Прибыль могла быть больше!

(Из «Записок островитянина»)

«Прибыль могла быть больше! - вскричал пожилой мужчина лет шестидесяти. И пристукнул черенком вилки по круглому столу, за которым расположились его собеседники. - Я знаю, знаю, она могла быть больше!»
И он уставился полным отчаяния взглядом в тарелку с нетронутыми креветками.
Его товарищи, а скорее всего, их можно было назвать группой поддержки, в знак сочувствия покачали головами и тоже повторили зловещую фразу: «Да, прибыль могла быть больше!»
 Но, раз этого не случилось, важно не падать духом, мужаться, насколько это вообще возможно, и попытаться заснуть.
Я насторожилась и прислушалась.
Я вообще люблю подслушивать чужие разговоры. Особенно вдали от дома.
Часть слов, как будто брошенных на ветер, на самом деле есть не что иное, как ответ на вопрос, давно застрявший в подсознании.
Кроме того, всего одна фраза вполне может послужить сюжетом для рассказа или небольшой повести.
К моей радости разговор вели на русском языке.
Да, это были мои соотечественники, снимавшие бунгало в самой живописной точке острова: на вершине холма, откуда видно все побережье и куда я вечерами отправляюсь за ни разу не повторяющимися закатами и неизменной порцией бананового десерта с ванильным мороженым.
А сейчас страсти, бушевавшие за круглым столом, вышли за пределы берегов и охватили небольшой ресторанчик, сделанный в виде палубы корабля, откуда, собственно, и нужно наблюдать закаты.
«Пострадавший» говорил так громко, что мне не было смысла перемещаться поближе, чтобы не упустить детали. Он покраснел, ноздри его раздувались, он уже тяжело дышал, держась за область сердца, и мне подумалось: не придётся ли вот сейчас оказывать ему неотложную помощь?!
Но поддержка соратников - великое дело! Они обняли Пострадавшего за плечи и втолковывали, что, может, все ещё обойдётся и так уж убиваться не стоит!
Но мужчина был непреклонен и, продолжая стучать вилкой по столу, повторял: «Она должна... ДОЛЖНА была быть больше!»
Мне стало не по себе.
Наверное, у него кто-то болен, подумалось мне, и он решил сделать ставку как последнюю возможность добыть деньги; поставил крупную сумму, взятую под проценты, а выигрыша хватило только на то, чтобы заплатить этот самый процент.
Вероятно, у него болен ребёнок или мать, решила я.
Кажется, так подумали почти все обитатели ресторана независимо от страны проживания.
Язык горя - интернационален.
К круглому столу начали стягиваться все новые и новые сочувствующие.
Женщины качали головами и охали, мужчины несли на стол кружки с пивом.
Напряжение возрастало.
И оно достигло кульминации, когда несчастный, все-таки сделав глоток из кружки, вскричалЙ: «Я ожидал десять тысяч... а она оказалась - семь с половиной!»
И тут меня ожидала развязка!
Немыслимая, непредсказуемая, заставившая возликовать от того, что среди окружавших главного героя людей русский язык понимала только я!
Потому что речь шла не о фунтах стерлингов, не о долларах или евро и даже не о тайских батах.
Речь шла о рублях!!!
О семи с половиной тысячах рублей вместо десяти!
И если б эта компания была хотя бы пьяна или под воздействием наркотиков. Нет! Они были совершенно трезвы и оплакивали участь товарища, не добравшего две с половиной тысячи российских рублей!
Совершенно очевидно, что для человека, снявшего бунгало сроком хотя бы на две недели в самой дорогостоящей части острова, такая сумма не равнялась даже одной вылазке в местный ресторан.
Фраза «прибыль могла быть больше» звучала рефреном его жизни, где бы он ни находился.
Люди приезжают на остров по разным причинам.
Одни - залечить раны, нанесённые большими городами, другие - за красивыми, сильными словами, которые приносит им ветер и которые они понесут дальше.
Этот мужчина, казалось, никуда не выезжал.
Его не коснулись ласковые носы дружелюбных песчаных собачек, он не бегал с ветром наперегонки вдоль океана, он, очутившись на острове, как будто и не покидал больших городов.
Его голос мог дрожать от восторга перед волной в прибое, падать до шепота в словах молитвы розовому закату, вибрировать от признания в любви далекой женщине своей мечты...
Но он дрожал и ломался на одной-единственной фразе: «Прибыль могла быть больше!»

Когда рассуждают об апокалипсисе как о чем-то, незаметно подбирающемуся к человечеству и скоро накроющему его океанической, взрывной или какой ещё другой волной, я всегда удивляюсь подобным разговорам.
Почему - «скоро»?
А вот сейчас - это не он, не апокалипсис разве, когда у взрослых, образованных, умудрённых жизнью людей не имена любимых на устах, а цифры от прогнозируемой
и недополученной прибыли?..

Закат снова поразил нас обилием оттенков!
Все, кроме основной сочувствующей группы моих соотечественников, сдвинули кружки пива в честь очередных природных красот и разошлись по домам.
«Вот, возьми, - протянула я Муку, вожаку стаи песчаных собак, причитающуюся ему часть десерта, - и пойдём домой. Кажется, у нас сегодня прогнозируется новый рассказ».