Шедевры Третьяковки Портрет М. Мусогского Репина

                Развязка...

                Что, как кажется,
                Близка...

                Старик...

                Которому, чуть больше
                Сорока?..

               
                Душа в глазах...

                Водой на дне
                Колодца...

                И всё же льётся...

                Льётся...

                Льётся...

                Льётся...

                Не иссякает вдохновения
                Река!..
                31.05.2018.
               

                Алкоголизм...

                И белая горячка...

                И смерть уже торопит...

                И не ждёт...

                Банкротством жизни
                Всей!..

                И не иначе,
                Мы назовём исход
                Печальный тот...

                И всё же Музыка его...

                В какой-то
                Мере...

                Поскольку не земна...

                А где-то - над...

                Смогла уравновесить
                Все потери...

                И стоит многого его
                Предсмертный взгляд!..
                10.02.2020.
               
               
Портрет написан в 1881 году.
Неслучайно, этот портрет выделяется среди творений художника. Общеизвестный факт – картина создана незадолго до смерти композитора. Благодаря этому важному факту, портрет наполняет особый драматизм и максимальная глубина.
Мы видим Мусоргского, который серьезно болен. В его красноватом лице и блестящих глазах чувствуется действие недуга. Для художника важно именно лицо. Именно поэтому он стремится привлечь к нему наше внимание. Складывается впечатление, что он стремится раскрыть тайну мастерства композитора. Борода, усы и волосы, которые немного взъерошены, не могут отвлечь от того, как смотрит Мусоргский.

Мы можем прочесть в его выразительных глазах невероятную тоску и глубочайшую печаль. Но при этом перед нами человек, полный энергии и сил.
Репин специально написал достаточно схематично написал одежду композитора. Эти вещи нужны лишь для обрамления лица. Особый поворот головы, в котором чувствуется вызов, помогает нам ощутить, что Мусоргский не сдавался и активно боролся с болезнью до последнего.
Что касается фона, то любые детали отсутствуют. Кажется, что композитор изображен на необычном фоне проплывающих облаков. Это позволяет создать ощущения подлинного величия. Мусоргский, как и его произведения, неукротим и уникален. В его глазах звучит музыка. Мы можем прочесть в них это. Там же таятся идеи, которые композитор так и не успел воплотить.
Живописец бестрепетно фиксирует все черты лица Мусоргского, которые хранят отпечаток болезни. Это компенсируется умным и действительно деликатным решением картины.
Сочетание халата малинового и зеленого цветов на фоне светлого оттенка действительно впечатляет. Рельеф морщин сглажен ярким светом. Складка губ удивляет своей трогательностью. Человек как будто прислушивается к себе. Мы чувствуем, насколько он одинок и отрешен от всего мира. Репин создал самый проникновенный портрет.

В 1870-е годы Мусоргский болезненно переживал постепенный развал «Могучей кучки» — тенденцию, которую он воспринял как уступку музыкальному конформизму, малодушие, даже измену русской идее:

Без знамени, без желаний, не видя и не желая видеть вдаль, корпят они над тем, что давно сделано, к чему их никто не зовет <…> Могучая кучка выродилась в бездушных изменников; «бич» оказался детской плёточкой.
— Письмо В. В. Стасову, 19-20.10.1875
Мучительно было непонимание его творчества в официальной академической среде, как, например, в Мариинском театре, руководимом тогда иностранцами и сочувствующими западной оперной моде соотечественниками. Но во сто крат больнее оказалось неприятие его новаторства со стороны людей, которых он считал близкими друзьями — Балакирева, Кюи, Римского-Корсакова:

Эти переживания непризнанности и «непонятости» получили выражение в «нервной лихорадке», усилившейся во 2-й половине 1870-х годов, и как следствие — в пристрастии к алкоголю. Мусоргский не имел обыкновения делать предварительные наброски, эскизы и черновики. Он подолгу всё обдумывал, сочинял и записывал набело совершенно готовую музыку. Эта особенность его творческого метода, помноженная на нервную болезнь и алкоголизм, и послужила причиной замедлившегося процесса создания музыки в последние годы его жизни. Уволившись из «лесного ведомства» (где с 1872 г. занимал пост младшего столоначальника), он лишился постоянного (хотя и небольшого) источника доходов и довольствовался случайными заработками и незначительной финансовой поддержкой друзей. Последним светлым событием стала устроенная его другом, певицей Д. М. Леоновой, поездка в июле-сентябре 1879 года по югу России. В ходе гастролей Леоновой Мусоргский выступил как её аккомпаниатор, в том числе (и часто) исполнял собственные новаторские сочинения. Характерной чертой его позднего пианизма была вольная и гармонически смелая импровизация. Концерты русских музыкантов, которые были даны в Полтаве, Елизаветграде, Николаеве, Херсоне, Одессе, Севастополе, Ростове-на-Дону, Воронеже и других городах, проходили с неизменным успехом, уверившим композитора (хотя и ненадолго), что путь его «к новым берегам» избран верно.

Одно из последних публичных выступлений Мусоргского состоялось на вечере памяти Ф. М. Достоевского в Петербурге, 4 февраля 1881 г. Когда перед публикой вынесли окаймлённый трауром портрет великого писателя, Мусоргский сел за рояль и сымпровизировал похоронный колокольный звон. Эта поразившая присутствующих импровизация была (по воспоминаниям очевидца) его «последним „прости“ не только усопшему певцу „униженных и оскорблённых“, но и всем живым»[