Легенда о мече Ахсара

Предисловие

Осетины (самоназв. - ирон, дигорон) - народ, проживающий в России (402 тыс. ч., из них в Сев. Осетии 335 тыс. ч.) и Грузии (164 тыс. ч., в Южной Осетии 65 тыс. ч.). Общая численность по данным на 1998 г. составляет свыше 598 тыс. ч. Верующие в основном православные, есть мусульмане -сунниты. Осетинский язык относится к иранской группе индоевропейской семьи языков. Письменность на основе русского алфавита. В формировании Осетинской мифологии участвовали скифо-сармато-аланы и местные племена, создатели кобанской культуры бронзового века Центрального Кавказа. В XII-XIV вв. на мифологические воззрения осетин значительное влияние оказали татаро-монголы. Источники для изучения Осетинской мифологии крайне скудны, главный из них — нартский эпос, который создавался с VIII-VII вв. до н. э. до XIII-XIV вв. н. э. Некоторые сравнительные данные содержатся в трудах древних античных авторов (Геродот, Аммиан Марцеллин и др.), а также в скифо-сармато-аланских надписях Северного Причерноморья, в исторических хрониках Армении и Грузии. Особого внимания заслуживают легенды, приведённые армянским историком Мовсесом Хоренаци об аланской царевне Сатаник (V в.), в которых распознаваемы видоизменения нартских сюжетов из цикла Сатаны. Термин «нарты» получил в литературе множество самых различных объяснений. Исследователи либо выводят слово «нарт» из осетинского «нае арт» («наш огонь»), либо сопоставляют его с иранским «нар» («мужчина»), либо усматривают в нартах историческое племя, обитавшее на берегу Каспийского моря, и т. д. Французский исследователь Ж. Дюмезиль сближает слово «нарт» с древнеиндийским «нрт», «нарт», «плясать». По предположению В. И. Абаева, слово «нарт» заимствовано осетинами-аланами у монголов (от «нара», «солнце») в период господства Золотой Орды на Северном Кавказе. Термин «нарт», включающий осетинский показатель множественности - «т», по типу осетинских фамильных племён, получил распространение и у других народов Кавказа - адыгов, абхазов, балкарцев. Происхождение термина «нарт» имеет прочную мифологическую и космологическую основу, на которой строится весь нартский эпос.

В селе два брата нартов жили,
Ахсар, второй звать Ахсартаг.
Когда они набрали силу,
Решили - это добрый знак.

А значит, нет теперь запрета,
Себя на прочность испытать.
На год в поход по белу свету,
Идти и славу тем сыскать.

На распутье

Как надо братья снарядились,
Шли долго, наконец, итог.
Дошли до места, очутились,
Их ждёт развилка трёх дорог.

«Пусть нас минует лихолетье,
По крайним двум пойдём быстрей!
Пусть местом встречи будет третья,
На ней оставим по стреле.
Под камнем, кто вернётся первым,
Проверит – кто уже пришёл.
Найдёт, что надо, всё исчерпав,
Но сделав всё, чтобы нашёл!»

И разбежались вдаль дороги,
Чрез поле, речку, лес, овраг.
Уж год прошёл в большой тревоге
Второй вернулся – Ахсартаг.

Ахсартаг

А вот и придорожный камень,
Поднял его, лежит стрела.
На ней есть плесень там, местами,
Зелёной – чёрной приросла.

Взяв ту стрелу, он видит всполье:
«Как там любимый, милый брат?!»
Но без раздумий, в сердце с болью,
Пошёл по третьей АхсартАг.

День целый шёл, вот ночь льёт «зелье»,
Луна на чёрном как овал.
А вот и Чёрное ущелье,
Устал тот брат, заночевал.

И видит сон, там небыль с былью,
В нём в плен попал его АхсАр.
Как можно спать, беда на крыльях,
В душе немыслимый «пожар».

День новый шёл, ночь снова «зелье»,
Льёт на Луну - жёлтый овал.
А вот и Белое ущелье,
Устал наш брат, заночевал.

Всё тот же сон, там небыль с былью,
В нём в плен попал его АхсАр.
Как можно спать, беда на крыльях,
В душе немыслимый «пожар».
День третий шёл, ночь снова «зелье»,
Льёт на Луну – всё в аккурат.
А вот и Красное ущелье,
Устал, но гОлоден был брат.

И сон нейдёт, хоть его режьте,
Хоть спички ты в глаза сам тычь.
Он рощу обошёл в надежде,
Что попадётся ему дичь.

И видит озеро с отсветом,
На берегу стоит шатёр.
Льёт свет в шатре: то есть, то нету,
Моргает, словно в уговор.

«Ох, неспроста шатёр богатый
поставлен!», - думал Ахсартаг.
«Узнать бы, что случилось с братом!»
И ближе подошёл на шаг.

Он откровенно видит диво:
Ведёт в шатер железна дверь,
То открывается игриво,
То закрывается, проверь...

Сама собой она владеет,
Узнать бы надо, в чём ответ.
Решил, а, ну-ка я проверю,
Пустил стрелу свою на свет.

Сказал, и только дверь открылась,
Стрела, полёт, там слышен крик.
Пронзительный, всё изменилось,
На озере в кратчайший миг…

К земле деревья жмутся, звери,
Вода взбурлила им подстать.
И волны хлынули на берег,
Все звери бросились бежать…

Но вот всё стихло понемногу,
Вода озёрна в берега.
Стоят деревья снова строго,
Вернулись звери во блага.

Встреча со старухой

Светает чуть. Но день сер, мрачен,
Выходит из шатра стара,
Крива на глаз один, а в зрячем
Торчит АхсАртага стрела.

Старуха стонет глуховато,
Взгляд полон жалости, добра.
В руках же полотенце брата,
К ней АхсартАг поближе, страх…

«Кто ты такая? Буду краток,
Открой мне тайну про себя. 
Ахсара полотенце, брата,
Как оказалось у тебя?»

«Эх, юноша! Тебя не знаю,
Но, если ты Ахсара брат.
То значит, нас свела кривая,
То ты мне брат, я - тоже нарт!
Твой брат был здесь покрытый мраком,
Когда подземный мир позвал.
Ушёл один он к быценагам*,
Мне ж полотенце завещал.

«Следи за ним, сестра родная
Но если кровь проступит в раж,
То значит тяжко, в плен попал я,
Об этом брату передашь».

«Но вот теперь совсем ослепла,
Наверно - то судьбы указ!»

«А средства нет, чтоб ты окрепла,
Чтоб видел, хоть один твой глаз?»

«То средство мешано на лихе,
Особый сбор не для красы.
Смесь молока от оленихи,
И каплей утренней росы.
Та смесь подобная дурману,
Но сила в ней всё гонит вспять.
Ей, если капнешь ты на рану, 
Смогу я видеть всё опять»,

Хоть Ахсартаг был озадачен,
Он побежал в ближайший лес.
Смог олениху наудачу
Сам изловить в краю чудес.

И подоив её сподручно,
Добавил капельки росы.
К старухе прибежал он тучной,
Рванув стрелу – таков посыл.

Он влил готовое лекарство,
И та прозрела: «Вижу свет!
Я рада, кончилось мытарство,
Спроси меня, я дам ответ!»

«Как брат попал мой к быценагам?
Что потерял мой брат у них?
И в чём его была отвага?», -
Спросил и голос его стих.

Рассказ старухи

«Всё по порядку: шагом в шаге,
Хочу сказать, чтоб это ты узнал.
В то утро вышли быценаги
Охотиться, вдали у скал.
Как вдруг небесные ворота
Открылись и кусок руды,
Упал и прямо в быценага
Пробив насквозь, беда беды.
Они схватили этот камень
И унесли его с собой.
Так укрощён небесный пламень,
Был ими спрятан под землёй.

Ахсар узнал об этом благе,
Хотел обломок отобрать.
Но окружили быценаги,
Смогли свалить его, связать.
И унесли с собой под воду.
Хотела я ему помочь,
Да ты вмешался, не дал ходу,
Теперь смогу всё превозмочь».

«Пока отложим мы азарты,
Уверен я – ты не хитра.
Ты называешь себя нартом,
И говоришь, что мне сестра.
«Ещё вопрос мне непонятный,
Когда заглядывал в шатёр.
Свет видел я в ночи приватный,
То пропадал он, то исторг».
 
«Я прихожусь сестрой УархАгу,
И проживаю здесь давно.
Мой муж был Солнцу братом – магом,
Оно ценило столь его.
Что бусину из камня бела,
Вдруг подарило как завет.
А бусина свет дарит смело,
Его увидел ты в рассвет».

«Вот видишь дверь, ведёт в пещеру,
И вот такая есть напасть:
В субботу ночью изуверы,
Выходят, чтоб придти – украсть.
Хоть одного, но человека,
Иначе - то произойдёт.
В преданье их, что есть от века:
Один без этого умрёт.
Вот и похитили УархАга,
Теперь не ведаю, что с ним.
Наверно тоже с твоим братом,
Обоих надо нам спасти».

Спасение Брата

Сказав Старуха чертыхнулась:
«Субботу ждём, в ней весь кошмар!»
Лишь дверь в подземье распахнулась,
Плечом подпёр её Ахстарг.

Сорвав с петель потом попозже,
Швырнул он дверь, что было сил.
Шли вместе рядом настороже,
Вдруг ужас их остановил. 

Лежит мужчина в комнатёнке:
Руки и ноги, как звезда
Растянуты во все сторонки -
Не шелохнуться никуда.

Лежит он долго здесь в «вербовке»,
Из бороды его, усов
Сплёл кто-то лестницу - верёвку,
Что до земли идёт без слов.

Кричит старуха: «Это – муж мой!
Брат, помоги мне, помоги!»
Он быстро справил свою службу,
Меч выхватив, освободил.
 
Верёвки, что держали, гады,
Он разрубил их, ту звезду.
Обрил УархАга, всё, как надо,
Убрал с лица всю бородУ.

Теперь втроём пошли в пещеру -
А там - распятый на стене,
Ахсар, в него пускают стрелы,
Бьют быценаги по спине.

АхсартАг видел оседавших,
И стал мечом их истреблять.
Старуха с мужем убегавших,
Без размышлений – добивать.

Спасён был брат: «Всё! Не мешайтесь!
Должны мы с тайны снять завесь.
Домой вы с мужем возвращайтесь,
У нас же - дело ещё здесь».

По темноте, почти вслепую,
Блуждали долго, не в ладу.
Но вот нашли ту кладовую,
А в ней небесную руду.

У небесного кузнеца

Не мешкая, с земным поклоном,
Снесли кусок тот к кузнецу.
Небесному КурдалагОну
Ахсару меч сковал – бойцу.

Кузнец тот был немногословным
Но мастер стали и огня.
Он без разбора, полюбовно,
Сковал волшебный меч в три дня.

А меч тот – обоюдоострый,
Ударом рубит всё, всегда.
Металл ли, камень – очень просто,
Сам не тупится никогда.
 
В спустились, в тени вечных мраков,
Там затаился, ждал их враг.
Он - предводитель быценагов,
Их вождь, тот самый КарамАг.

Решающая схватка

Два брата сразу в бой вступили,
Ударом подлым быценаг
Сразил враз брата прямо в спину,
Пал мёртвым наземь АхсартАг.

Был долог бой с тем супостатом,
Чаша весов – туда, сюда.
То в землю вождь вгоняет брата,
То брат его, рука тверда…

Но победить не может, крепче
Ахсару всё же повезло.
Один из донбеттыров** шепчет:
«Смажь авадз–мазью*** лезвиё.
Врага осилишь однозначно».
Достал Ахсар волшебну мазь,
И смазал лезвие, удачно.
Тут КарамАг занёс меч, мразь.

Ахсар отбил и загляделся,
Он видит, озадачен вождь,
Меч от удара разлетелся,
Осколки мелкие, как дождь.

И, не раздумывая долго,
Заколот враг был КарамАг.
На быценагов с воем волка,
Набросился, сражён был враг…

Эпилог

Чуть позже тот, из донбеттыров
Совет Ахсару верный дал.
Чтоб Брата в стенах микромира
В волнах молочных искупал.

Он к озеру понёс, волнуясь,
Их волны встретили, «бурчат».
Лишь только вОды их коснулись
Ожил мгновенно милый Брат.

Скорей домой, жмёт время старта,
Так издревле заведено.
Молва меча Асхара – нарта
Их ждёт на родине давно.

Селяне искренне дивились,
Увидев этот грозный меч.
Слух о мече и нарта силе,
Сердца их вечно будет жечь!

В боях снискал незаменимость,
Был сокрушим, шёл в авангард.
За твёрдость и непобедимость
В народе прозван был «ахсаргард».

А по традиции в наследство:
Коня – сын младший обретёт,
Ждёт старшего иное средство,
Меч - старший сын всегда берёт!

*) быценаги - подводные (подземные) жители мифов др. осетин.
**) донбеттыры - подводные жители мифов др. осетин
***) авадз-мазь - волшебная мазь для меча

Этим произведением начинается публикация Нартского эпоса из шести взаимосвязанных легенд. Продолжение следует…