Было объёмным его чрево,
крона завидной красоты.               
На ней – обилие плодов,
под ней – зверьё многих родов.
Под древом все искали тень
и отдыхали в знойный день.               
С небес вдруг сходит некий страж
и говорит с десяток фраз:
«Вы это дерево срубите
и его ветки обрубите               
А листья с веток отрясайте,
плоды вокруг все разбросайте,
в земле оставьте только пень
повыше, чем одна ступень.               
В обруч железный заключите
и с медью также обручите.
Пусть орошается росой.
не блещет прежнею красой.               
Возьмите сердце человека,
взамен – звериное до века.
Над ним промчится семь времён,
не будет временно умен.               
И это не считайте кражей.
Этот наказ даётся стражей
Ты правишь, царь, войной и пиром,
Всевышний правит целым миром,               
царства даёт, кому захочет,
на царский трон не знатных прочит.
Таким вот было мне виденье,
Оно же угнетает бденье.               
Так истолкуй мой сон, мудрец!»-
на этом царь закончил речь
Хоть Даниил и был умён,
но этим сном был изумлён.               
Царь молвил: «Сон тебя пугает?
Толкуй же, царь не отругает»
«Древо огромной высоты-
это конечно, царь мой, ты,-               
так сон тот Даниил толкует,-
вершину ты достиг такую!
Твоё величье до небес,
тебе покорен князь и бес.               
Ты сотворил для себя рай,
а люди обнищали вкрай.
Хоть ты творец многих идей,
тебя прогонят от людей.               
Ты будешь жить среди зверей
и есть, как бык, траву пырей.
А волос отрастёт косой
и ноги мыть будешь росой.               
Лишишься званий и имён,
пока промчатся семь времён,
пока поймёшь, как государством,
Всевышний правит земным царством,               
царей на царства назначает,
кому захочет, трон вручает.
Поймёшь, всем правят небеса.
Вернётся вновь к тебе краса.               
твоё могущество, величье,
вновь завладеешь царством лично.
Прими, как добрый, мой совет,
не принимая за навет.               
И озарится вся столица
и благоденствие продлится».
А через год царя достигли
тех сновидений вещих иглы:
               
гулял он крышею дворца,
с высот летящего скворца
всё озирая оком лоно
и любовался Вавилоном.               
Сказал о нём он, не шутя:
«Величья моего дитя!»
Тогда раздался с неба голос
и у царя встал дыбом волос:               
«Царство твоё отошло от тебя
за то, что идолов любя,
себя ты богом сделал сам,
святым не верил небесам,               
тебе не будет снисхожденья».
Вот и сбылись все сновиденья.
А по прошествии тех дней
и небеса стали родней.               
Иным в душе всё стало разом,
к царю вернулся прежний разум
и Бога он  благословил,
теперь на том себя ловил:               
славил Всевышнего вовеки,
словно раскрылись его веки.
Имел он в царстве прежний вес
и прославлял царя небес.

   Глава 5. Царский пир.
Рука пишет на стене.               
Царь Валтасар* устроил пир, 
созвав к себе элитный мир,
и пил с вельможами вино,
его расслабило оно.               
Он приказал на стол повсюду
дать золотую всем посуду-
трофеи из святого храма,
их в Иудеи взял без срама.               
Гости подняли эти кубки.
Вино из них тянули губки
наложниц, жён, царя, вельмож.
Все, сознавая свою мощь,               
молили каменных богов,
чтоб их хранили от врагов.
А в это время, не с добра,
рука явилась возле бра,               
писала что-то на стене.
Сменился царский вид лица,
не мог сказать он ни словца.
А на лице царёвом пух
и губы шевелил испуг.               
Суставы бёдер ослабели
и ноги мигом задубели.
Опомнясь, громко приказал,
чтоб мудрецы явились в зал.               
«Кто прочитает надпись эту,-
уже спокойно царь сказал,
рукой на стену указал,-
толкуя верно, всё подметит,
тот в моём царстве будет третьим.
Так что, волхвы, царю ответим?»               
Заворожил весь зал вопрос
и тишиною он оброс.
Хоть мудрецы божков спросили,
истолковать сны - все не в силе.               
И растерялся Валтасар,
прогнал волхвов он, как корсар.
Вошла царица в двери зала,
царю, склоняясь, подсказала,               
что есть способный человек,
сны толковал в отцовский век.
В нём пребывает дух  богов,
толкует сны со всех боков.               
«Царь, толкование им снов
использовать попробуй вновь».
К царю Данила привели
и он спросил: «Прошлой весны
не ты ли толковал те сны?
               
Я вопросил всех мудрецов:
волхвов, астрологов, жрецов,
чтоб эту надпись разгадать,
никто ответ не смог мне дать.               
Коль истолкуешь эти фразы,
то будешь третьим править сразу.
Хоть Валтасар и был суров,
не принял Даниил даров:               
«Не повторяй судьбу отца,
будь безобидным, как овца.
Ты своё сердце не смирил,
в душе над бедными парил,               
ты превознесся перед Богом,
имел божков отлитых много,
которые не могут видеть,
помочь не в силах и обидеть.               
А Бога, кто весь мир возглавил,
ни разу так и не прославил.
В его руках – его пути,
ему любовью заплати.               
Тогда найдёшь мир и покой,
а смысл сей записи такой:
«Ты легче весом, чем чины,
дни царства богом сочтены,               
Он положил ему конец,
об этом мне сказал гонец».
Царю пришлось с этим смириться,
пророк стал третьим, после царицы.               
А Валтасар, халдейский царь,
убит был в эту ночь, как псарь.
А его царство принял Дарий,
старый мидянин, глазами карий.

Глава 6. Заговор.               
Сто двадцать областных сатрапов
сановникам трём слали рапорт
о своём крае подопечном,
сановник Дан не был беспечным.               
Служить усердно был он рад,
чтоб в царстве не было растрат.
Смотрел чиновничий отчёт,
знал от царя только почёт.               
И чтобы крепло государство,
вручить ему царь думал царство.
Сатрапы своей сворой сучьей
предлог искали или случай,               
плели вокруг Данила нить,
чтоб его в чём-то обвинить.
Нет ни порока, ни предлога,
стали искать в законе Бога.               
К трону идут те человеки.
сказали: «Царь живи вовеки!
Мы бдели, не смыкая глаз,
чтоб написать царю указ:               
ввести немедленно запрет
отныне и на много лет
на обращенье к чину, к богу
с любою просьбой на подмогу,               
с мольбой о чём-то иль скорбя,
кроме, конечно, царь, тебя.
И если кто-то будет против,
лишится он не только плоти.               
он брошен должен быть ко львам.
Мы внемлем всем твоим словам».
И царь указ тот утвердил,
чем Даниилу навредил.               
Для всех сословий и племён
закон не мог быть изменён.
А Даниил, узнав о том,
сейчас же поспешил в свой дом,               
где он пред Господом, без лени,
в молитве преклонил колени,
как поступал всегда он прежде,
хотя теперь в другой одежде.               
Сатрапы тот час в дом вошли,
его молящимся нашли:
он, не жалея своих сил,
Бога о помощи просил               
и тем нарушил тот закон,
поставив жизнь свою на кон.
Сатрапы складно всё сложили,
царю злорадно доложили.               
Шаги сатрапов отстучали.
Царь, сидя, размышлял в печали.
Хотел Данила до захода
спасти от этого исхода.               
Пришли к царю сатрапы снова,
напомнив, что закон – основа
для жизни персов и племён,
не может он быть изменён.               
И стража с бранными словами
ведёт Данила в овраг со львами.
А царь, сановника любя,
сказал: «Твой Бог спасёт тебя».
               
Сановник продолжал молчать,
Царь наложил на дверь печать,
чтоб что-то не могли подстроить.
Такие были там устои.               
С виновным поспешил проститься,
всю ночь стал во дворце поститься.
Чуть свет, на утренней заре
царь – у зверинца во дворе.               
И там узнал у Даниила,
что его вера сохранила:
ангел закрыл хищникам пасти,
спас Даниила от напасти.               
Его союз с Всевышним прочен
и пред царём он непорочен.
Сатрапов к львам послали в гости
и те их разбросали кости.               
Царь шлёт гонцов к своим народам
по городам и огородам.
Они несут на этот раз
последний Дария указ:               
«Да будет мир и ваш велик!
Меняет Бог еврейский лик.
Бога живого все ищите,
благоговейте, трепещите.               
Пусть знает каждый человек:
Бог пребывающий вовек.
Людей в беде он не бросает,
коль просит праведный, спасает».
            Глава  7    
                Видение Даниила.
. Древний днями воссел
                на престол.
Год всего на троне Валтасар,
освежил дождь в воздухе озон.
На закате отгорел пожар,
Даниил такой увидел сон:               
перед ним четыре сильных ветра
поднимали в грозном море волны
высотою больше, чем три метра.
гром над морем грохотал довольный.               
Смолкли чайки, в штиль желанный веря,
вдруг четыре необычных зверя
вышли из разгневанного моря.
Первый был как будто льву подобен,
у него орлиных два крыла
оторвали сразу. Он не злобен,
встал по-человечьи, как стрела.               
Словно он не чувствовал увечья,
дали ему сердце человечье.
Я смотрел, глазам своим не веря,
экие невидаль и напасти!               
Кособоким зрел другого зверя
с рёбрами тремя в медвежьей пасти.
И ему не зримый сказал ясно:
«Встань, всегда ешь очень много мяса».               
Третий зверь подобен леопарду.
на спине его две пары крыл,
а голов четыре. Как кокарды,
на меня глаза свои открыл.               
Свои крылья он хотел расправить.
И ему дана возможность править.
А четвертый страшным и ужасным
зверем был необычайной силы.
Раздроблял он кости жителям несчастным,
в десяти рогах его – единый стильный.               
На рогах глазёнки, как у нас, примерно.
Говорил устами он высокомерно.
Скалил зверь большие из железа зубы,
даже на деревьях делал ими срубы.               
А потом увидел яркие атоллы,
на которых ставили многие престолы.
А один престол был, как горящий кремний,
на него воссел тот, что был днями Древний.               
Он одет был в белое, как чистейший мел,
тысячи служивых Древний сей имел.
Исходил от Древнего огненный поток,
Тёк, огонь пылающий, прямо на восток.               
И к престолу книги многие несут
и места почётные занимает суд.
Слышал я слова, что произнёс там рог,
за высокомерие суд к нему был строг.               
Зверь высокомерный здесь же был убит,
а глаза у рога вышли из орбит.
Тело зверя было сожжено огнём,
чтоб истлела память у людей о нём.               
А другие звери знали меньше страсти,
тройку отстранили навсегда от власти.
Но их жизнь продлили на какой-то срок,
чтоб все людоеды вынесли урок.               
    Дальше я увидел вместе с облаками,
шёл сын Человеческий, подав знак руками.
Шёл прямо к престолу с яркими огнями,
чтобы его принял Бог – Древнейший днями.               
Получил достоинство, царство в управление,
а народы славили Сына появление.
До него все царства были быстротечны,
а его правление теперь будет вечным.               
Всё, что о тех зверях мне тогда приснилось,
в том же сне служивым мне и объяснилось:
поднимутся скоро четыре царя,
на крылах успехов высоко паря.               
И разорят гнёзда, на слезах свитые,
и получат царства, наконец, святые.
Хотя испытали немало мытарства.
А зверей четыре – четвёртое царство.               
Оно будет землю везде ослаблять:
жадно пожирать её или раздроблять.
А десять рогов его в сне – десять царей
из этого царства выйдут поскорей.               
Поднимется позже ещё один рог,
к трём царям будет немыслимо строг.
Изменить закон захочет, времена,
но Господь ослабит его рамена.*
А по происшествии сроков и времён,
он уже навечно будет истреблён.

  Глава   8.Баран и козёл. Гавриил.
                Видение о времени конца.
Валтасар на троне третий год.
Даниил живёт в местечке Сузы.
Пережил немало он невзгод,
укрепляя между пленённых узы.               
Находясь у водного потока
под названием тех лет Улай,
мне пришло видение с востока,
голос приказал мне: «Погуляй!»               
Тишина в округе, было рано.
Серебрилась под росой дорога.
У реки увидел я барана,
было разных у него два рога.               
Я увидел, как баран бодался
со зверями с четырёх сторон.
Каждый зверь барану быстро сдался
и он важным стал, словно барон.               
Вижу я: со стороны заката
к речке этой мимо ближних сёл
над землёй огромный, как сохатый,
с большим рогом шествует козёл.               
Быстро он приблизился к барану,
поразив, сломал его рога.
На макушке я увидел рану
от удара сильного врага.               
Слишком стал козёл превозноситься,
потому что стал очень могуч.
Не казался луг ему из ситца,
он теперь витает выше туч.               
Но на перекрёстке трёх дорог
у него сломался супер рог.
А потом вместо такого хмыря
выросло рогов ещё четыре               
к небу, к четырём его ветрам,
он ещё не ведал в драках травм.
А потом из рога вырос рог
и обычный превзошёл порог.               
Этот рог имел много достоинств,
он разросся до небесных воинств.
Некоторых он на землю сбросил,
возомнил себя могучим лосем.               
Он вознёсся и над Князем воинств.
будто больше всех имел достоинств.
В жертвоприношениях взял верх,
и Князя святилище  поверг.               
Он повергнул наземь истину поспешно,
действовал коварно, смело и успешно.
Попирать доколе будет он святыни?
Пока не исполнится полста лет отныне.               
Предо мной явился чей-то силуэт
и, как будто ярче стал от солнца свет.
Я увидел: в небе зарево пылает
и раздался голос посреди Улая:
               
«Гавриил открой ему смысл того видения».
я не контролировал своё поведение.
Когда он приблизился, то пришёл я в ужас,
на лица упал я, конвульсивно тужась.               
«Знай, это относится ко времени конца,-
объяснил мне голос Божьего гонца,-
это всё случится во время суда,
(Он меня на землю ставит без труда).               
Я тебе глаголю истину, не версию:
два рога барана – Мидия и Персия,
а если точнее - это их цари,
(в небе догорало зарево зари),               
а козёл косматый – самодержец Греции,
(как во сне я слушал Гавриила лекции).
А четыре рога – будущие царства,
из его народа будут государства.               
А когда наполнится беззаконий мера,
у многих исчезнет во святое вера.
Поднимется царь свирепого вида
и очень могучим станет эта гнида.               
Многое разрушит на веку злодей,
он погубит властных и святых людей.
Ведь обман талантливый – это его меч,
это его средство, чтоб успех извлечь.               
Против Князя воинств сей восстанет «друг»,
он будет уничтожен без помощи рук.
Ты это видение в тайне сохрани,
потому что это же – на многие дни».
Я же после этого был неделя болен,
но служил исправно, царь был мной доволен.

    Глава  9. Даниил признаёт грехи
                Израиля.
В начале царствования Дарий
не был жесток к сословью парий.
А Даниил решил по книгам
узнать, как долго быть под игом.
               
Иерусалим опустошён –
узнал в святом Писании он-
на целых семь десятков лет,
Иеремии был ответ.               
Лицом он обратился к Богу,
молился и постился много.
Что он, молясь, имел в виду,
в этих стихах я приведу:               
«О Боже, истинный, великий,
брось взгляд любви на наши лики.
Мы совершали зло, грешили
и нечестиво поступали,
без твоих заповедей жили,
в своём стыде мы низко пали.               
Твоих не слушали пророков
ни мы, ни властные, ни предки
и исповедовались редко.
Ты праведен и милосерден,
               
ты нам грехи прощал не раз,
а мы хулим тебя и сердим
и преступаем твой наказ.
Мы твоему не внемлем гласу,
ошибок совершили массу,               
мы преступили твой закон,
хоть каждый с детства с ним знаком.
Наши и предков преступленья
свели на нет твоё терпенье:               
народ твой бедствие постигло,
нас больно колют его иглы.
Мы не смягчили Божий лик,
а ты был в истине велик               
и постоянно ей был верен.
Нам по заслугам путь отмерен:
путь через бедствия и плен
для всех двенадцати колен.               
Прошу, Господь, не будь к нам нем
и отврати от нас свой гнев.
Смягчаясь, приложи к нам ухо,
чтобы мольба дошла до слуха.               
Открой же, Господи, глаза.
Твой град разрушила гроза-
войны раскаты громовые.
Иных уж нет, в плену – живые».

70 пророческих недель.
               
Пока я это говорил,
передо мной встал Гавриил:
«Послушай, что скажу, пророк,
для очищенья дан вам срок-
дано вам семьдесят недель,
чтоб изменили свой удел:               
грехи все ваши искупили
и беззакония прекратили,
чтоб чтили праведность и вновь
не проливали больше кровь.               
Святое всех святых помазать,
чтоб делом увенчалась фраза.
Отстроить Иерусалим.
Град будут строить в дни невзгод
пять месяцев и один год.               
И все дела свершатся сии
до появления Мессии.
Спустя шестьдесят две недели,
заговорят об этом деле:
Мессия здесь будет убит,
о нём безгрешный заскорбит.               
Будет тебе, пророк, известно,
что город и святое место
сгубит народ того вождя,
какой пройдёт, как шум дождя,               
который вызовет потоп.
Промчится здесь война в галоп.
Кругом всё поглотит горение,
придёт надолго разорение.               
Бурей пройдёт опустошитель,
каждый второй погибнет житель.
Разбойник этот разъярённый
оставит город разорённым.

Глава 10. Явление ангела Даниилу.               
В третий год правления Кира
открылась Даниилу весть:
вновь поднята войны секира,
цветкам пожарищ снова цвесть.               
Не будет больше детских игр,
не будет слышно в граде песен…
 Передо мной нёс воды Тигр,
бег в берегах ему был тесен.               
В сиянье солнечного спектра,
в льняной, с иголочки одежде
передо мной явился некто,
может, посол моей надежды? 
               
Лучился, как, на солнце, ваза,
на бёдрах – золото Уфаза,*
как молния его был лик,
конечности бросали блик,               
 как медь средь солнечного дня,
он весь – в сиянии огня.
Тело, как камень хризолит.
Был ярким светом брег залит.               
Заснул я, не дождавшись слов,
он пробудил меня от снов.
Меня всё время била дрожь.
«Знаю, слова твои – не ложь,               
они услышаны Всевышним,
но перед тем такое вышло:          
Персидский князь все три недели
мешал мне в том, о чём радели
твои молитвы и говенье,
но Михаил, князь мне помог…»
Тут я опять упал на мох               
и сразу потерял дар речи.
А тот поднял меня за плечи,
но я был нем, почти, как труп,
коснулся ангел моих губ.               
Схватившись за побег куста,
я приоткрыл свои уста:
«О, господин, я так ослаб,
почти лишился своих сил
и слов не вымолвит ваш раб»,-
чуть слышно я произносил.               
Ангел меня не торопил,
а, лишь коснувшись, укрепил:
«Пойду сражусь с персидским князем,
теперь не ускользнёт он язем.
Туда ж придёт и князь Эллады,
но не найдут они там клады.               
Я книгу истины открою
тебе, пророк этой порою,
хоть нет поддержки в этом мне
в несметной ангельской родне.
Это обычная издержка.
Князь Михаил – моя поддержка».

Глава 11. Борьба северного и
                и южного царей.               
Поднимутся три персидских царя,
немало везде беззаконий творя.
Цари те, богаче всех остальных,
войска поведут против греков «стальных».               
К наживе, привлечённый страстью,
возникнет царь с великой властью.
Он будет править своевольно,
элита будет недовольна.               
И при могуществе оно
будет тогда разделено
по ветру с четырёх сторон,
не передаст наследство он.
               
А сосед этого – царь южный-
способ правленья найдёт нужный,
своё усилит государство
и превозможет его царство.               
Для укрепленья дружбы уз
придёт дочь южного царя,
заключат с северным союз,
но только их старанья зря,               
ведь силы девичьей руки
ей не сберечь на долгий срок,
союзнику не улыбнётся рок.
Её куда – то отдадут,
царства со временем падут.               
Отросток от её корней
пойдёт на северное царство,
седлая боевых коней
и, не взирая на мытарство,               
В Египет двинется потом,
ничуть не пожалев о том,
вместе с отлитыми богами
с пленёнными, в песке и гаме,
где проживут семь лет оседло,
забыв о северном соседе.               
Земля родная, как лекарство,
Он в южное вернётся царство,
а через время, сердцу внемля,
вернётся в северную землю.
Поднимет с сыновьями царство,
заметным станет государство.               
А южный царь вновь озлобится
и, выступив, с ним будет биться.
Он войско собирал давно,
всё для победы отдано.               
Его сердечко вознесётся,
итог победы унесётся
А северный, войска собрав,
с напором многотонных лав
               
придёт, лет несколько спустя,
с союзниками, не грустя,
Все сыновья больших грабителей-
отродье твоего народа-
сойдутся из своих обителей,
удача скроется от сброда.               
Царь северный насыпит вал,
захватит укреплённый город.
А в стане южного – завал,
уже свирепствует там голод.               
Он заключить обязан мир,
а северный готовит пир.
Он женщины погубит дочь,
(она не устоит в ту ночь),
но с ним не будет никогда.
После того пройдут года.               
На побережье бросит взгляд
и здесь захватит всё подряд.
Захватит много он земель,
потом и сам сядет на мель:               
его начальник приближённый,
войском большим вооружённый,
на самодержца нападёт,
а год спустя, сам упадёт,               
у интриганов став залогом.
А занявший свободный трон,
шлёт в земли сборщиков налогов,
чтоб возместить войны урон.               
Но скоро будет сокрушён
ни на войне, ни в ложах жён,
ни ядом у змей собираемым-
Его заменит презираемый,               
не разобьёт врага он с честью-
возьмёт то царство только лестью.
Он будет говорить туманно,
коварно действовать, обманно.               
Он вновь пойдёт войной на юг,
царь южный всех собрал бандюг,
отборные большие силы,
только измены подкосили:               
те, кто с ним хлеб и соль делили,
исход войны определили,
его войска в сраженьях пали,
грех свой и царский искупали.               
Царь – победитель возвратился
к себе со множеством добра.
Себя возлюбит, развратится,
станет зубастее бобра.               
Повергнет пленных он в лишенья,
не чтя святое соглашенье.
Промчится время, словно вьюга,
опять пойдёт он против юга               
но встретит корабли Киттима,
отступит, духом пав, вестимо.
И в своё царство поспешит,
чтобы святое там душить.
               
Его военные отряды
святые осквернят обряды,
потом святилище и град,
не будет мерзости преград.               
А тех, кто поражён нечестью,
подкупит он своею лестью,
но люди, знающие Бога,
другим о вере скажут много,               
хоть будут падать от меча,
сгорать, как тонкая свеча.
Падут от плена, грабежа,
но не оставят рубежа,
веру и жизнь другим даря.               
И совершится переплавка
и очищение, и правка
людей до Времени Конца
в сроки по замыслу Отца.               
Поступит царь по своей воле
и вознесётся ещё боле
над всеми ложными богами,
над всеми явными врагами.               
Бога богов станет хулить,
а истуканов всех хвалить,
все игнорировать сужденья,
пока наступит осужденье.               
Он с чужим богом заодно
повалит царство не одно.
Он всех сторонников прославит,
поставит над другими править,               
наделит всех землёй за плату,
блага раздаст своим, по блату.
Он с рвеньем сильного борца
с южным царём сразится снова
ближе до Времени Конца.
Агрессия – его основа.               
В землю Прекрасную войдёт,
страна Египет не спасётся,
над Ливией он пронесётся.
Его большой военный опыт
познают даже эфиопы.               
Но сохранят свободным дом
Моав и вечный враг Эдом.
А вести с севера встревожат.
вельможе войско приумножат.               
Он встанет лагерем у моря,
неся земле прекрасной горе,
но здесь его судьбина сгложет,
никто ему уж не поможет.

Глава 12. Михаил правит.
                Тяжкое время.
Великий  поднимется князь Михаил,
за твой народ встанет, пророк,
и тот, кто Всевышнего знал и хвалил
заслужит спасение в срок.               
Кто спит в земном прахе, проснутся
для вечных блаженств иль позора.
Всех мёртвых небесные силы коснутся,
свершится суд праведный скоро.               
Кто понял, сиять будет ярче небес,
кто к богу привёл, засияет звездой.
Исчезнет, людей искушающий, бес,
придут люди к жизни святой.               
Слова сохрани эти в тайне, пророк,
и запечатай их в книгу.
Пока не наступит положенный срок,
придёт конец грешному игу».               
Потом Даниил видит: двое стоят
на этом и том берегу.
Между собою они говорят,
 их голоса я слышать могу.               
«Так сколько до этих событий
теперь остаётся времён?»-
спросил некто, словно о быте
Другого. Простите, не знаю имён.
               
И тот, что в льняном был, ответил:
«Клянуся живущим вовеки!
(он был над потоками светел).-
знать то не должны человеки.               
Промчится лет многих лавина,
пройдёт два назначенных срока
и этих времён половина
по замыслу Бога, не рока.
Как сила святых сокрушится».               
Ответ для меня был непрост
и я ему задал вопрос:
«Коль Господа это решенье,
каким же придёт завершенье?»               
Ответил он: «Эти слова –
тайна, на ней есть печать.
Это последняя глава
 этих вещей. Грех отвечать.               
До тех пор надо убеляться
и очищаться, переплавясь.
Разумные пусть убедятся,
любовью к Господу прославлюсь.               
Не станет жертвоприношенья,
мерзость несёт опустошенье,
как только слух пройдёт о ней
тысяча двести девяносто дней               
пройдёт. Пророк иди тогда к концу,
молясь небесному Отцу.
Ты не узнаешь муки плахи,
а отдохнёшь в земельном прахе.
Станет от жребия ясней
в конце намеченных всем дней.