Глаголитерра 8. Обычный человек

Земное тело человека тоже обитель для духа, тоже дом. Но дом тесный, болезни и прочие немощи плоти неизбежно сопутствуют проживанию в нем. Тесен он, неудобен, ограничен, плотен и тяжел, и надо его повсюду таскать за собою.
(из синенькой тетрадочки)
7. http://www.stihi.ru/2020/02/09/10420

Может быть, Валентине эта новизна у ворот Беловодья и стала обыденностью, может быть… Но потом мы побывали в ее собственном недостроенном доме на излучине Катуни. Это было чудо! Дом, с высокой крышей, с четырьмя мансардами, высокие окна которых выходили на четыре стороны света… У меня даже сердце сжалось – как это было похоже на дом Мастера и Маргариты. Дом четырех времён, где как-то мне довелось единожды побывать.

Мысленно побывать, если можно так сказать, если можно сравнить песчинку записанного слова с молнией породившей его мысли. А здесь не песчинки - мириады круглых камней катила с космических высот вокруг этого дома Катунь. Силу ее движения, низвержения с высот перевала отметкой более 1200 метров - эту силу, эти вихри, кружащие поперек течения бирюзовые кольца, мы испытали на себе, вошли в осеннюю воду на несколько минут. Ноги от дна отрывать было, оказывается, нельзя, мигом уносит на перекат. И там я ухватился за большой камень, но от него отделился и остался у меня в руках кусок, размером и формой напоминающий литой белоснежный череп. Я нырнул и осторожно отпустил этот подарок обратно в реку, он зашуршал по гравию рыхлого переката - "Шива-Лама-У-Шши-ии" – тогда, под водой я впервые услыхал это сочетание ведомых и неведомых мне имён.

Увы в «доме Маргариты», вокруг которого читала мантры круглолобая Катунь, нам заночевать не довелось. Хозяйка отказала ввиду ремонта, зато взамен нашла нам ночлег у одинокой бабушки Медведихи. Признаюсь, при всём уважении к уймонцам, но было немного досадно, проехать несколько тысяч километров и у порога Беловодья встретить стену прохладного, мягко говоря, отношения. И дело не только в том, что это поселок староверов. Очень огорчительны были отказы в ночлеге, которые мы успели получить от власти в лице сельсовета, несмотря на предъявление журналистских удостоверений, и от рериховцев из СибРО, которые там строили свой музей своего Рериха...  Зачем? Рядом был великолепный старый дом, в нем - подлинник картины Рериха. Почему нельзя соединить порывы в одном направлении в единое целое?

Хорошо, что восторг от этого места и от ощущения приближающейся тайны был велик, перекрывал все прочие чувства. И по-детски восторгаясь окрестностями, и о своём рассуждая, мы к одинокой бабушке Медведихе шли, как благодетели, считали, какую сумму дадим за десять дней на пределе своих финансовых возможностей, чтоб и помочь по максимуму старому человеку, и чтоб хватило домой вернуться. И бабушка запросила с нас именно ту сумму, которую мы при обсуждении высчитали. Но за одну ночь. То есть отпуск у нас резко кончился, ибо торг накануне ночи был неуместен. Тем более с заходом солнца быстро похолодало, черные крылья четко очерченных теней горных хребтов сразу сомкнулись над чудной долиной. Открылись огромные звёзды, алмазы в бархатной тишине, близкие, нисходящие с небес сумасшедшей красоты алмазы...

Бабушка щедро напоила и накормила нас. Чай на травах, яичница на ярко-желтом масле, еда очень обильная и тяжелая. Назавтра она обещала нам баньку, мы не стали ее разочаровывать отсутствием средств на эти цели, просто сказали, "утро вечера мудренее, завтра увидим". Она успела рассказать нам о двух убитых лично медведях и пошла спать. Очень довольная. В это время года продолжать туристический бизнес - это был подарок судьбы. А для нас это был урок новой русской экономики. Взяла-то с нас бабушка, по сложившейся норме, и, если в долларах, то не так уж много. Такова цена чистого экстрима, щедро оплачиваемая бесчисленными бельгийцами, американцами и другими братьями нашими старшими. Увы и ах.

Около полуночи я вышел перекурить в огород. Холод уже ощутимо пронзил долину. В стоящем воздухе, то ли по небу, то ли по склонам гор, двигались отдаленные огоньки и, причуды горного эха, - странные звуки. Будто кто-то прямо в середине черного горного склона колотил в жестяную баночку. И в колокольчики Дзен позванивал. И невидимый пробежал через огород. Это слышал не только я - вслед за ним по селу волной прокатился сердитый собачий лай. Ворота в сказочный мир были приоткрыты. Но не все могли войти в эту сказку.

Здесь, в предгорьи, жили люди, которым осталось три дня пути до Беловодья. Туда Рерихи ходили 60 лет тому назад, если верить упрямым староверам. Туда ушла Соколиха, потом письмо присылала, но к себе не звала. Это целый пласт легенд, до которых рукой подать, но не пускает нынче незримая стена. Или сам я боюсь. Как и эти люди. Дальше порога - ни шагу. Райская долина, это ведь последнее искушение на пути туда. Зачем идти на лёд и голые скалы, если здесь даже простая корова перламутровым светом сияет. Вот оно счастье. Здесь и теперь. Но отчего же так угрюмы стоящие при входе? Тоже, как и я, чувствуют, что грехи не пускают? Или - что дела земные не сделаны еще?

Времени серые реки, струясь, размывают мой дом,
Мой островок на излучине, тоньше туманов вечерних.
Лодка готова и парус не нужен, наверно.
Тихим течением вод, куда надо, неспешно дойдём.

Дай же, Господь, не свернуть на безверия путь.
Пусть нам укажет Гонец огоньки одиноких сердец.
Серой вечерней волной время снова качнулось. Со мной.

Сильное беспокойство вливает в душу весомая эта тишина...

9. http://www.stihi.ru/2020/02/15/4383