Веганская история синопсис

Наверное, многие знают, как в браке происходят отклонения от генеральной линии. Как правило, врастая друг в друга, партнёры слегка теряют охотничий азарт, а без него человеку, как и питомцам нашим домашним, трудновато. Тапки прекрасны, но сапоги со шпорами и прицел накрашенных глаз - очень бодрят, меняют походку и придают яркую многоцветность голосу. Да, левые, как это называется, походы, точнее, флирты, нужны для умеренного полива семейного сада. Анекдоты на эту тему бывают удачны и не очень. Но жизнь способна создать анекдот, который превосходит все выхлопы юмористов.
Она - работала в одной творческой организации, где общение с поэтами и переводчиками, а также прочим литературным людом, требовало большого терпения и понимания. Он - был художником театра и ездил ставить спектакли по городам и весям необъятной в то время страны. Надо сказать, что это, конечно, не жизнь с капитаном дальнего плаванья, но определенную тимьяновую ноту вносило в совместное существование. Разлука полезна, как периодическое голодание, и традиция постов в религиях не просто так придумана. Конечно, флирт возможен и в каждодневном варианте, но "муж в командировке" - это классика для обоих. У нее среди тех, с кем приходилось сотрудничать, был один поэт-переводчик, который вдруг стал оказывать ей так называемые "знаки внимания". Любая женщина это сразу чувствует, но когда поклонник не вызывает ответного желания пококетничать, то это означает, что его как бы и нет. Но переводчик был упорен. Он вообще-то работал проводником в поезде дальнего следования. Это приносило ему не только постоянный доход: во время длинных поездок он переводил стихи и убивал сразу всех отпущенных ему зайцев, причем довольно успешно. Переводчик он был талантливый. Но как мужчина и человек - не из ее пробирки. У переводчика был друг, к которому тот часто ездил в гости. Друг этот жил недалеко от нее, и с какого то момента начался новый этап в этих странных отношениях. Переводчик по дороге заезжал к ней, привозил в подарок ананасы или другие экзотические фрукты, которые почему-то тогда в Сибири продавались, а в Москве были невиданной экзотикой. Она наливала ему чай, а сама продолжала делать повседневные дела. Он долго и занудно разглагольствовал, рассказывал эпизоды своей жизни, конечно, с точки зрения мемуаров интересные, поскольку дружил переводчик с прекрасными поэтами, которых и она очень любила. Пока он подробно вспоминал прогулки в Переделкино или Мцхете, смаковал детали бесед, она успевала помыть полы, а в процессе, как и любая уборщица, просила его поднять ноги, чтобы не пропустить нужного участка пола. Он ноги поднимал, не прерывая своих рассказов, и так могло продолжаться хоть до вечера, но в какой-то момент она мягко намекала, что ей пора уходить по делам. Тогда он отодвигал чашку, вставал и со вздохом напялив пальто, прощался. Потом на этом этапе произошли новые подвижки. Однажды ввечеру он заявился к ней с очередным ананасом, а посидев и выпив чаю, вдруг спохватился и сообщил, что опоздал на автобус. Жил переводчик не в Москве, а в научном подмосковном городке. Муж в это время сдавал очередной проект и ночевал в мастерской. Она постелила гостю на кухонном диване. Утром они выпили кофе, и он уехал. Потом эта история стала повторяться, причем с завидной регулярностью. То он засиделся у друга, а там остаться не мог, поскольку друг болел и жена его тоже, то еще какой-то предлог вроде того, что забыл дома ключи и среди ночи не сможет попасть домой. Она молча стелила ему на кухне, не зная, как положить всему этому конец. Однажды среди ночи с криком проснулась, совершенно о нем забыв, и с ужасом увидела рядом, на уровне глаз, красные трусы в горошек. Он стоял возле кровати и смотрел, как она спит. Мужу она про это чудо в перьях, конечно, не рассказывала, собственно и рассказывать было не о чем. В их богемной среде нередко бывало, что друзья, загуляв, оставались друг у друга ночевать, и ничего особенного в том никто не видел. Но ей это надоело и, наконец, в этой странной истории прозвучал ультиматум. Однажды она, усталая, шла по темному переулку домой после очередного заседания и в туманных зимних проблесках увидела стоящую на мостовой фигуру. Ей стало не по себе, но она продолжала идти, собравшись внутренне, чтобы дать отпор в случае, если... Когда подошла ближе, увидела переводчика. Он протянул ей авоську с фруктами и сообщил свою очередную неновость насчет автобуса. И тут она сказала твёрдо: эта ночевка - в последний раз. У нее, между прочим, своя замужняя жизнь, муж в командировке и завтра вернется, так что ей надо убраться, приготовить обед и все такое прочее. Дома она строго сказала ему, чтобы поставил на кухне чайник, а сама в комнате стала переодеваться. И в тот момент, когда уже была в неглиже, услышала, как поворачивается ключ в замке. Она застыла, так и не успев надеть майку, и при этом ей стало смешно: вот ведь бред, был бы любовник - не так обидно, все ж пострадать за удовольствие приятней, чем без. Она слышала шаги мужа, прошедшего в кухню, а затем увидела его в дверях комнаты. Темпераментом муж был бешеный и при том ревнив. Он весьма внимательно следил, чтобы актеры близко к ней не подходили на банкетах после премьер. А тут... Окинув ее взглядом, он коротко спросил: кто этот, который там? Она спокойно ответила: переводчик, он живет за городом, тут, недалеко, выступал, опоздал на автобус и попросился переночевать. У ревнивых и любящих мужиков крайне редко не бывает "нюха" на реальных соперников. В этом случае он, сурово чеканя слова, произнес: я иду ловить машину, пусть через пять минут выходит. Переводчик одевался, дрожащими руками зашнуровывая ботинки, а она, как училка, назидала ему, в какое положение он ее поставил и почти сломал ей жизнь ни за что ни про что. Перед тем, как закрыть за ним дверь, добросердечно предупредила: ты там внизу близко к нему не подходи, видел, какой он здоровенный, может плохо кончиться. Щуплый поклонник сглотнул, попросил прощения и, заплетаясь ногами, пошел навстречу своей судьбине. Когда муж вернулся, он удивленно спросил: слушай, а он что, еще и псих? Я стою у машины, денег шоферу дал, руку к нему протянул, говорю: садись, а он как припустил! Так и бегал вокруг машины, юркий такой, и все покрикивал: не надо!...еле догнал. Такой финал мужа развеселил. Никаких вопросов он больше не задавал. И жизнь потекла своим путем.
Все-таки шашлык куда лучше сырой морковки с капустой, если только эти овощи не являются гарниром. Как и красивый роман, пусть и посреди семейной жизни.