Кырым-Гирей

Венок сонетов

1.
Итак, Гиреев начиналась власть.
Хаджи – прямой потомок Чингизхана.
На землях Крыма ханство основал он,
Не в силах в искушение не впасть.

Пятнадцатый век –веха началась
Гиреев. Всё в подчинение хана –
Во благо или краху их Корана.
И триста лет велась их ипостась*.

Закабалить соседей – вот желанье,
И без Большой Орды существованье –
У ханов притязаний миллион,

Гиреев, что немыслимо так гОрды,
В любом поступке, словно камень, твёрды.
И ВЛАСТЕЛИН считал: он – фараон.

* Ипостась (перен.): одна из форм проявления. (словарь)

2.
И ВЛАСТЕЛИН считал: он -  фараон.
Терзаний, состраданья не имея,
Жестокостью и злобой пламенея,
Как упивался этой силой он.

Пришёл к престолу кровожадный пав.
Кырым считает, что других умнее –
«Деяния» его куда мощнее.
На деле был жесток, весьма кровав.

И чтоб сберечь себя от злой напасти.
Всех мальчиков из рода (ханской масти)
Убить велел, такой он ввёл закон

(Средь них, кто менее колёсной чеки)…
И кровью наливались хана веки,
Когда переоступал он рубикон.

3.
Когда переступал он рубикон,
Единовластье ум Кырыма мутит!
Хан даже и любовь за деньги купит,
Коль крымскою казной владеет он.

Но тот, кто от всесилья мог пропасть –
Тот раб своих страстей. Они им крутят –
И сам Шайтан в них это лихо будит.
Ведь можно в эти сети не попасть.

Но хан Кырым не хочет стать изгоем.
Смердит, смердит нутро его гнилое.
Душа его в кошмар успела впасть.

Жестокость. Жадность. Войны – поле битвы.
И люди ходят, что по острой бритве.
Владела жизнью только злая страсть.

4.
Владела жизнью только злая страсть.
Что слёзы угнетённых им – потехи…
Когда же хан свершал свои набеги,
Могло живое пеплом чёрным стать.

И сердце было словно бы анклав.*
А сверху всё железные доспехи,
И был уверен он в своём успехе.
Нет жалости: ведь не был хан слащав.

И люди ждали смерти с содроганьем,
Их страх сжимал. Горя одним желаньем,
Они бежали от родных брегов.

Он радовался – злость мутит рассудки.
Душа его черствеет в битвах жутких,
Но и в холодном сердце бьётся кровь.

*Анкла;в (фр. enclave от лат. inclavatus
«закрытый, запертый»)

5.
Но и в холодном сердце бьётся кровь –
Всё ж человек. Каким он ни был гадким,
Путь никогда ведь не бывает гладким.
Душой Гирей был чужд святых основ.

На вид Кырым всегда весьма здоров.
И стали донимать людей догадки:
Откуда зверские его повадки.
Нет сердца – шерсти ком – вердикт таков.

Коль из железа – звуком отзовётся,
Который в миг до уха донесётся.
А сердце – шерсть. Черствеет, стынет дух*.

Коль камень, постучишь - тебе внимает.
Ведь человек без сердца не бывает,
Хоть звук его для уха слишком глух.

*Дух — состояние человека /Википедия/

6.
Хоть звук его для уха слишком глух.
Но жизнь всегда торопится к закату
И всем готовит по делам расплату:
Кто был умён, удачлив или глуп.

И в старости смягчил свой норов хан:
Становится терпимее, беззлобен
И человеку всякому подобен.
Возможно, ближе стал ему Коран.

Однажды, много лет назад то было,
Так крымская легенда нам гласила.
Мешок пред ханом бросили на круг.

Но вот рассказ достиг наш апогея…
Случилось то в судьбе Кырым-Гирея –
И самый грозный хан влюбился вдруг…

7.
И самый грозный хан влюбился вдруг…
Не знал, что это чудо с ним случится:
Дитя прекрасней розы вдруг явится,
Чтоб скрасить старость и его досуг.

Она дана для прихоти, услуг.
О, чем же ей судьба грозит сегодня?
Милей была бы деве преисподня,
Иль вмиг сразил бы пленницу недуг.

Теперь она одна. Страна чужая.
А где же дом и сторона родная?
Теперь другой над нею будет кров.

Но видит хан: как нежен лик той розы.
В душе смятенье и желанье, грёзы.
Как чуден стан, глаза, дугою бровь.

8.
Как чуден стан, глаза, дугою бровь.
Она юна, совсем ещё девчонка.
Смех не звенит, как колокольцы, звонко.
И не горит в её глазах любовь.

Тоска ей сердце гложет вновь и вновь.
Она не знает, где её сторонка.
В мешок, как шелудивого котёнка,
Посадят, приготовив для даров.

Диляра – имя это с нею будет.
И ум ваш пылкий вскорости остудит
О девочке замученной рассказ.

Наложница поселится в гареме,
Где множество ханум* и их: диляре*.
Взгляд яркий девушки тотчАс угас.

*ханум – ханская супруга
*диляре - это низкое звание, принадлежавшее
только наложницам, [di;lare]
Имя – ДилЯра (Викисловарь)

9.
Взгляд яркий девушки тотчАс угас.
В гареме хана сорок восемь женщин:
Прислуг и жён, детей больших и меньших.
Диляра для амурных дел бралась.

Но не доволен был любовью хан
Той девочки, что в дар когда-то принял,
Той иноземке, что тогда дал имя.
Любовью возгорел левиафан.

И был он страшен в страсти ненасытной,
Был зверем пред добычей беззащитной.
И требовал любви к нему в тот час.

Диляра тихо плакала ночами –
Сердечко девочки всегда в печали.
Страдала. Хан не мог терпеть отказ.

*левиафан - о ком-чем-нибудь, поражающем своими размерами,
силой [по имени библейского морского чудовища]Словарь Ожегова.

10.
Страдала. Хан не мог терпеть отказ.
Вот такова любовь была Гирея…
И сам, пред девой юною немея,
Не ведал он, что делал с ней подчас.

Легенда не бывает без прикрас:
То говорят, что был он с нею нежен,
То груб, коварен, злобен и небрежен,
К наложнице жестоко относясь.

Любовь его не знала совершенства.
Он испытать стремился верх блаженства.
Но между ним и ней терялась связь.

Каков удел, теперь Диляра знала –
И от того невольница страдала,
И чахла девочка в любви клянясь.

11.
И чахла девочка в любви клянясь.
В неволе сник цветок благоуханный.
Родимым домом грезя постоянно,
Она в чужом краю не прижилась.

Душа покойной в небо вознеслась,
И Мир узнала светлый, покаянный.
Не пожелаешь доли окаянной
Врагу, когда-то слишком рассердясь.

Но нет душе покоя Крым Гирея.
Одну мечту теперь тот хан лелеял.
Чтобы Аллах к нему не был жесток.

Слезами своё сердце обливая,
День ото дня все больше понимая:
Увял живой и трепетный цветок.

12.
Увял живой и трепетный цветок,
Взращён он был когда-то в стенах дома,
Где счастием она была ведома,
Где радовал её родной чертог.

Где ею любоваться только мог
И одарить всегда добром и лаской
Тот, кто рассказывал ей на ночь сказки,
Дурного глаза всякого берёг.

Но в жизни вдруг несчастие случилось:
Как зеркало, судьба её разбилась.
Безоблачного детства кончен срок.

И, испытав жестокое коварство,
Она к Гирею попадает в рабство…
Всё ж грезился вдали родной восток.

13.
Всё ж грезился вдали родной восток:
Скалистых гор узорные покаты,
Родные сёла,  и цветные платы,
Где каждый ей привычен уголок.

И шалости соседской ребятни,
И с детских лет обычаев глубины –
Всё было сном красивым для рабыни,
Всё, что она любила искони.

В душе таился горский дух свободы,
Который берегли его народы...
Ей над наложницей претила власть.

Игрушкой чьей-то быть, простой забавой...
В душе её таился след кровавый...
Народ их жил свободою гордясь.

14.
Народ их жил свободою гордясь,
Всегда он чужд был рабскому потворству.
Но нет предела ханскому упорству -
И жуткой делалась Гирея власть.

Влюбился страстно он и глубоко,
Впервые женщина к себе манила.
Его вдруг, хан- Гирея, покорила,
И жить с такою ношей нелегко.

Он ВЛАСТЕЛИНОМ был в Крыму и дальше,
Стекались грады с данью и без фальши,
Под жёрнов тот уже успев попасть.

Но всё ж в конце пути свела кручина...
Гласит молва: жесток в роду мужчина...
Итак, Гиреев начиналась власть.



МАГИСТРАЛ

Итак, Гиреев начиналась власть.
И ВЛАСТЕЛИН считал: он -  фараон.
Когда переступал он рубикон,
Владела жизнью только злая страсть.

Но и в холодном сердце бьётся кровь,
Хоть звук его для уха слишком глух.
И самый грозный хан влюбился вдруг…
Как чуден стан, глаза, дугою бровь.

Взгляд яркий девушки тотчАс угас.
Страдала. Хан не мог терпеть отказ,
И чахла девочка, в любви клянясь.

Увял живой и трепетный цветок...
Всё ж грезился вдали родной восток.
Народ их жил свободою гордясь...